Нина Харрингтон - Во всем виновато шампанское Страница 20

На другом конце линии раздался шумный вздох.

– Вот черт! А я ведь говорила Эмбер, что ты заставишь все рассказать. Мы не хотели беспокоить тебя и портить поездку.

До этой фразы Саския сидела прислонившись к спинке кровати, а теперь резко выпрямилась. Беспокоить? Портить поездку? Тревожные звоночки зазвучали в голове.

– Что ж, это очень обнадеживает. Давай, не держи меня в напряжении. Ты же знаешь, у меня богатое воображение. О нет! Какие-то плохие новости о «Шеридан пресс»? Проблемы с разрешением на пристройку, которую ты собираешься сделать к студии?

– Нет, это не связано ни со мной, ни с Эмбер. – Кейт немного помолчала. – Ты знаешь, что прошлой ночью в Лондоне был шторм? Сильные порывы ветра и все такое. А у тебя под окнами спальни растут высокие липы. Видимо, одна из веток разбила окно наверху. Извини, что раньше тебе не сказала. Но теперь уже все в порядке. Хит нашел стекольщика, он отремонтировал окно, оно как новенькое. Ну вот. Такие у нас новости. Да, теперь могу вздохнуть спокойно.

Саския медленно выдохнула и только потом заговорила:

– Ветка разбила окно?

– Оно не разбилось, просто треснуло. Битого стекла не было. И уже все отремонтировали. Беспокоиться не из-за чего. Правда. Хит отправил мастеров, которые работают у нас, они все быстро сделали. И дождя не было. Ну, почти не было. Прости меня.

Зажмурившись, Саския сглотнула стоявший в горле ком и сжала переносицу большим и указательным пальцем.

– Ты ни в чем не виновата, даже наоборот, получается, вы с Хитом спасли меня, настоящие герои! Я теперь должна организовать для вас восхитительную свадьбу. Спасибо, что помогаешь мне, Кейт. И Эмбер передай мою благодарность. Если бы вас не было рядом, я бы не справилась.

– Да без проблем! Ладно, мне пора бежать. Вернулся мой мальчик и принес ужин. Пока, ангелок. Приятной поездки! Скоро увидимся! Пока!

Услышав, как Саския ходит из угла в угол в своей комнате, Рик нахмурился. Его раздражало, что в шале на ночь осталась гостья, даже такая хорошенькая. Он всегда считал это место своим собственным. Одна спальня, маленькая кухня и уютная гостиная с огромным камином – идеально для молодой пары или холостяка.

Рик опустился на корточки перед камином и поправил поленья, полыхавшие за каминной решеткой.

Саския Элвуд – особый случай. Совершенно особый.

Что ж, день был непростым, пора расслабиться и выпить чего-нибудь приятного.

Музыкальный центр воспроизводил запись классического фортепианного концерта. Рик во весь рост вытянулся на диване возле камина и уже собирался взять бокал мерло, как вдруг дверь спальни резко распахнулась. Саския вылетела в гостиную и встала перед камином, загородив Рику огонь. Он жаловаться не стал, новый вид показался даже лучше прежнего.

Саския была одета в длинный шелковый пеньюар, схваченный на талии широким поясом, за него так и хотелось потянуть, волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Она стояла босая, и Рик заметил, что ногти на ногах накрашены лаком очень красивого кораллового цвета. Наверное, он сочетался с цветом платья, но днем он на это внимания не обратил.

Впрочем, и теперь ему было не до этого. Нечто иное притягивало взгляд с такой силой, с какой он до этого не сталкивался.

Его мать часто повторяла, что глаза зеркало души. Это, черт побери, оказалось чистой правдой! По бледно-голубым глазам Саскии, холодным как лед, было ясно, что ее душа в смятении и отчаянии. Рик даже совершенно не удивился, когда она решительно вздернула подбородок и тихим дрожащим голосом сказала:

– Я не могу этого сделать, Рик. Я. Просто. Не могу. Этого. Сделать.

И разрыдалась.

Рик сидел на диване, перекинув ноги Саскии через свои колени, и растирал между ладонями ее замершие ступни, чтобы согреть. Сначала он пытался дуть на них, но Саския чуть не свалилась с дивана, – оказалось, она боится щекотки гораздо сильнее, чем думала.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он и улыбнулся ей. Она сидела закутавшись в теплый флисовый плед и пила вино, которое он приготовил для себя. – Не лучше?

– Хочу, чтобы ты знал, я не всегда такая. – На ее сжатых губах появилась легкая улыбка.

– Запомнил. – Рик сделал серьезное лицо и кивнул. – Мисс Саския Элвуд, лондонский предприниматель, эксперт по десертам. Обычно ведет себя хорошо. Что же тут непонятного? – Он подождал, пока затихнет ее негромкий смех, потом, приподняв брови, заглянул ей в лицо. – Саския, это всего лишь разбитое окно.

Она зарычала и закрыла лицо диванной по душкой.

– Да знаю, знаю. Именно поэтому мне стыдно за столь бурную реакцию. Жаль, что я залила слезами твой свитер. Повела себя непрофессионально на глазах у нового поставщика!

Рик отвернулся от Саскии, на мгновение замер, потом снова принялся растирать ее ступни.

– Ты мой первый покупатель, поэтому я готов оказывать тебе эту услугу в любое время. Рад, что мы будем работать вместе. И прекращай уже стонать. Если тебе от этого станет легче, я хочу, чтобы мы в первую очередь были друзьями. Мне это важно.

Сделав глоток вина, Саския робко улыбнулась Рику:

– Мне тоже.

– Вот и хорошо. – Рик накрыл ее ноги пледом. – А теперь, раз уж мы во всем разобрались, может, объяснишь, почему разбитое окно так тебя расстроило. Как друг другу.

Теплый свет настольных ламп и пламя огня отражались в хрустале винного бокала, Саския поставила его на кофейный столик, уронила голову на диван и уже собралась было ответить, но вместо этого одной рукой схватила Рика за рукав, а другой указала на окно:

– Смотри! Снег идет!

Саския вскочила с дивана, накинула на плечи плед, которым до этого укрывалась, сунула ноги в ботинки Рика и вышла на длинную деревянную террасу, которая тянулась вдоль задней стены шале. От вида, открывавшегося оттуда, перехватывало дыхание.

На виноградниках они наслаждались сухой солнечной погодой. Теперь тяжелые тучи затянули холодное ночное небо, без луны и звезд оно походило на темный потолок. А внизу под шале раскинулась альпийская деревенька, словно перенесенная туда с праздничной открытки.

Кружил голову резкий крепкий запах свежей древесины и смолы. Теплыми золотистыми квадратами казались окна других шале, разбросанных по обоим берегам реки, кое-где горели уличные фонари, все вместе это напоминало длинную ленту китайских фонариков, которая, извиваясь, убегала к горизонту в соседнюю долину. А с неба, как кружевная занавеска, падали, кружась, огромные пушистые хлопья снега.

Это походило на кинокадр или великолепную картину. Момент был настолько особенным, что Саския сразу поняла: она запомнит его на всю жизнь. Тогда же к ней пришло понимание того, почему Рик решил поселиться именно здесь. Ну конечно! Это шале для него служило убежищем. Точно так же, как Элвуд-Хаус для нее.

Она любила Лондон. Всегда любила. Элвуд-Хаус расположен в шумной части города, где ни днем ни ночью не иссякал поток пешеходов и машин. Как разительно отличалось место, которым она сейчас любовалась! Деревня была тихой, спокойной, безмятежной, и жизнь Саскии в сравнении с этой безмятежностью казалась кошмаром.

Опершись на отполированное дерево парапета, Саския взглянула на горы. Открывавшийся вид был прекрасен. Она почувствовала, что волнение уходит, а досада, оставшаяся после звонка Кейт, рассеивается.

Над головой громоздились тонны льда и снега, но Саския чувствовала себя в безопасности в этом маленьком деревянном шале. Шел снег, мороз кусался, ее ноги начали синеть, но она не хотела уходить, таким волшебным казался момент.

Вдруг сильная рука поправила на ее плечах плед и плотнее запахнула его. Это было неожиданно. Саския обернулась и, увидев улыбавшегося Рика, схватила его за рукав свитера.

– Ты это видел? Восхитительно! Я думала, с лыжной станции открывается великолепный вид, но отсюда еще прекраснее. Мне очень нравится.

– Я вижу это по твоему лицу.

Он встал рядом с ней и тоже оперся о перила. Его левая рука едва касалась ее правой руки.

– Я хочу, чтобы ты знала: в это шале я приглашаю далеко не каждого. Ты одна из избранных. У тебя, Саския Элвуд, особый дар. Я это понял по тому, как ты отзываешься о своих подругах и заботишься о них. В тебе нет ни капли эгоизма. Меня это восхищает.

– Тебя это восхищает? В каком смысле?

Впервые со дня их знакомства он выглядел нерешительным и робким. Казалось, на свадьбе с друзьями смеялся какой-то другой мужчина.

Рик смотрел на руки Саскии. Будто бы не понимал, когда их пальцы успели переплестись.

– За последние два года я понял одну вещь, Саския: никогда не знаешь, что преподнесет жизнь. Ты не можешь этого знать. Поэтому я использую все представляющиеся возможности. Даже если ради этого надо стать эгоистом. Поэтому я всегда в движении, всегда наполняю свой день событиями. Я сам выбрал для себя такой стиль жизни.

Саския взглянула Рику в лицо и вспомнила, что ей нужно дышать.