Анна Берсенева - Лучшие годы Риты Страница 9

А будущая ее жизнь была связана с Москвой. Москва сияла Рите ярче, чем звезда Рождества королям-волхвам Мельхиору, Бальтазару и Гаспару. Ей, кстати, нравилось выдумывать и рисовать жизнь этих королей в виде маленьких, примыкающих одна к другой картинок. Она даже сама не понимала, почему именно так она их рисует и какое вообще отношение имеют к ней древние короли, о которых она прочитала в книге «Мифы народов мира». Но это было и неважно – важно было, что рисует она очень хорошо и что это проложит ей путь в Москву. Вот это она и знала про свою жизнь, и очень давно, класса с восьмого, наверное.

Училась Рита легко: у нее был быстрый ум, поэтому она без особенного труда схватывала даже математику, к которой больших способностей не имела. Для успешной учебы и даже, вероятно, для золотой медали этого было достаточно. А то, что не приходилось тратить много времени на школьные предметы, позволяло ей готовиться к экзаменам в Полиграфический институт, который она выбрала для поступления, и готовиться с полной отдачей.

Этим Рита и занималась все лето перед выпускным классом. То, что никуда ей не удалось поехать, очень занятиям поспособствовало: сидя на обрыдлой даче, Рита смотрела на осточертевшие ягодные кусты и фруктовые деревья – каких-нибудь бесполезных берез мама на драгоценных сотках, разумеется, не сажала, – и испещряла рисунками лист за листом, выполняя задания по композиции, данные ей на лето преподавательницей, с которой она занималась в художественной студии. Когда от этого начинало рябить в глазах, шла на реку Меченосец и плавала до одури, потом лежала на песке, глядя на облака до тех пор, пока зрение не приходило в порядок, потом снова плавала и, переполненная бодростью, возвращалась через луг по пыльному проселку в дощатый дачный домик, чтобы засесть за очередную серию рисунков.

После лета, проведенного таким образом, Рита появилась первого сентября на линейке невообразимой красавицей – загорелой, стройной и яркой. Даже волосы, которые всегда были у нее какими-то пегими, выцвели до переливчатого платинового тона, даже глаза, цвет которых она сама затруднялась назвать, выглядели теперь почти что зелеными, как это полагалось бы какой-нибудь загадочной красавице.

Мнимым своим загадочным содержанием Рита, впрочем, одноклассников не интриговала. От сидения на даче она слегка одичала и истосковалась по общению чуть не до вытья, поэтому в первый школьный день только и делала, что смеялась и болтала со всеми подряд.

И оттого не сразу заметила, что в классе появился новенький. А когда заметила, то удивилась лишь одному: что он не бросился ей в глаза сразу, как только она вошла на школьный двор. Весь его облик был таким, что должен был именно броситься в глаза, и именно сразу.

В его облике чувствовалась ирония, вот в чем дело. Не над окружающими, хотя и над ними, может быть, тоже, но в первую очередь над самим собой. Рита не была особенно искушена в людях, но даже она поняла, что это качество – из незаурядных. Только сильный и уверенный в себе человек может относиться к себе иронически, вот что она поняла, когда поближе познакомилась с Игорем Салынским.

Собственно, знакомство в первый же день и произошло. Игорь не стал строить из себя экзотическую птицу, а немедленно перезнакомился со всеми новыми одноклассниками. К Рите, в частности, он подсел на уроке химии.

Химик мыслил нестандартно, поэтому решил устроить великовозрастным детишкам встряску на первом же уроке в виде лабораторной работы. Следовало что-то смешать в колбе и что-то при этом получить, притом довольно красивое, переливающееся разными цветами.

Рита в химии разбиралась слабовато, то есть на грани фола. Добавь химик еще совсем чуть-чуть сложности, она вообще перестала бы что-либо понимать в этом предмете. А Салынский, как выяснилось, понимал в химии очень хорошо, поэтому делать с ним вместе лабораторную оказалось одним удовольствием.

Да и просто сидеть с ним рядом оказалось удовольствием – ее окатывало не холодком, как можно было бы думать, а, наоборот, теплой волной.

Он капнул раствор из колбы на лакмусовую бумажку и сказал:

– Ну вот, сейчас лакмус почувствует, что у нас с тобой получилось.

У нас с тобой!.. От этих слов сердце у Риты забилось чаще. Но она произнесла насмешливо:

– Лакмус почувствует?

– И отреагирует. – Игорь улыбнулся. – Я чувствую твой взгляд и реагирую на него. Лакмус от меня в этом смысле ничем не отличается.

И начиная с этих слов, необычных и интересных, Рита поняла, что Игорь Салынский полностью овладел ее воображением.

А это было очень даже нелегко! Одноклассники не зря считали Риту гордячкой и себе на уме, такой она и была, конечно. Почему судьба велела ей родиться в Меченосце, почему папа, единственный человек, выделявшийся из обыденности, умер, когда она была ребенком, и все ее отрочество прошло в кругу примитивных маминых интересов и забот, и из этого круга вырывалась теперь ее юность, – она не знала. Но что сама она к такому кругу не принадлежит и именно что вырвется из него при первой же возможности, и возможность эту создаст себе сама, – это Рита знала очень давно. Ну и с людьми держалась соответственно, разумеется. Кому охота считать ее гордячкой – на здоровье, не запретишь же. А сама про себя она знала, что достойна лучшей участи уже хотя бы потому, что это понимает.

В этом смысле разница между ней и Игорем была лишь в том, что Рита в Меченосце родилась, а он оказался почти случайно. Здесь жила его бабушка, и раньше он приезжал к ней только на каникулы. Удивительно, что ни разу они с Ритой при этом не встретились; многие ее одноклассники давно его знали. Недавно бабушка перенесла инсульт, и родители отправили Игоря не то чтобы ухаживать за ней – для этого была нанята сиделка, – но при ней жить.

– Все-таки это странно, – заметила Рита, когда Игорь рассказал ей, почему оказался в Меченосце.

Они шли по берегу реки, было тепло, но ветер уже пробовал силу первых осенних порывов, и листья слетали с берез, парили в светлом пространстве над водой.

– Что странно? – не понял он.

– Что ты здесь будешь учиться. Все-таки выпускной класс…

– Многие так делают.

Он пожал плечами.

– Как – так? – не поняла Рита. – Приезжают заканчивать школу в глухую дыру?

– Ну, Меченосец не такая уж дыра, – улыбнулся Игорь. – Жить здесь приятно, и до Москвы всего четыре часа поездом. А школу многие оканчивают экстерном. В последнем классе как раз и переводятся.

– Зачем? – удивилась Рита.

– Экзамены через экстернат проще сдавать, – объяснил Игорь. – И учиться проще. Значит, остается больше времени на подготовку в университет.