Виктория Ли - Вдогонку за судьбой Страница 9

– В любом кафе есть туалет, – продолжала она.

Он так и знал, что этот вопрос возникнет снова.

– Неужели вас ничто другое не занимает? По-моему, в вашем положении надо беспокоиться о более существенных вещах.

– Именно мое положение и не дает мне сосредоточиться ни на чем другом, кроме самого существенного, – парировала она.

Хок подавил смешок и, резко ускорив ход, круто свернул налево на шоссе. Он без особого сожаления услышал стон, когда тело женщины швырнуло о сиденье джипа. К тому времени, как он снизил скорость, ее протестующий возглас уже смолк, и ему оставалось только еще раз удивиться и задуматься о странном сочетании в ней дерзкого вызова и детского страха, которые так не вязались с образом безжалостного убийцы.

Что ж, юмор – это тоже опасное оружие, раз он заставил его ослабить бдительность. А если добавить к нему трогательную покладистость и обворожительный голос, Хоку следовало считать ее такой же безвредной, как пиранью, почуявшую кровь.

Выбравшись на дорогу, ведущую к мосту Сан-Маттео, он решил, что пришло время дать ей другой повод для размышлений.

– Мы скоро остановимся. Когда это произойдет, я хочу, чтобы вы рассказали, когда и где должны были передать мое тело Константину.

Он хотел узнать больше, гораздо больше, но для начала этого было достаточно. Заговорив, она постепенно расскажет и все остальное.

– Ваше тело? – В ее устах почему-то прозвучало отвращение.

Хок проигнорировал оскорбительное презрение.

– Я знаю Константина. Он фотографии не принимает.

– Вашего тела? – Она здорово изображала недоумение. После небольшой паузы последовал вопрос: – Кому могут понадобиться фотографии вашего тела? Неужели вы позируете для «Плейбоя»?

Такой тактики Хок никак от нее не ожидал. На что она надеется, разыгрывая перед ним невинную овечку? Хок даже удивился, что она не пытается любым путем вывернуться из неприятной для нее ситуации, нагромождая одну ложь на другую. Сам он тоже чувствовал себя довольно странно, не ощущая тревоги от присутствия за своей спиной наемного убийцы.

– Я не знаю никого по имени Константин, – неожиданно сказала она.

Хок вздохнул. Значит, ему придется запастись терпением, чтобы добиться от нее нужных сведений.

– Как вас зовут? – начал он с простых вопросов.

– Зачем это вам?

– Как ваше имя? – Даже если она выдумает себе кличку, все равно это облегчит им отношения, когда придет пора серьезного разговора.

После легкого колебания она сказала:

– Анджела.

По тому, как она его произнесла, Хок догадался, что или это ее настоящее имя, или очень близкое к настоящему. Это его порадовало.

– Подумайте хорошенько насчет моего вопроса, Анджела. Чем быстрее вы мне ответите, тем больше у вас будет шансов.

– Каких шансов? Я не знаю, о чем…

– Заткнитесь и подумайте, Анджела. Мы скоро приедем.

Ловким маневром Хок перестроился на крайнюю правую полосу движения и так проехал последнюю четверть моста, собираясь свернуть на Фримонт.

Тремя месяцами раньше он снял дом со всей обстановкой, заплатив наличными, чтобы это никак нельзя было отследить и связать с ним. Женщина, которую он нанял присматривать за домом, приезжала в Штаты нелегально. Она хорошо владела только испанским и не вникала в то, почему он платил ей, да и еще предоставлял жилье, а не брал с нее арендную плату. Ему было достаточно, что она уразумела следующее: он может приехать в любой момент, и на время его пребывания ей придется убраться из дома куда угодно. В его же отсутствие она защищала жилище от вселения всяких бродяг и наркоманов.

Кроме того, она следила, чтобы автоматический механизм, открывающий двери гаража, всегда был в рабочем состоянии, а охранная сигнализация постоянно включена.

Спустя пятнадцать минут после съезда с моста Хок подъехал по короткой разбитой подземной аллее к двери гаража, выудил из спортивной сумки пульт электронного управления и, направив на дверь, нажал сигнал «открыть». Она открылась совершенно бесшумно. Перед тем как въехать в гараж, Хок выключил фары, а оказавшись внутри, сразу нажал на кнопку «закрыть».

Перегнувшись через спинку сиденья назад, Хок обратился к женщине, неподвижно лежащей под одеялом.

– В доме находятся люди, которые убьют вас не моргнув глазом, – пригрозил он. – Ведите себя тихо, и они даже не узнают о вашем присутствии.

– Чем они отличаются от вас?

– Практически ничем.

Последовало недолгое молчание, затем она проговорила:

– Я устала слышать от вас угрозы и предостережения.

– Я тоже от вас устал.

Он вылез из джипа, внимательно огляделся вокруг, вслушался в тишину, позвонил в звонок у кухонной двери и лишь затем распахнул ее. Пройдя через безукоризненно чистую кухню с металлическими стульями и столом, покрытым ярким пластиком, он вошел в гостиную и замер в ожидании.

Через минуту появилась Консуэла. Одной рукой она стягивала у ворота махровый халат, другой протирала заспанные глаза. Ее черные с проседью волосы были заплетены в косу.

Остановившись перед диваном, она молча посмотрела на него. Хок бросил внимательный взгляд на улицу перед домом и плотно задернул дешевенькие занавески. Затем он обернулся к ней и, поздоровавшись, извинился за то, что разбудил ее среди ночи.

– Es su casa [4], – ответила она. Обычная фраза испанской традиционной вежливости в данном случае точно отражала действительность.

Общение с Консуэлой представляло определенную трудность из-за языкового барьера. Он пользовался минимальным количеством слов и говорил по-английски: если Консуэла плохо знала английский, его испанский был гораздо хуже.

– Я останусь на несколько дней, – предупредил он.

– Я уйди через cinco minutes.

Хок легко догадался, что речь идет о пяти минутах.

– Пожалуйста, смените постельное белье, Консуэла.

– La cama. Claro qué[5].

Хок был уверен, что она догадалась, что он приехал не один, но ничем не проявила к этому интереса. Он потому и выбрал ее. Она была сдержанной, и обходилась ему эта сдержанность недешево.

Хок отсчитал двести долларов двадцатками и передал ей. Хок считал, что ему невероятно повезло, когда он сбежал с наличными, предназначавшимися для оплаты услуг посредников Константина. Его не мучили угрызения совести, что он тратит «грязные» деньги, полученные от продажи наркотиков. Он был человеком практичным. Без денег ему бы ни за что не уйти от преследователей. А с ними… и еще с той вещицей, которую он спрятал… у него еще оставался шанс справиться с ними.

Благодаря миссис Эйвери его отмщение началось. Ему оставалось лишь надеяться, что он достаточно к этому готов.