Тихоня. Тайный малыш для босса - Роза Александрия Страница 9

Уже почти ночь. Нужно спешить домой.

Заказываю снова такси и жду водителя. Тащиться в такую даль домой совершенно нет ни сил, ни желания, а раз Вишневский платит…

Нет, я не любительница наглеть, но мне кажется, ему эта мелочь погоды не сделает, а я завтра смогу прийти выспавшаяся и работать в полную силу.

Приезжаю домой, когда уже совершенно темно. Нина Михайловна встречает меня с громкими причитаниями:

— Вася, ну ты даешь! Где ты была? Сама не звонишь, да и трубку не берешь! Это Вишневский тебя так замучил?

— Он замучил, но задержалась я не на работе. Вот!

Я показываю пакеты из фирменных магазинов, и женщина всплескивает руками.

— Мамочки, тут же целое состояние, это директор твой так расщедрился? Стало быть, взяли на работу?

— Сейчас все расскажу! — улыбаюсь я, ставя пакеты.

— Мой руки и иди ужинать. Голодная, поди, — заботливо кивает Нина Михайловна и проходит на кухню.

— Голодная! – соглашаюсь я, забредая в ванную. Быстро сполоснув руки, прихожу на кухню и сажусь на стул.

Вкусно пахнет супом, и я с благодарностью принимаю дымящуюся тарелку.

— Спасибо!

Я быстро ем, чуть не обжигая язык, а когда еда заканчивается, начинаю рассказ.

Нина Петровна то вдыхает, то охает, но в конце концов делает свое заключение:

— Вишневский, конечно, гад еще тот, но знаешь, мне кажется, ему нужна действительно толковая помощница. Как ты!

— Ну вы как скажете… — смущаюсь я.

— Скажу! Может, он злой, потому что надело выгонять всяких несерьезных и глупых свиристелок. Думаешь, к нему в фирму легко попасть? Да ни в жизнь без связей ты туда не проберешься! Все знают, что после года работы там поступить можно куда угодно легко и просто. Достаточно только показать в деканате трудовую книгу и рекомендацию Вишневского. Да и на работу потом берут почти везде.

— Да, я это понимаю, но не уверена, что я ему подойду.

— А я уверена! Не хотел бы – выгнал бы тебя сразу, а так…

— Ну, у него не было выбора… — пытаюсь перечить я, но женщина только отмахивается:

— Не прибедняйся! Я дам тебе совет, Василиса. Только послушай внимательно.

— Хорошо! — киваю я.

— Никогда не сомневайся в себе. Такие, как Вишневский, на дух не переносят лицемеров и слабых людей. Он увидел в тебе характер – вот и продолжай в том же духе. Не давай себя в обиду, но и дерзить попусту не надо!

— Хорошо, я постараюсь…

— А еще…

— Эм? — Поднимаю взгляд на Нину Михайловну, не понимая, чего она замялась.

— Вася, ты молодая девушка. Невинная и романтичная. А Вишневский – видный мужчина. Он сильный, упрямый и, должна признать, довольно хорош собой… Я хотела предостеречь: не влюбляйся в него. Тебе может показаться, что ты ему нравишься, что ты особенная. Мужчины умеют красиво говорить, но он точно не даст тебе того, чего ты хочешь и чего ты достойна.

— Чего же я достойна? — непонимающе тяну я.

Не то чтобы я планировала влюбляться в этого напыщенного индюка. Скорее всего, это последняя кандидатура в моем списке на эту роль, но все же интересно послушать, что думает об этом Нина Михайловна.

— Брака, Вась! Ты достойна любви и замужества. А такой, как Вишневский, не способен тебе это дать. Я сомневаюсь, что такие вообще когда-то женятся. Но если и женятся, то на девушках своего круга.

— О, я это знаю! — киваю с улыбкой, но внутри что-то екает. Не понимаю, что это за чувство, но оно довольно неприятное.

— Ладно, пора в душ и спать. Завтра рано вставать. Я не хочу вылететь во второй рабочий день из-за простого опоздания.

— И не вылетишь, — улыбается в ответ Нина Михайловна.

Я быстро смываю с себя сегодняшний день и ныряю в кровать, сладко зевая.

Все будет хорошо! Я не по зубам ни Вишневскому, ни кому бы то ни было вообще! Сколько парней пытались добиться моего расположения в детдоме, но все зря. Так сложилось, что мне никто не нравился никогда.

Но все же, засыпая, я видела в полудреме тот самый момент, когда Максим Александрович подошел вплотную и заставлял извиниться. Правда, сон закончился не так, как было наяву. Он закончился поцелуем.

***

— Василиса, ты опоздала! — недовольно тянет Максим Александрович, а я бросаю взгляд на часы: я пришла на полчаса раньше положенного. — Пошли, покажу твой кабинет, нужно приступать к работе. Совершенно некогда прохлаждаться!

Я киваю. Ну конечно, некогда! У него тут, поди, не знают такого слова «прохлаждаться». Всех, кто пытался отлынивать, уже давно поперли отсюда поганой метлой.

Я иду за боссом, который ведет меня мимо секретарши, которая странно косится на меня, в соседнюю от своего кабинета дверь.

Странно, вчера взгляд Елены был куда более дружелюбный. Может, она успела уже отхватить от Вишневского с утра пораньше?

Было бы неудивительно!

— Вот, располагайся. Все нужные документы найдешь здесь. Что не поймешь — спрашивай у Елены.

Я оглядываю просторное помещение с восхищением. Надо же, как красиво! Большое окно, свет из которого падает на красный дубовый стол. Светлые стены с матовой отделкой, мраморные полы… Невероятно! Хотя чего я ожидала? Темную подсобку с кучей пыльных документов?

— Все, это теперь твое место работы. Через пять минут жду тебя у себя.

— Хорошо, — киваю я, все так же рассматривая кабинет.

Вишневский разворачивается, чтобы уйти, но потом, резко обернувшись, говорит:

— Да! Вон та дверь, — он показывает в левый угол, и только сейчас я замечаю неприметную бежевую дверь, — ведет в мой кабинет.