Фантош. Моя мишень - Алина Савельева Страница 9

— Сдачу принес? — спросила я у Жени.

Повернувшись к нему лицом, старалась гордо задрать нос и смотреть презрительно, но оказалось, это и было ошибкой. Женя сгреб меня в охапку, с нечеловеческой силой прижал к себе. И, поймав мои губы, открывшиеся от неожиданности в возмущении, поцеловал. Сначала нежно и осторожно, но с каждым касанием его губы становились напористей, а наглый язык и подавно сводил с ума, сплетаясь с моим в жарком танце. Я совсем потерялась и растворилась в своем первом настоящем поцелуе, со своим первым настоящим мужчиной. Сердце колотилось где-то в ушах. Он был настолько нежный и одновременно страстный, чувственный и в то же время требовательный. Просто космический. Я даже не осознавала, что уже повисла у него на шее, перебирая пальчиками на его затылке. Мое тело послушно плавилось в его горячих объятиях и откликалось на прикосновения и ласки.

— Машенька, — почти не отодвигаясь от губ, прошептал Евгений и получил по лицу. Отрезвив меня чужим именем и напомнив, как он меня обидел.

Он даже не шелохнулся, глядя мне в глаза, очень непривычно. Как будто пытался найти там какие-то ответы для себя.

— Если ты пришел, чтобы заработать вторую половинку, то ты опоздал. У меня же каждый день новый мужчина. Ты же так обо мне думаешь? Вот пойду сегодня еще с кем-нибудь за ужин рассчитаюсь, глядишь, кто-то и побольше тебя заслужит чаевых!

Женя выпустил меня из рук, но не уходил. Его молчание раздражало, как и его спокойствие. Он не реагировал на мои слова и действия, как будто видел меня насквозь и знал, насколько мои слова не соответствуют тому, что я чувствую.

Достав из кармана две купюры — точнее, полторы: свой пятерик, к которому я даже не притронулась, скинув его с эскизов, и половинку сотни, положив их на лавочку рядом с моими красками, он молча развернулся и пошел прочь по тропинке. В бешеном возмущении я схватила купюры, намереваясь затолкать ему их в глотку, и застыла на месте. Пятитысячная купюра была не деньгами. Это был подарочный сертификат в магазин для художников «Передвижник» на сумму пять тысяч. Просто дизайнер не заморачивался и сделал с одной стороны картона копию купюры, а с обратной условия использования и сроки действия.

Подняв глаза, я уже не увидела Женю, наверное, очень быстро ушел или я слишком долго была в ступоре. Он просто хотел сделать мне приятное и подарить этот сертификат? Но почему не сказал? Почему не отдал в руки и не объяснил? Ответы на эти простые с первого взгляда вопросы я нашла далеко не сразу. А жаль.

Глава № 6

Идея перебраться за город возникла сразу, как я понял, что за мной наблюдают. Профи. Обнаружить не удалось ни мне, ни моим парням. Даже Илью провели, а уж у него за плечами такой опыт, что может даже многоходовую слежку обнаружить за очень короткое время. Но я был уверен, что следит только один человек, не меняется. Этот взгляд буквально впивался в меня ядовитыми иглами, как наконечники крошечных дротиков, вызывая странные желания оставаться на виду и не закрывать окна шторами. Я получал от этого пристального взгляда какие-то противоречивые ощущения. Ощущения приятного покалывания на затылке, мурашками распространяющиеся по вниз по коже шеи, спине, и в то же время казалось, что это взгляд будет последним, что я увижу в своей жизни. Вот это уже паранойя. Илюха завалился на кухню, сразу шаря взглядом по столешницам в поисках кофе.

— Кир, ну нет никого. Мы все перерыли. Даже на чердак лазили. Старшая по дому сказала, что там только две девки ремонт делают. Она не открыла, но там и правда ацетоном или растворителем пахнет у двери. Да и видел я их, соплюхи совсем, наверное, на каникулах подрабатывают, рюкзачки да пакеты из продуктового таскают. Ничего мало-мальски подозрительного. Приезжай днем, сам увидишь.

— Возможно. Но Клим не дурак, рано или поздно он все поймет. Ночью проверьте чердак.

— Да, кстати. Про его дочь тоже непонятно. Вроде он ее не признал и вообще никак не контактирует с ней. Может, она и не в Москве живет. Могла уехать куда угодно.

— Ошибаешься. Клим не даст ей исчезнуть из виду, точно где-то прячет. Ищите.

— Ну не знаю. Дома у него ее не было ни разу. В его многофункциональном офисе тоже. Но есть информация любопытная. У него появился новый стрелок по кличке Кид. Тоже выяснили случайно, но, по этим слухам, очень крутой спец. Ни единого следа. Кого и когда он убрал, тайна за семью печатями.

— А Борзый что, на пенсии уже?

— Кирилл, ты спрашиваешь, как будто я с ними каждый день водку пью! Откуда мне знать? И так по крохам собираем. Клим старый прожженый волк. В свое окружение он допустит только тысячи раз проверенных людей! Сам у него спроси, ты же там частый гость, — предложил Илья, прекрасно зная, что Клим меня и на пушечный выстрел не подпустит к своим секретам. А все, что происходит в его кабинете, круглосуточно под наблюдением и запись тоже не останавливается ни на секунду. Да и не даст он мне столько времени. Я для него марионетка с коротким сроком на сцене.

— Я сегодня за городом останусь. Поставь в квартире все, что я просил.

— Сделаем, а что это тебя за город потянуло?

— Адронитис.

— Бля, Кир, как ты достал своими словечками! Мне погуглить или снизойдешь до объяснений?

— Чувство досады. Что встретил интересного человека. Но ни времени, ни возможности узнать его поближе у тебя нет. И ты понимаешь, что потерял, то, чего у тебя не было. Понятно?

— Ни хрена! — Илья давно не пытается скрывать при мне эмоции, зная, что это пустая трата сил.

В своей излюбленной манере разваливаюсь на стуле, слегка склонив голову, наблюдаю за Ильей.

— Это так же, как, например… проснувшись сонным, дождливым утром. Очень рано, когда веки не желают слушаться, когда тело как будто отяжелело, наливаясь свинцом от кончиков пальцев до самого мозга. Но ты понимаешь, что нужно просто выпить немного кофе и новый день бодро ворвется, наполнив тебя силами. Поэтому ты через не хочу идешь к кофе-машине и делаешь два кофе. Себе и другу.

Я знаю, что как только Илюха отвернется, чтобы сделать кофе, потеряет со мной зрительный контакт, тут же сообразит. Ну вот. Чуть отклоняю голову от летящего мне в голову ножа, слыша, как он втыкается в многострадальную стену.

— Илюх, по