Ноты соблазна - Аделина Жемчужева Страница 9

Услышав имя его жены, я с трудом удержал себя от того, чтобы нервно дёрнуться. Стараясь сохранить видимость спокойствия, я кивнул.

— Я слушаю.

— Арман, я очень за неё беспокоюсь, честно, не хотел, чтобы она вообще работала, но так получилось, понимаешь?

Я слегка кивнул.

— Понимаю.

— Дело в том, что она очень сильно привлекает к себе внимание, и я хотел, чтобы ты оберегал её.

Я почувствовал, как холодный пот проступает на лбу. Эти слова Гюстава застали меня врасплох, и я понимал, что не смогу поспешно уйти от этой темы, как бы сильно ни хотелось. Нужно было сохранить хладнокровие и не выдать свои внутренние разногласия.

— Конечно, Гюстав, — ответил я, тщательно подбирая слова. — Если тебе кажется, что это необходимо, я постараюсь быть внимательным к тому, что происходит вокруг неё. Ты можешь на меня рассчитывать.

Но не факт, что я смогу оберегать её от себя, — подумал я, но не стал говорить.

— В работе она тебя не подведёт. Но я просто волнуюсь, что какой-то придурок будет к ней приставать.

— Я понимаю тебя, Гюстав.

— Спасибо, Арман, — произнёс он, слегка успокаиваясь. — Селин для меня — всё, я не могу представить, что с ней может случиться что-то плохое. Я просто боюсь, что не смогу быть всегда рядом, чтобы защитить её. А ты… ты всегда был тем, кому я доверял.

В этот момент на секунду мне показалось, что вокруг всё стихло, и только прожекторы клуба продолжают неспешно кружиться, заливая всё вокруг цветными бликами. Я знал, что выбор, который мне предстоит сделать, окажется нелёгким испытанием. Вступить в роль защитника той, о ком я едва ли хотел вспоминать, было почти невыносимо. Тем не менее, отказаться от этого означало бы предать друга.

— Не переживай, я сделаю всё, что в моих силах, — заверил я, стараясь выглядеть уверенно. — Ты поддержал меня в стольких трудностях, я не могу оставить тебя без помощи в такой важный момент.

Гюстав, казалось, немного расслабился и улыбнулся, подняв свой стакан. В этот момент я осознал всю важность своих слов и обязанностей, которые, я знал, теперь ждали меня впереди. Мне будет очень трудно с ней работать, поскольку эта девушка оставила свой след внутри меня.

— Ты чего ждешь, друг? — спросил он неожиданно.

— Не понял.

— Когда собираешься жениться? У тебя же вроде была девушка, — сказал он, поднимая уже второй стакан алкоголя.

— Я никуда не спешу, и с Брижит я расстался, — ответил я, наблюдая, как он много пьет.

— Ничего, найдешь другую, — усмехнулся он, — как я, например, нашел Селин.

Твою мать!

Он перестанет говорить мне о своей жене?!

Это вызывает раздражение, честное слово.

Я пытался удержать на лице спокойную маску, в то время как внутри всё кипело. Селин — это имя словно звенело в ушах, вызывая прилив воспоминаний и меланхоличное настроение. Я знал, что эти чувства должны оставаться скрытыми, недоступными для чужих глаз и ушей. Должен быть просто Арманом, помощником и защитником, человеком, на которого Гюстав мог бы по-прежнему полагаться, несмотря ни на что.

Его телефон зазвонил, и, взглянув на экран, он побледнел.

— Прости, друг, это Селин, я на минутку, — сказал он, поднимаясь. Я кивнул.

Сегодня я осознал, что никогда не смогу избавиться от нее. Каждый день она будет в моем поле зрения.

Твою мать, каждый день!

— Ах, эти жены, — усевшись обратно, он добавил, — переживает.

— Мне это не понять, — натянуто улыбнулся я.

— Ворчала, что я в клубе, — продолжал он.

— Тогда тебе бы следовало поторопиться.

— Сначала немного выпью.

— Если столько будешь пить, как потом за руль сядешь?

Гюстав пожал плечами, его глаза слегка затуманились от алкоголя, но он все-таки улыбнулся.

— Ты прав, наверное, стоит охладить пыл, — сказал он, добавляя более серьезный тон в свой голос. — Но знаешь, бывает так сложно — просто отключиться от всего и быть только с ней. Работа и постоянные встречи изматывают. — Он облокотился на спинку дивана, устремив взгляд в потолок клуба. — Арман, иногда мне кажется, что я стал пленником своих собственных амбиций. Я был бы не против отдохнуть.

Я подавил вздох, ощущая его эмоции и обостренную уязвимость.

— Слушай, — начал я, тщетно пытаясь найти нужные слова. — Если захочешь, время всегда найдется, но сейчас прекрати пить! Ты несешь бред.

— Да, полагаю, ты прав, — Гюстав, кажется, воспрял духом, огляделся, словно впервые осознал окружающее. — Надо идти домой. Спасибо, Арман, то, что ты делаешь для меня, для нас — неоценимо. Не знаю даже, как отблагодарить тебя, — сказал он, распрямившись и протягивая руку. — До встречи, друг.

— До встречи.

Он попытался идти, но терял равновесие и падал. Я успел его подхватить.

— Я же говорил тебе: не пей, — пробормотал я с досадой.

— Прости… похоже, я не смогу сесть за руль.

— Я отвезу тебя.

Мы медленно вышли из клуба, и ночной воздух мгновенно отрезвил Гюстава, немного скрыв туман в его глазах. Он оперся на меня, покачиваясь, как будто пытался совладать с собственным телом, больше не поддающимся его воле.

— Арман, извини, так неудобно получилось, — устало произнес он.

— Пустяки, я быстро отвезу тебя.

Когда мы достигли машины, я усадил Гюстава на переднее сиденье, пристегнув ремень безопасности. Он смотрел на меня с благодарностью и смущением одновременно. Я сел за руль и завел двигатель.

Пока мы мчались по темным улицам, мои мысли были заняты Селин. Я мечтал увидеть её, всего лишь одним взглядом. Гюстав задремал на пассажирском сидении, а я крепко держал руль, гневаясь на себя. Как я могу думать о жене другого? Это просто невероятно. Никогда раньше я не позволял себе такое. Но, несмотря на все старания, она мне действительно нравилась.

Я припарковал автомобиль во дворе и взглянул на вход в дом. Я знал, где живёт Гюстав — у него в гостях я бывал до его женитьбы.

Выйдя из машины, я открыл дверь со стороны Гюстава и начал его будить.

— Эй, друг, вставай!

Он был слишком пьян, чтобы оставить его одного. Гюстав медленно открыл глаза, его лицо выражало недоумение. Он потёр подбородок, словно пытаясь понять, где находится. Я помог ему встать, поддерживая его под локоть. Ноги под ним едва держались, но я не собирался оставлять его на произвол судьбы.

— Давай, только несколько шагов, — сказал я, направившись к подъезду. Он тяжело ступал, но с каждым шагом, казалось, возвращалась его осознанность. Мы остановились у двери, и я с волнением нажал на звонок. Мысли