Рикарда Джордан - Изгнанница. Поединок чести Страница 2

Дитмар послушно поклонился, но французский король не успел осмыслить услышанное.

– Итак, наследником скольких отцов когда-то станет этот молодой человек? – осведомился он. – Хотя Ричард Плантагенет упустил возможность приструнить нерадивого братца с помощью собственного отпрыска.

– Только… – Герлин пустилась было в объяснения, но Флорис воспользовался возможностью заговорить о своем унизительном прошении.

– Простите, ваше высочество, однако, раз уж прозвучало имя короля Иоанна… Мы… я… Присяга в верности…

Король Филипп махнул рукой:

– Да, господин Флорис, я знаю, что вас привело сюда. И, разумеется, я чувствую себя польщенным, – ведь даже мои заклятейшие враги…

– Я был верным подданным короля Ричарда, – с достоинством заявил Флорис, – но тем не менее никогда не был вашим врагом.

Король рассмеялся.

– Тогда у вас достаточно странная манера выказывать свою дружбу, – заметил он. – Разве вы не сражались против меня?

– Как и все другие рыцари и владельцы крепостей на землях Плантагенетов, которые являлись вассалами законного наследника…

Впрочем, на самом деле Флорис в те времена был еще странствующим рыцарем и не был ничьим вассалом. В действительности он присоединился к королю Ричарду потому, что восхищался им как рыцарем и полководцем. Однако об этом ему лучше было не упоминать.

– А король Иоанн сейчас разве не является законным наследником? – Голос короля прозвучал насмешливо.

Флорис закусил губу. Это был вопрос, которого опасался как он, так и остальные хозяева крепостей. Как собственник лена во владениях Плантагенетов он был обязан оставаться верным одному из них. Находясь здесь, он совершал предательство по отношению к своему господину, какими бы вескими не были причины.

– Ваше высочество, – с выражением муки на лице произнес Флорис, – вы знаете короля Иоанна, и я здесь, чтобы принести вам присягу на верность. Я здесь, чтобы…

– Вы здесь, чтобы перебежать на другую сторону! – резко произнес король. – Потому что вам не нравится, как правит ваш король.

– Вы наш король! Или… или Артур де Бретань…

Флорис отвернулся. На самом деле шли горячие споры о порядке наследования. Вассалы короля Ричарда в его французских владениях после внезапной смерти своего господина принесли присягу сначала его преемнику Иоанну, хотя о своих правах на наследство заявил также некий юный принц Артур де Бретань. Разумеется, затем между армиями Филиппа и Иоанна снова завязались бои, и англичанин не стал поддерживать своих людей, а трусливо сбежал в Англию. Тогда большая часть Нормандии отошла Филиппу. А вскоре после этого Иоанн похитил аквитанскую принцессу и женился на ней, и ее семья начала тяжбы относительно вассальной принадлежности. После того как Иоанн наотрез отказался явиться на суд, ему заочно вынесли решение: официально Иоанн терял все свои французские владения и земли переходили в руки короля Филиппа. Разумеется, вассалы Плантагенета теперь были готовы признать это законным. Причем взятие под стражу принца Артура де Бретань также сыграло свою роль. Поговаривали, что Иоанн велел казнить соперника.

Для его ленников на материке это стало той каплей, которая переполнила чашу терпения. Так же решительно, как сражались за Ричарда Львиное Сердце, они безоговорочно решили перейти на сторону Филиппа. Иоанн был не достоин наследства. Один за другим его ленники представали перед Филиппом Августом, чтобы принести ему клятву верности. Но лишь немногих король подвергал такому допросу, как Герлин и Флориса де Трилльон из Лоша.

– И что должно убедить меня, что вы действительно так думаете? – строго спросил король. – В сражениях с королем Ричардом вы всячески старались насолить мне…

Флорис опустил взгляд. Он надеялся, что король не знает, кому Ричард был обязан своей блистательной победой под Фретевалем, но, разумеется, роль Флориса и Герлин в этой истории не осталась для Филиппа тайной.

– Также не стоит забывать об обмане вашей супруги. Сомнительное происхождение вашего сына… Вы ведь намереваетесь однажды передать Лош этому молодому человеку, не так ли? – Король сурово посмотрел на Дитмара.

Подросток поднял глаза.

– Нет, господин! – неожиданно произнес он звонким голосом. – Э-э… ваше величество, господин… Я… Когда-то я вступлю в права наследства во Франконии.

Король нахмурился.

– Которое ждет вас там, Дитмар… Орнемюнде?

Герлин удивилась, что король запомнил имя мальчика, хотя Орнемюнде был весьма разветвленным дворянским родом, который был ему, несомненно, известен.

– Нет, ваше высочество, – невозмутимо заявил Дитмар. – Мне придется его отвоевать. На данный момент оно находится в руках захватчика. Но мой приемный отец, господин Флорис, окажет мне всяческую поддержку и…

Король рассмеялся. Его растрогала серьезность мальчугана.

– Вот как! – бросил он и снова обратился к Герлин и ее супругу: – Как уже было сказано, обстановка в крепости Лош нестабильная и, мягко говоря, неясная. Возможно, уже завтра вы соберете всех рыцарей и направитесь к крепости в немецких землях. Поэтому я повторяю свой вопрос, господин Флорис: откуда мне знать, могу ли я доверять вам?

Герлин задумалась. У нее появилась идея, но, возможно, она только еще больше выведет короля из себя, если озвучит свое предложение. С другой стороны, вряд ли можно было попасть в бо́льшую немилость.

– Ваше величество, – начала она, – а что, если мы предоставим вам гарантии? Вы принимаете нашу присягу на верность, а мы отдаем вам моего сына в качестве заложника!

Похоже, у Флориса перехватило дух от дерзости Герлин. На самом деле такие сделки были обычным делом, однако не между королем и каким-то не занимающим высокого положения хозяином крепости. Обмен заложниками в основном происходил между правителями и дворянскими родами равного или хотя бы приближенного к равному происхождения. Когда ребенок одного рода рос при дворе другого, это служило своеобразным пактом о ненападении. Пребывание собственного отпрыска в замке противника гарантировало соблюдение договоренностей, чего нельзя было добиться одной лишь властью. Филиппу Августу ничего не стоило избавиться от Флориса де Трилльона и его условно законного потомства: ему достаточно было просто пленить рыцаря и выбросить его семью из крепости.

Монарх сначала также изумленно смотрел на Герлин, но затем снова расхохотался.

– Вы поразительны, Герлиндис из Лоша! – воскликнул он между приступами смеха. – Почему бы вам не сказать прямо: вы хотите остаться в своей уютной крепости и греть постель для своего рыцаря, а я тем временем должен воспитывать вашего сына, чтобы затем он смог успешно отвоевать свое наследство во Франконии!

Герлин улыбнулась. Ее улыбка всегда была обворожительной. Даже Ричард Львиное Сердце попал в плен ее чар.

– Я уверена, – сказала она, – что мой сын будет с честью сражаться на вашей стороне!

Король подозвал к себе мальчугана.

– Хотел бы ты быть оруженосцем при моем дворе? – спросил он.

Дитмар кивнул.

– Я должен был расти при дворе короля Ричарда, – прямодушно заявил он – обстоятельство, о котором Герлин хотела бы умолчать, – но… но…

Герлин закусила губу. Если он сейчас скажет что-то о главном дворе христианского мира, каковым, несомненно, считался двор короля Ричарда и его матери королевы Алиеноры, все будет напрасно!

Но Дитмар оказался достойным сыном своего отца, который не был выдающимся воином, но слыл чрезвычайно одаренным дипломатом.

– …но сейчас, когда я увидел эту крепость… Она просто невероятна, ваше величество, эти стены, башни, замок… Это… это… Ваше величество, если вы позволите мне служить здесь… Это наверняка главнейший двор христианского мира!

Король благосклонно улыбнулся.

– Умный мальчуган, госпожа Герлиндис, – отметил он. – Ну хорошо, Дитмар, ты останешься здесь в качестве оруженосца. А вы, мадам и сеньор из Лоша, можете теперь принести мне клятву верности и быть свободными. Я уверен, крепость Лош будет и впредь управляться согласно моей воле.

Глава 2

– Он не может тут же распорядиться повесить нас, – заявила Мириам.

Она повернула свою белую породистую мулицу к нагруженной товарами повозке, которую Авраам уныло направлял по заросшей травой и пахучими кустарниками местности между Альмерией и Гранадой. Дорога все время шла в гору, лошади и мулы торгового каравана, к которому присоединилась пара, недовольно фыркали. Да и Мириам отнюдь не наслаждалась поездкой, хотя им часто встречались причудливые нагромождения скал, воздух был кристально чистым и перед ними открывались захватывающие дух виды на укрытые снегом горы. На одном из отрогов горного хребта располагалась и Гранада, их конечная цель. Там находился дворец эмира, который призвал их к себе.

– И я не предсказала ей ничего плохого, – продолжала Мириам, теребя покрывало, которое практически полностью скрывало ее лицо. В арабском дорожном платье было чрезвычайно жарко. – Я никогда этого и не делаю. Я только написала ей, что…