Элис Клейтон - Уолбэнгер (ЛП) Страница 9

Когда стены начали сотрясаться, а Саймон приближал ее к кульминации, я была поражена тому, что они в состоянии сохранить контроль и сосредоточиться на происходящем занятии. Было ясно, что раз я их слышу, они тоже должны слышать Клайва и все его визги-писки. Хотя, если бы я была посажена на Великолепие Долбежника, могу представить, что я тоже могла бы отвлечься...

Однако в данный момент я ни на что не была посажена и только злилась. Я устала, была возбуждена, а на горизонте не маячило никакого избавления от возбуждения, и у моего кота изо рта торчала ватная палочка, которая была пугающе похожа на крошечную сигарету.

После урезанного ночного сна, утром я подтащила себя к глазку за очередным раундом Слежки за Гаремом. Я была награждена кратким видом профиля Саймона, когда он наклонился, чтобы на прощание поцеловать Муркину. Все произошло быстро, но этого было достаточно, чтобы увидеть его челюсть: волевую, выразительную, красивую. У него отличная челюсть. Лучшее, что случилось в тот день, — это обзор его челюсти. В остальном день был паршивым.

Сначала из-за дома Николсонов возникла проблема с генеральным подрядчиком. Кажется, не только его обед занимал чрезвычайно много времени, но каждый день он разжигал аппетит горячительными напитками на их чердаке. На всем третьем этаже воняло, как на концерте мертвецов.

Потом целый поддон плитки для пола в ванной прибыл треснутым и разбитым. Все время, затраченное на повторный заказ и возврат испорченной плитки, отбросит весь проект назад, как минимум, на две недели, не оставив никакой возможности завершить его вовремя. Каждый раз, как только начинается капитальное строительство, конечной датой сдачи проекта считается предполагаемое время его завершения. Однако, я никогда не пропускала дэдлайна, а учитывая, что это очень выдающийся заказ, у меня все начинало пылать ( и не в хорошем смысле) при мысли, что я ничего не могу сделать, чтобы ускорить ситуацию, кроме того, чтобы слетать в Италию и самой привезти эту плитку.

После быстрого ланча, во время которого я разлила по всему полу целую банку содовой и поставила себя в совершенно неловкое положение, я направилась обратно на работу и зашла в магазин, посмотреть новые походные ботинки. В эти выходные я планировала пойти в поход на мыс Марин-Каунти.

За изучением представленного выбора я почувствовала у своего уха теплое дыхание, от которого меня инстинктивно передернуло.

— Привет, — услышала я и замерла в ужасе. На меня накатили воспоминания, а перед глазами замелькали точки. Мне стало и холодно, и жарко одновременно, а в мыслях промелькнул один единственный, самый ужасающий опыт моей жизни. Я обернулась и увидела...

Кори Вайнштейна. Трахаря-пулеметчика, который похитил мою «О».

— Кэролайн, прелестно видеть тебя по соседству, — произнес он проникновенно, пуская в дело своего внутреннего Тома Джонса.

Я проглотила подкатившую к горлу желчь и постаралась сохранить самообладание.

— Кори, рада видеть. Как поживаешь? — выдавила я.

— Не могу пожаловаться. Просто объезжаю рестораны по просьбе старика. А как ты? Как с тобой обходится бизнес по декорированию интерьера?

— Бизнес по дизайну интерьера и с ним все хорошо. На самом деле, я возвращаюсь на работу, так что извини, — пролепетала я, начав проталкиваться мимо него.

— Эй, не торопись, милашка. Ты уже пообедала? Я могу дать тебе скидку в пиццерии всего в нескольких кварталах отсюда. Как насчет пяти процентов? — сказал он.

— Ничего себе, пять процентов. Как бы заманчиво это ни было, я пас, — усмехнулась я.

— Так, Кэролайн, когда я снова смогу с тобой увидеться? Та ночь... черт. Она была великолепной, да? — Он подмигнул, а моя кожа просто умоляла меня сорвать ее с моего тела и швырнуть в него.

— Нет. Нет, Кори. Хрена с два, — выпалила я, желчь снова поднялась к горлу. Воспоминания о всунул-вынул, всунул-вынул, всунул-вынул. Моя бедняжка взвизгнула в свою защиту. Ладно, мы с ней не состояли в отличных отношениях, но тем не менее я знала, как она боится пулеметчика. Ни за что, пока я в своем уме.

— Ох, да ладно тебе, детка. Давай займемся магией, — проворковал он.

Он наклонился ко мне, и я узнала, что он недавно съел сосиску.

— Кори, тебе следует знать, что меня сейчас вырвет тебе на ботинки, так что, на твоем месте, я бы отошла.

Он побледнел и отступил.

— И, на заметку, я лучше свою голову степлером к стене прикреплю, чем еще раз с тобой «позанимаюсь магией». Ты, я и твоя пятипроцентная скидка? Ни за что. А теперь — пока, — сказала я сквозь зубы и вылетела из магазина.

Я прошагала обратно на работу, злая и одинокая. Ни итальянской плитки, ни ботинок, ни мужика, ни «О».

Весь вечер я без настроения провела на диване. Я не отвечала на звонки. Я не приготовила ужин. Я съела остатки тайской еды и зарычала в ответ на Клайва, когда он попытался украсть креветку. Он метнулся в угол и глядел на меня из-под стула.

Я смотрела «Barefoot Contessa», которая обычно поднимала мне настроение. Сегодня вечером она готовила французский луковый суп, который потом взяла на ланч на пляже со своим мужем Джеффри. Обычно, смотря на них, на душе у меня теплело, и я становилась вся такая белая и пушистая. Они такие милые. Сегодня же меня от них тошнило. Я хотела сидеть на пляже в Южном Хэмптоне, закутанная в покрывало, и есть суп с Джеффри. Ну, не с Джеффри, как таковым, а его эквивалентом. Моим собственным Джеффри.

Гребанный Джеффри. Гребанный «Barefoot Contessa». Гребанная еда на вынос, съеденная в одиночестве.

Когда стало достаточно поздно, чтобы я могла вполне оправданно лечь спать и оставить ужасный день позади, я поволокла себя печальную в спальню. Я пошла за пижамой и тогда осознала, что ничего не постирала. Блин. Я покопалась в ящике с пижамками в поисках хотя бы чего-нибудь. У меня очень даже много всяких сексуальных штучек, оставшихся с тех времен, когда мы с «О» еще имели нечто общее.

Я поворчала, пораздражалась и, наконец, вытащила розовую ночнушку в стиле бэби-долл. Она была милой, отделанной оборками, и, хотя раньше я любила спать в красивом белье, сейчас я его ненавидела. Оно было материальным напоминанием о пропавшей «О». Хотя прошло некоторое время с тех пор, как я пыталась установить с ней контакт. Может быть, сегодня именно та самая ночь. Я определенно была напряжена. Никому разрядка не нужна больше, чем мне.

Я выгнала Клайва из комнаты и закрыла дверь. Ему не следует этого видеть.

Я включила INXS, потому что сегодня мне нужна была вся возможная помощь. Майкл Хатченс всегда приближал меня к оргазму. Я забралась в постель, взбила подушки у себя за спиной и скользнула под одеяло. Из-за крошечной ночнушки мои обнаженные ноги скользнули по прохладному хлопку простыней. Нет ничего похожего на ощущение только что побритых ног, коснувшихся роскошного, дорогого постельного белья. Может быть, в конце-то концов, это и было хорошей идеей. Я закрыла глаза и попыталась замедлить дыхание. Несколько последних раз, когда я старалась обнаружить «О», я была настолько расстроена, что к концу оказывалась чуть ли не в слезах.