Нина Ламберт - Превращение Розы Страница 9

— Это крутая вещица для всех низкорослых мужиков — отозвалась Филиппа невозмутимо. — Сражает наповал.

После ланча в универмаге, где Роза купила полный комплект косметики, а также отвела душу на хорошеньком нижнем белье, бикини и махровой простыне, они вскочили в очередное такси, которое высадило их перед матовыми стеклянными дверями, за которыми орудовал тот самый жуткий Спид.

— Я побуду с тобой, — заверила Филиппа Розу к ее облегчению. — Хотя он стрижет как ангел, нужно быть с ним очень жесткой. Если я оставлю тебя одну, все может закончиться тем, что ты окажешься либо завитой, либо полосатой, либо стриженой под мальчика. Теперь запомни: ты моя сестра, актриса, и у тебя проба в 4.30. Несмотря на свое скоростное имя[4], он может стричь тебя до вечера.

Филиппа была, очевидно, постоянным клиентом. Ее темные, кудрявые волосы требовали частого подравнивания. Спид, держа на весу ножницы, что-то сказал ей в знак приветствия, пока Роза снимала новоприобретенный льняной жакет, оставшись в белых брючках и облегающей фигуру красной майке. Ее ноги убийственно болели, однако страх перед Спидом приглушал боль.

После десяти минут ожидания, вызвавших ассоциации с приемной дантиста, в течение которых Роза дышала шикарной атмосферой салона — сплошные зеркала, плетеная мебель и пальмы в кадках, — Спид соизволил качнуться к ним. Он носил непристойно узкие джинсы, а сверху то, что можно описать только словом «блуза», и был увешан буквально гирляндами ювелирных изделий, пригодных для носки представителями обоих полов.

По команде Филиппы Роза освободила свои волосы. Она со стыдом подумала о расщепленных кончиках и отсутствии блеска из-за применения дешевых шампуней.

— Кто обычно подстригает твои волосы? — спросил с пренебрежением Спид, ощупывая их с явным неодобрением.

— Роза почти год была занята ролью в театре, — вмешалась Филиппа. — У нее не оставалось времени для салонов. Сейчас предстоят пробы костюмного спектакля, поэтому мы хотим оставить их длинными.

— Филиппа твой новый агент, милочка? — проскрипел Спид, скаля зубы. — Полосы просто супер, — пробормотал он. — Я мог бы сделать их короткими сверху и… — Тут он поймал предостерегающий взгляд Филиппы. — Впрочем, как скажете. Но прежде всего их надлежит привести в хорошее состояние — масло, пар, массаж. В чем ты их мыла, в карболке, что ли? — в то время как Спид попеременно восхищался и отчаивался, занимаясь своим делом под строгим взглядом Филиппы, волосы Розы преобразились в шелковистую гриву по плечи длиной, сияющую здоровьем и массивно колышащуюся при каждом движении ее головы. Спид, казалось, остался доволен своими трудами.

— Надеюсь, что ты получишь свою роль, милочка. И приходи снова через шесть недель, не забудь. Я подровняю тебе стрижку.

Когда Роза заканчивала выписывать чек — кисло подумав, что скоро окажется банкротом, — она подняла голову и увидела свое отражение в продолговатом зеркале. Рядом с ней отражалась другая посетительница, дожидавшаяся своей очереди, — хрупкая, светловолосая девушка со скучной, недовольной миной на лице. Роза непроизвольно встретилась с ней взглядом, прежде чем поняла, с шоком узнавания, что это никто иная как Камилла Траверс-Ффренч.

Девушка повернулась к ней и протянула:

— Прямо-таки зверство, как долго приходится здесь всегда дожидаться!

Роза улыбнулась и храбро встретилась с ней взглядом вновь, когда оценила свою нынешнюю внешность — модно одетая, длинноногая, с лицом девушки-модели и пышной фигурой женщина. Камилла с готовностью одарила ее ответной улыбкой. Это послужило веским доказательством: Роза стала совершенно неузнаваемой.

По дороге домой, в такси, Филиппа предложила ей очередную пытку.

— Пожалуй, мне следовало бы заехать с тобой в мою клинику, — сказала она отрывисто, — чтобы тебе сказали, как предохраняться.

Роза застыла.

— Это еще зачем? Я не планирую ложиться в настоящий момент ни с кем в постель!

Филиппа вздохнула.

— Роза, из всех людей на свете ты меньше всего способна планировать это. Это я могу планировать, признаюсь тебе, но только не ты. Мужики же, с другой стороны, планируют это беспрестанно, каждую минуту дня и ночи. Вот в чем соль. Я чувствую ответственность за тебя. Ты вскоре обнаружишь, что мужчины начали уделять тебе массу внимания, и, разумеется, я не могу научить тебя, как справиться со всем этим. Тебе придется учиться этому самостоятельно, на собственных ошибках и травмах. Но если ты окажешься в ситуации, когда ничего не сможешь сделать — либо не захочешь ничего делать, — то тогда одной проблемой будет меньше, не придется беспокоиться об этом, не так ли?

Но тут Роза проявила упрямство.

— Я ужасно благодарна тебе за все, Фил, и никогда не смогу отплатить тебе за все хлопоты со мной. Однако я едва ли стану заниматься в Уэстли амурными делами, даже если допустить, что безумно в кого-нибудь влюблюсь. Я просто не в состоянии представить себе, что прыгну в постель с мужчиной, которого знаю от силы две недели.

Филиппа про себя улыбнулась наивности слов Розы, но решила не спорить.

— Что ж, смотри сама, конечно, — ответила она, пожимая плечами. — Но уж если ты отказываешься проявить осторожность, тогда тебе действительно придется хорошо себя вести.

На следующее утро, сложив все свои старые наряды в одну из пустых сумок, где они будут дожидаться старьевщика, Роза заботливо упаковала свои покупки, причем ей пришлось взять у Филиппы на время второй чемодан и портплед. Она решила надеть джинсы, сандалии и клетчатую блузу, которая завязывалась впереди под диафрагмой. Природная одаренность Розы помогла ей быстро овладеть искусством краситься, и она даже кое в чем усовершенствовала уроки Филиппы. Машинально она позвонила по телефону и заказала такси до Паддингтонского вокзала, а потом с усмешкой осознала, что новая, внешняя Роза одерживает верх над прежней внутренней. Прежняя Роза потащилась бы, тяжело нагруженная, на автобусную остановку и ехала бы, держа билет в зубах, усталая, потная и разгоряченная, ради ненужной экономии и самоуничижения.

Филиппа, намеревавшаяся в этот день появиться на работе, обняла ее и сказала прочувствованно:

— Ты выглядишь потрясающе. Найджел все-таки идиот! Не береги себя для него. Проводи время как можно интересней и навести меня, когда будешь возвращаться домой.

— Спасибо тебе за все, Фил, — ответила Роза, тронутая ее словами. — Я буду полностью погружена в занятия живописью. Это будет чем-то вроде учебной прогулки, где я постараюсь привыкнуть к своему новому облику, прежде чем вернуться снова к реальной жизни.