Виктория Ли - Дождись полуночи Страница 9

– Если бы я не успела хорошо вас изучить, то решила бы, что вы открываете в больнице подпольный цветочный магазин.

– Боитесь конкуренции? – Густые седые брови поднялись и упали одна за другой, словно раненая птица, пытающаяся сохранить равновесие. – Я скорее съем этот ужасный ленч, чем совершу нечто, настолько неподобающее джентльмену, – сказал он, бросив полный отвращения взгляд на свою тарелку.

Кейт была уверена, что цветы ее оказываются в результате на прикроватных столиках тех больных, к которым никто не приходит. Это было словно игра – Кейт притворялась, что не знает, что случается с цветами, ночная сестра – что не видит, как Томас крадется по ночам в другие палаты, а Томас – что вовсе не он приложил руку к тому, чтобы скрасить жизнь несчастных.

Кейт была рада тому, что у нее каждый день был повод навестить Томаса. Сестра была довольна тем, что ночные прогулки являются для ее пациента столь необходимой разминкой. А Томас радовался тому, что может улыбаться загадочной улыбкой и напускать на себя таинственный вид.

– Я знаю, что вас не устраивает в еде, – Кейт наморщила нос. – В среду на ленч всегда дают индейку, а на обед – фаршированные перцы. Вы должны бы уже это знать – лежите здесь достаточно долго. Эта монотонность любого выведет из себя.

– Я попытался зачеркнуть индейку и написать на меню: отбивная из телятины. Но это не сработало. – Старик вздохнул, всем своим видом изображая разочарование, а затем окинул фигуру Кейт весьма игривым взглядом. – Что вы вообще знаете о настоящей пище? Вы ведь, очевидно, сидите на йогурте и морковных котлетках.

Кейт рассмеялась.

– Жаль вас разочаровывать, Томас, но я обычно съедаю королевский гамбургер. По средам они продают эту двойную порцию холестерина за полцены. Это выгодно.

– Могли бы придумать что-нибудь получше, Кейти. – Он перевел взгляд с фигуры девушки на ее лицо. – Например, тот французский ресторанчик на углу. Как его там – кажется, «Чес Мартин».

Сузив глаза, Кейт внимательно изучала Томаса.

– Откуда вы знаете об этом ресторане? Ведь вы не покидали стен больницы?

– Должно быть, о нем упоминал док Риверз, – сказал Томас с таким невинным видом, какой бывает у человека только после восьмидесяти лет тренировок во вранье.

Кейт знала, что он говорит неправду, но решила не разоблачать Томаса. С ним явно не стоило спорить о необходимости выполнять правила и инструкции. Удавалось ли ему улизнуть, чтобы поесть в ресторане, или он подкупал кого-нибудь из персонала, чтобы еду приносили ему в палату, – в любом случае это только способствовало его выздоровлению.

Однако не стоило подавать виду, что она поощряет подобную практику. Иначе Томас, чего доброго, уговорит ее пойти с ним, и Бог его знает, к каким последствиям это приведет. Большое счастье, что ее не поймали на прошлой неделе, когда она принесла в палату Томаса свою кошку. Кейт до сих пор сомневалась, видела ли ночная сестра шерсть Фокси на одеяле Томаса или он сумел собрать ее и выбросить до обхода.

– Бекки Джеймс сказала мне, что вас могут выписать на следующей неделе, – сложив руки на груди, Кейт строго посмотрела на Томаса. – На вашем месте я бы старалась выглядеть образцовым пациентом. А то доктор может решить, что вы не способны сами позаботиться о своем здоровье, и оставит вас здесь еще на какое-то время. Мне почему-то кажется, что жирная пища из французского ресторана отсутствовала в списке блюд, рекомендованных выздоравливающим после тяжелых болезней.

– Вы говорите ерунду, – Томас снова встряхнул сбившееся одеяло.

– Готова спорить, что диетолог согласился бы со мной, а не с вами, – упрямо стояла на своем Кейт.

Томас пробормотал нечто весьма нелестное в адрес диетологов и снова дернул одеяло, но так и не смог оторвать его от матраца.

– Эта старая летучая мышь из предыдущей смены пришпилила к матрацу мое одеяло, пока я спал. Готов спорить, что в свободное время она шьет удовольствия ради смирительные рубашки.

Он с силой дернул и отцепил наконец одеяло от кровати, и оно отлетело в сторону. Кейт не могла бы сказать наверняка, случайно ли оно приземлилось прямо на тарелку с ленчем Томаса. Несколько секунд оба они смотрели, как соус от индейки пропитывает синюю ткань одеяла.

– О Боже, что я наделал! – отвернувшись от одеяла, Томас посмотрел на свои ноги. – У сестры наверняка будет истерический припадок.

– Если бы я думала, что вас это волнует, то осталась бы оказать вам моральную поддержку, – еле сдерживая смех, сказала Кейт.

– Кейти, дорогая, – старик изобразил на лице испуганное выражение. – Неужели вы оставите меня один на один с миссис Джеймс? Она ведь убьет меня за это.

– Простите, Томас, но последние несколько дней у меня очень много работы.

Кейт подошла к двери и улыбнулась старику с порога.

– На завтра я придумала для вас нечто особенное. Вы ни за что не догадаетесь, какие цветы я принесу.

– Это не имеет значения, – проворчал Томас, но от Кейт не укрылись блеснувшие в его глазах искорки удовольствия. – Миссис Джеймс наверняка запрет меня в изолятор за то, что я не съел свой ленч.

– Она будет так занята, устраивая вам скандал по поводу одеяла, что несъеденного ленча даже и не заметит, – Кейт улыбнулась старику на прощание и скрылась за дверью, прежде чем жалость к старику заставит ее остаться и помочь ему скрыть свое преступление.

Все еще улыбаясь, она направилась по коридору к лифтам и тут увидела идущую навстречу группу из четырех человек.

Улыбка погасла на ее губах, а вместе с ней исчезло душевное равновесие, которое помог ей обрести визит к Томасу. Кейт резко остановилась и увидела, как Бен Филлипс склонил голову, чтобы лучше слышать, что говорит ему идущая рядом женщина – та самая высокая худая блондинка, которая недавно покупала у нее гвоздики. За ней шел мужчина, с которым они спорили, кому платить за цветы. Он разговаривал с доктором Риверзом – лечащим врачом Томаса. Когда Кейт поняла, куда они направляются, ужас вытеснил все остальные чувства, нахлынувшие после того, как она увидела Бена. Палата Томаса была на углу за ее спиной, а соседняя комната была свободна. Что бы ни хотели эти люди от Томаса, Кейт чувствовала, что это не принесет ему пользы. Этих пришельцев из Техаса явно не заботили ничьи интересы, кроме своих собственных.

Одержимая желанием защитить старика, Кейт резко обернулась и направилась туда, откуда только что вышла. Но в последний момент в ней возобладал здравый смысл, и она свернула к находившейся рядом закрытой двери. Оказав Томасу моральную поддержку, она почувствовала бы себя лучше, но ее присутствие при разговоре с незнакомыми людьми вряд ли было желательным и могло создать неловкость. Возможно, Томасу вовсе не понравится идея обсуждать свои личные дела в присутствии посторонних, но он ни за что не попросит ее выйти.