Навеки - Дженика Сноу Страница 9

Она не говорила, но ее дыхание ускорилось.

— Речь о нас с тобой, — сказал я, глядя ей в глаза. — Так было всегда.

Она кивнула, соглашаясь со мной:

— Отведи меня в свою комнату, — снова прошептала она.

Я закрыл глаза:

— Боже, это правда? — я хотел произнести эти слова про себя, но вместо этого они прозвучали наяву, приглушенно и напряженно. Я открыл глаза и снова поцеловал ее, показывая ей своим телом, насколько много для меня значат эти слова.

Не имело значения, даже если я никогда не занимался сексом и ничего не знал о том, как доставить удовольствие женщине. Я знал, что как только Эбигейл окажется обнаженной в моей постели, инстинкт возьмет вверх. Все встанет на свои места. Я позволил ее телу соскользнуть по-моему и запустил руки в ее волосы, целуя ее, пока мы оба не начали задыхаться.

За эти годы я столько раз дрочил, думая об этом моменте, о том, что я сделаю с Эбигейл, как сделаю ей приятно. И вот, вот этот момент наконец настал, прямо сейчас. Моя реальность.

Это именно то, что я хотел сделать, но мне нужно было поцеловать ее еще раз. Я держал руки по бокам ее шеи, удерживая ее неподвижно, пока трахал ее рот. И не было другого способа описать то, что я делал. Это было грубо, страстно, и она хотела меня так же сильно, как и я ее прямо сейчас.

Она выгнулась ко мне, ее грудь прижалась к моей груди, позволяя мне почувствовать, насколько тверды ее соски. Я не сомневался в том, насколько она готова, насколько она настроена на меня.

Я мог бы так легко сделать это прямо здесь. Но я отстранился, заставляя себя прервать поцелуй. Черт, я не хотел, но как бы жарко это ни звучало, трахнуть ее прямо у этой стены, я хотел ее в моей комнате, окутанную моим запахом, когда лишу ее девственности и отдам ей свою, окруженную моими вещами, в моей постели. Это звучало чертовски идеально.

Оказавшись в своей комнате, я закрыл дверь слишком сильно — так проявлялись мое волнение и потребность. Я уткнулся лицом в ее шею, глубоко вдыхая, опьяненный ее запахом. Тот факт, что это действительно происходило, меня чертовски шокировал, и я подумал, что проснусь в любой момент, понимая, что это был всего лишь адский поллюционный сон (прим. мужская версия влажного сна, во время которого мужчина кончает во сне).

Я подвел нас к кровати и одновременно сбрасывал одежду. Наши рты ни разу не разомкнулись, пока я снимал с себя джинсы, а затем и боксеры. Я сказал себе, что нужно продвигаться медленно, но ничего не мог поделать. Я сделал шаг назад и потянулся за спину, схватив ткань футболки прямо между лопатками и потянул ее вверх через голову. Я отбросил это дерьмо, а потом просто стоял голый и безумно желающий ее трахнуть.

Она все еще была полностью одета, но сквозь безразмерный свитер я мог видеть, насколько твердыми были ее соски. Боже, она была идеальна.

Она была моей.

— Иди сюда, — тихо сказал я, и мне было так чертовски приятно, что она даже не подумала о том, чтобы не делать этого. И правда заключалась в том, что если бы она была той, кто меня позвал, я бы с радостью пополз на четвереньках, проводя языком вверх по своду ее ноги и продолжая свой путь вверх, пока не начал бы посасывать ее киску и заставил бы ее кончить мне в рот.

И поскольку мои мысли были направлены туда, в мою голову врезались грязные образы, как я раздвигаю ее половые губы пальцами, чтобы полакомиться ею, и это сводило меня с ума от желания. Секундой позже она была передо мной, глядя на меня большими, неуверенными глазами.

— Мы можем продвигаться медленно. Это может занять столько времени, сколько тебе нужно, — я имел в виду именно это, несмотря на то, что я был голый, и мой член стоял между нами, как стальная труба.

Она медленно покачала головой:

— Я этого не хочу. Я просто хочу, чтобы ты был со мной во всех отношениях, Макс.

Я стиснул челюсти, мой член дернулся от ее слов. Я ничего не сказал и начал помогать ей раздеваться, все время сосредоточиваясь на ее глазах. Единственный раз, когда мы нарушили зрительный контракт — когда она сняла свитер. Я хотел, чтобы она знала, что я здесь, с ней… Я был здесь ради нее.

И прежде чем я понял, что происходит, она оказалась такой же обнаженной, как и я. Именно тогда я медленно провёл взглядом по её обнаженному телу. Ее кожа выглядела гладкой и кремовой. Ее груди полные, соски твердые и розовые.

Я зашел так далеко ради нее.

Я позволил своему взгляду скользить по ее ногам, остановился на секунду, чтобы посмотреть на ее киску, покрытую копной подстриженных русых волос, и я не мог остановить глубокий животный гул, который покинул меня. Я посмотрел на ее изящные ступни с накрашенными красными ногтями и приказал себе не набрасываться на нее. Это было не потому, что я думал, что буду слишком напряженным и грубым, хотя это тоже было правдой, потому что я был так возбужден из-за нее, а больше потому, что я мог кончить, даже не находясь внутри нее.

Я позволил своему взгляду скользнуть выше, по ее животу, маленькому пупку, из-за которого у меня потекли слюнки. А потом я остановился и снова уставился на ее грудь, на эти идеальные холмики и соски, которые заставили меня непроизвольно потянуться вниз, чтобы обхватить ладонью свой член, погладить ублюдка и дать ему некоторое облегчение.

Я снова стоял перед ней, моя рука лежала на ее затылке, а другая все еще гладила мой разбушевавшийся член. Я провел языком по ее нижней губе, ее кожа была чертовски сладкой. Она издала этот сексуальный стон, и я усилил давление, яростно целуя ее.

— Ты мне нужен, — сказала она мне в рот.

Я застонал:

— Я и так едва держусь, Эбигейл. Ты не можешь говорить мне такие вещи, иначе все закончится, даже не начавшись, — Христос. — Я могу пожирать тебя, пока ничего