CurvyPragmatist - Reset Страница 9

— Поговори со мной, — обратилась Мэри Маргарет к дочери, — не держи это все в себе.

— Я… мне действительно повезло с одной из приемных семей. Я чувствовала себя любимой, счастливой, в безопасности. У меня было все. Но потом… им удалось завести своего собственного ребенка, и для меня места в той семье не осталось.

Мэри Маргарет печально кивнула и положила свою руку на плечо Эммы.

— Я вернулась в систему усыновления и это… изменило меня. Я будучи ребенком уже разучилась доверять людям, любить кого-то. Я всегда думала, что заменима.

Губы Мэри Маргарет дрожали, но она пыталась скрыть свои эмоции, давая возможность выговориться дочери.

— После этого были одни… плохие семьи, — грустно сказала Эмма, — Я всегда хотела вернуться в свою первую семью, в первый дом, и думала о том, что именно я сделала неправильно, раз они не захотели оставить меня. И было ли в моих силах это исправить?

— О, милая, — со слезами на глазах произнесла Мэри Маргарет, — ты ни в чем не виновата.

— В глубине души я понимала это, — с сожалением сказала Эмма, — И все равно винила во всем себя. У меня до сих пор есть сомнения… которые не покидают мои мысли по сей день.

— И ты не хочешь такой же участи для Генри, верно? — предположила Мэри Маргарет.

— Генри и так уже досталось: его мама была Злой Королевой, он вырос в городе, где время было заморожено, и он был единственным человеком, который взрослел. А тут у него еще и бабушка, которая на самом деле является Белоснежкой, которой, ко всему прочему, еще и тридцать лет.

— Двадцать девять, — тихо поправила ее Мэри Маргарет.

— Двадцать девять, — улыбнулась Эмма, — здесь есть магия и гномы, люди не могут покинуть город. Так еще и его мама заменила его… — она снова начала плакать, — я не хочу чтобы Генри чувствовал то, что чувствовала я.

— У Генри есть много людей, которые любят его, Эмма, — напомнила ей Мэри Маргарет, — и он сильный мальчик.

— Сила иногда может быть маской, — призналась Эмма.

— Я знаю, поверь мне, я знаю, — заверила ее Мэри Маргарет, качая головой, — Реджина любит Генри, на самом деле любит. Она чрезмерно заботливая, все еще любит его, и я искренне не понимаю, почему она позволила ему уйти…

Эмма улыбнулась.

— Реджина принимает зелье, которое ей сделал Голд, для подавления эмоций, когда дело касается сына. Не для того, чтобы забыть, а просто уменьшить свою любовь к нему. Чтобы не было мучительно больно.

— Тогда есть еще надежда.

— Какая надежда? — нахмурившись, спросила Эмма.

— Реджина принимает зелье, чтобы забыть Генри, потому что она знает, что если будет все помнить, то не сможет отпустить его, — объяснила Мэри Маргарет, — она очень любит его.

— Что мне сказать Генри? — пробормотала Эмма, — Я точно не смогу сказать ему, что у него есть новая сестренка. Мы и так уже ранили его. Он всего навсего ребенок и не понимает, что происходит.

Мэри Маргарет кивнула.

— Да, мы все время забываем, что ему только одиннадцать, в его возрасте я все еще играла в куклы.

— Генри очень быстро растет, — согласилась с ней Эмма, — но это не значит, что он готов ко всему этому. Он должен… Я даже не знаю… бегать по лесу, играть в видеоигры, кушать мороженое и делать уроки. А не задаваться вопросом, любит ли его мама.

— Теперь ты его мама, — напомнила Эмме Мэри Маргарет.

— Я не чувствую себя таковой, — вздохнула она, — я никогда не смогу ему дать все то, что дала Реджина.

— Что ты имеешь в виду? — Мэри Маргарет была очень удивлена этим словам.

— Посмотри на Генри. Что ты видишь?

Мэри Маргарет обдумывала вопрос, а затем произнесла:

— Яркий, добрый, милый и любящий мальчик.

— Я отдала Генри, когда ему была минута от роду. Все в Генри, каждая черта характера — это результат воспитания Реджины. Она подняла его и воспитала. Благодаря ей он такой любящий мальчик. Мы могли бы сейчас с тобой долго дискутировать, но я искренне верю, что Генри — результат влияния Реджины… и я не знаю, как чувствовать себя! Я имею в виду, я должна ненавидеть ее, ведь так? Злая Королева делала ужасные вещи, она убила Грэма, она попыталась ввести меня в кому, в результате чего чуть ли не убила собственного сына, и она пыталась снова и снова разлучить меня с ним, и это не говоря уже о проклятии!

Эмма отвернулась и сделала несколько глубоких вдохов.

— Но я смотрю на Генри, — она улыбнулась, и ее нижняя губа дрогнула, — и я понимаю, что без нее он не был бы тем, кем он стал. Она заботилась о нем, любила его, несмотря ни на что, дала все необходимое. Реджина подарила ему жизнь, которую я не смогла бы подарить, жизнь, которую я хотела для него. Проклятая Злая Королева все это ему дала.

— Я знаю, каково это — терзаться противоречивыми чувствами, когда дело касается Реджины, — успокаивала блондинку Мэри Маргарет, — поверь мне. Я любила ее, как маму… а затем мы провели годы, пытаясь уничтожить друг друга. Но, если быть честной… Я никогда не хотела обидеть Реджину. Я хотела лишь помочь ей вернуть то, что я отняла. Помочь ей быть счастливой.

Мэри Маргарет иронично смеялась.

— Это, наверное, клише, но все, чего я хотела — счастливого конца для всех нас. И сейчас тоже хочу…

— Да, все это, конечно, хорошо, но я не вижу способа сделать всех счастливыми, — на вздохе произнесла Эмма.

— Кроме Реджины.

Эмма не поняла, что хотела сказать этим Мэри Маргарет, и удивленно посмотрела на свою мать.

— У нее новый ребенок, кто-то, кого можно любить. Кто-то, кто полюбит ее безоговорочно, ничего не прося взамен. Кто-то, кто нуждается в ней и не оставит ее.

— Кто-то, кого нельзя отнять каким-то пунктом в контракте, — добавила Эмма.

— У нее есть зелье, которое может подавить чувство вины о Генри. У нее есть счастливый конец. И я думаю, что мы должны уважать это, — закончила на этом Мэри Маргарет.

И Эмма была согласна со своей мамой.

Глава 9

Сдавленный шепот разбудил Эмму на следующее утро. Она не слышала ничего такого особенного в разговоре, но чувствовала витавшее в воздухе напряжение.

Пытаясь повернуться, она поняла, что спала на маленьком диване, накрытая одеялом. Эмма попыталась вспомнить, почему она на этом диване, и вспомнила о прошлой ночи, точнее, об утре.

Она встала, оглядываясь вокруг. Дверь в ванную была закрыта, но Эмма четко слышала шепот изнутри. Она вздохнула, закатив глаза, прежде чем поднялась и постучала в дверь.

— Я слышу вас, так что вы могли бы просто выйти оттуда и сказать мне все.