Вирджиния Эндрюс - Семена прошлого Страница 9

Мы застали Джоэла в кухне за приготовлением завтрака. На нем был длинный белый фартук, а на голове — высокий поварской колпак. Все это выглядело как-то нелепо на худой стариковской фигуре. В моем представлении, поваром должен быть обязательно человек полный. Однако я была благодарна старику за то, что он избавил меня от работы, которую я всегда недолюбливала.

— Надеюсь, вам понравится яичница по-бенедиктински, — произнес он, даже не взглянув на нас.

К моему удивлению, яичница по-бенедиктински оказалась великолепной. Крис съел две порции. После завтрака Джоэл показал нам несколько пустых комнат без мебели и отделки.

— Барт рассказывал мне, что вы любите уютные комнаты с удобной мебелью, поэтому он предоставил вам возможность самой обставить эти пустые комнаты, по вашему вкусу, — с кривой улыбочкой произнес он.

Что за насмешка? Ведь он, наверно, знает, что мы с Крисом не собираемся оставаться здесь надолго. Потом я подумала, что Барт просто не знал, как обставить эти комнаты, и хотел, чтобы я помогла ему, но сам попросить об этом постеснялся.

Когда я спросила Криса, сможет ли Джоэл оспорить завещание нашей матери и попытаться взять себе из наследства какую-то часть, он покачал головой и сказал, что не знает, существуют ли какие-либо законные способы передела наследства, если вдруг объявится «умерший» наследник.

— Барт сам бы мог выделить Джоэлу столько денег, чтобы ему хватило до конца жизни, — сказала я, в который раз припоминая каждое слово из последних пожеланий моей матери и из ее завещания: в нем она ничего не говорила о своих старших братьях, видимо, считая их умершими.

Пока я все это обдумывала, Джоэл снова оказался на кухне, явно собираясь наготовить столько еды, что ее хватило бы на целую гостиницу. Крис задал ему какой-то вопрос, я не расслышала. С мрачным видом Джоэл ответил:

— Конечно, дом все-таки не совсем тот, что был когда-то, хотя бы потому, что при постройке сейчас никто не использует деревянных гвоздей. Я перенес всю сохранившуюся старую мебель в свои комнаты. Я ни на что не претендую, поэтому останусь жить в комнатах для прислуги над гаражом.

— Я уже говорил, что не следует вам там оставаться, — нахмурился Крис. — Вы — член нашей семьи и не должны так стеснять себя.

Между тем, мы уже видели огромный гараж, и комнаты, размещенные над ним, едва ли были маленькими и тесными.

— Пусть он там останется, — захотелось мне воскликнуть, но я промолчала.

Прежде чем я поняла, что происходит, Крис настоял, чтобы Джоэл поселился на третьем этаже в западном крыле дома. Я вздохнула, мне отчего-то было неприятно, что Джоэл будет жить на одном этаже с нами. Ну да ладно! Послушаем мы его рассказы — удовлетворим свое любопытство, отметит Барт свой двадцать пятый год рождения, и вместе с Синди мы улетим на Гавайи.

Примерно в два часа дня мы с Крисом, устроившись в библиотеке, разговаривали с мужчиной и женщиной, у которых были отличные рекомендации. Вроде все было в порядке, но я заметила, что они почему-то украдкой переглядываются. К тому же мне не понравилось, что они вели себя так, как будто давно знают нас. Крис уловил мое негативное отношение к этой паре.

—      Мне жаль, но мы уже наняли другую семейную пару, — сказал он.

Муж с женой поднялись, чтобы уйти. Женщина задержалась в дверях и многозначительно посмотрела на меня.

— Я живу в деревне, миссис Шеффилд, — проговорила она холодно. — Мне было всего пять лет, но я много слышала о Фоксвортах, которые жили здесь, на холме.

Я отвернулась.

— Не сомневаюсь, — сухо произнес Крис. Женщина фыркнула и хлопнула дверью. Следующим был высокий, аристократического вида мужчина, с военной выправкой, в его одежде все было аккуратно, до мельчайших деталей. Он вошел и вежливо ждал приглашения присесть.

— Меня зовут Тревор Мейнстрим Мэйджорс, — проговорил он с прекрасным английским прононсом. — Я родился в Ливерпуле пятьдесят девять лет тому назад. Женился в Лондоне, когда мне было двадцать шесть лет, три года тому назад моя жена умерла. Двое моих сыновей живут в Северной Каролине… Если бы мне удалось найти работу в Виргинии, то в свободное время я смог бы навещать своих сыновей…

— Где вы работали после того, как ушли от Джонстонов? — спросил Крис, просмотрев послужной список Мэйджорса. — У вас замечательные характеристики вплоть до прошлого года.

Тут Крис спохватился и предложил англичанину сесть. Тревор Мэйжорс сел, несколько раз переместил свои длинные ноги и поправил галстук, затем вежливо ответил:

— Я работал у Миллерсонов, которые уехали отсюда с полгода тому назад.

Он замолчал. Я слышала когда-то о Миллерсонах от матери, и сердце мое дрогнуло при упоминании знакомой фамилии.

— И сколько вы у них проработали? — дружелюбно спросил Крис, его голос звучал вполне спокойно, хотя он и уловил тревогу в моем взгляде.

— Недолго, сэр. У них было пятеро своих детей, да еще постоянно приезжали племянники и племянницы, подолгу гостили друзья. А я был единственным слугой. Все домашнее хозяйство лежало на мне: приготовление пищи, уборка, стирка, вождение автомашины и — гордость и радость каждого истинного англичанина — работа в саду. А бесконечные поездки на машине с пятью детьми: в школу и обратно, на занятия танцами, на спортивные соревнования, в кино и тому подобное — занимали столько времени, что мне не всегда удавалось приготовить приличный обед. Однажды мистер Миллерсон отчитал меня за то, что я не успел скосить газон и прополоть клумбы, к тому же, по его словам, в доме уже две недели не было приличного обеда. В этот день я вообще запоздал с обедом, из-за этого он и поднял крик. А я был очень занят: его жена приказала мне отвезти ее за покупками, я долго ждал ее у магазинов, затем она послала меня забрать детей из кино… ну, и когда же я успел бы приготовить обед? Я объяснил мистеру Миллерсону, что я не робот, что я не могу делать все сразу, и что я ухожу. Он очень разозлился и пригрозил, что не даст мне хорошую рекомендацию. Но если вы согласны подождать несколько дней, я все же обращусь к нему — надеюсь, он уже остыл и понял, что я делал все, что мог, даже в таких трудных условиях.

Я вздохнула, взглянула на Криса и подала ему тайный знак — человек нам подходит. Крис даже не взглянул в мою сторону.

— Я думаю, что вы хороший работник, мистер Мэйджорс. Мы возьмем вас с месячным испытательным сроком, но если ваша работа окажется неудовлетворительной, мы с вами расстанемся.

Тут Крис, наконец, взглянул на меня:

— Если, разумеется, жена не против…

Я молча встала и кивнула. Нам действительно нужна прислуга. Не собиралась же я тратить все свое время на уборку этого огромного дома.