Джосс Вуд - Экстремальные отношения Страница 23

Кейл хохотнул:

– А почему мне об этом не рассказывала?

– Не знала, как пойдет дело, поэтому решила до поры ничего не говорить, посмотреть, что получится.

– Выходит, твои переработки связаны с этими хлопотами?

– С некоторыми из них. Сегодня восемнадцатое июля, до соревнований месяц. Пожалуйста, умоляю, Кейл, отправляйся туда. Тебе надо стать ведущим представителем проекта, официальным лицом. Ты поедешь?

– Вроде никаких важных дел у меня нет.

– Я справилась у твоей секретарши. Ты ведь не подведешь? А то у меня сердце разорвется с досады.

– Буду там, где требуется. Расслабься. После всего, что ты сделала, можешь убить меня, если не оправдаю твоих надежд. Могу я тебя отблагодарить? За все? За твой титанический труд и потраченное время?

– Подожди, пока я выставлю счет! Просто будь там, пожалуйста. Я не могу вести и представлять проект. Кроме того, испытываю отвращение к публичным выступлениям!

– Не беспокойся. Как ты себя чувствуешь?

– Немного болит голова. Хочу вызвать такси, поехать домой и немного поработать.

– Поработать можешь и завтра. Сегодня у тебя выходной. Давай проведем его вместе.

– Хорошо бы, но…

– Все, договорились.

– У меня нет одежды.

– Отвезу тебя переодеться.

– Куда мы поедем? Что мне нужно?

– Не ворчи.

Мэдди взглянула в его восхитительные глаза, заметила в них беспокойство и нежность к ней. Легко, как целует бабочка, он прикоснулся губами к синяку на ее лбу.

– Волнуюсь за тебя, Мэд.

Не отрывая от нее взора, он наклонился и мягко дотронулся губами до ее губ, холодных, твердых… убегающих. Вряд ли это был поцелуй, но она почувствовала сладкую истому внутри и тепло, словно в душе отпечаталось его влечение к ней.

– Поехали.

Глава 11

«Правда надо передохнуть, – неохотно признала Мэдди. – Сделать паузу в сумасшедшем графике, подышать свежим воздухом. Переключиться, отбросить беспокойные мысли». До чего замечательно шагать рядом с Кейлом по пустынному Западному берегу и терзаться лишь из-за недавнего плотного обеда из пойманных рано утром и великолепно приготовленных в прибрежном ресторанчике рыбы, раков и креветок. Никогда и нигде прежде она не пробовала таких чудных даров моря. Спасибо Джиму.

– Боже, я объелась, – простонала Мэдди. Накатила волна, брызги упали на щиколотки. Она запрыгала. – Холодно, холодно, холодно.

Кейл рассмеялся:

– Это Атлантика, дорогая, к тому же сейчас зима. Будет еще холоднее.

– Не холод, а настоящий мороз. Я ног не чувствую!

– Ха-ха! А может, просто из воды выйти? Лучше не станет?

Мэдди показала ему язык и продолжила идти по пляжу к черно-белой башне. Прибитое к берегу бревно чем-то привлекло внимание Кейла. Его мускулы заиграли под рукавами свитера, когда он перевернул его.

Прогулка вышла утомительной, однако двухчасовая поездка на супербайке «дукати» в ресторанчик у рыбацкого поселка доставила огромное удовольствие. Слушая дуэт ветра и мотоциклетного двигателя, она вжималась в Кейла, на поворотах наклонялась в такт с ним, охотно следуя его движениям и доверяя умению управлять этим двухколесным чудом.

Он вел супербайк, как и ее в постели, ловко, уверенно и радостно. Она наслаждалась каждой секундой. И в седле мотоцикла, и в постели. За обедом он рассмешил ее до слез, заставив вспомнить, почему она когда-то полюбила его общество.

Мэдди отвела взгляд от Кейла на круглый маяк – напоминание о том, какой опасной может быть штормовая Атлантика.

– Когда я была маленькой, мы с Редом ходили гулять к маякам. Они безумно мне нравились.

– Да, ты мне как-то об этом рассказывала. Потому и привез тебя сюда. Подумал, приятные воспоминания помогут тебе немного отвлечься.

Мэдди прикусила губу. Как накануне понял, что ей нужно выспаться, побыть рядом с ним, без секса, так теперь он решил привезти ее сюда, мысленно вернуть в детство.

Когда-то у них сложились несерьезные отношения, теперь он стал самым важным человеком в ее жизни. Как это осмыслить?

«Потом будешь ломать голову, Мэд».

Кейл толкнул дверь, та со скрежетом открылась, и снаружи мрачноватый маяк внутри показался просто зловещим.

– А он все еще действующий? – Постепенно ее глаза привыкли к темноте. Закопченное окошко в глубине стены почти не пропускало света.

– Думаю, фонари и гудок работают от солнечных батарей. Но не уверен.

Они обогнули разбитую тележку с пустыми канистрами, подошли к винтовой лестнице.

Мэдди взялась за перила и со вздохом начала подниматься.

– Лестница такая красивая. Сделана мастерски.

– Маяк построен в 1906 году. Ступай осторожно и смотри под ноги. Здесь совсем темно.

Они долго поднимались, Мэдди подустала. В каморке смотрителя под фонарем было пыльно и мрачно. Посередине стоял неработающий генератор, у стены – прочный стол. Мэдди выглянула в покрытое солью окно, у нее захватило дыхание. Мили и мили пустынного берега, в дымке у горизонта грузовое судно под низкими серыми тучами.

Подошел Кейл, с силой ударил кулаком по переплету. Окно хрустнуло и открылось на узкий балкон, опоясывающий башню. От падения на острые скалы предохраняла только легкая ограда. Кейл выбрался на балкон и протянул руку Мэдди:

– Вылезай, Мэд. Как здесь здорово!

Она взялась за его руку и позволила поднять себя на узкий подоконник. Неожиданно закружилась голова, она закрыла глаза. Сильные руки Кейла обняли ее за талию.

– Не бойся! Я не дам тебе упасть! – прокричал он под свист ветра.

Мэдди прильнула к его груди.

– Эта ограда такая слабая!

– Ей больше ста лет. Но минут десять нас выдержит.

Мэдди открыла один глаз и посмотрела на море. В полусотне метров от берега кружились чернокрылые чайки, в воде что-то двигалось. Косяк рыбы? Откинув волосы с лица, она повернулась. От ресторана по берегу шли какие-то люди.

– Антарктический кит. – Кейл показал рукой на море.

Мэдди вгляделась и была вознаграждена ударом мощного хвоста по воде.

Минут пять они наблюдали за китом. Наконец Мэдди, несмотря на согревающее тело Кейла рядом, задрожала от пронизывающего ветра с моря. Решила вернуться в комнату смотрителя и, едва коснувшись ногами пола, почувствовала, как колотится сердце. Кейл спрыгнул с подоконника. Она шагнула в сторону, чтобы не мешать. От доброй дозы адреналина настроение улучшилось, тревоги вылетели из головы.

– Какой кайф! – Мэдди буквально прыгала от удовольствия. Кейл посмеивался над ее восторженностью. – Страшно до умопомрачения, но не променяла бы это на все богатства мира.

– Молодчина! Ред гордился бы тобой.

Мэдди с достоинством выпрямилась:

– Знаешь, ты, по-моему, прав.

– Я всегда прав. – Он потянулся к ее лицу, погладил, взгляд остановился на ее губах.

Мэдди облизала их, порхнула руками ему под свитер. Гладила его бедра и чувствовала исходящий от его кожи жар. Склонив голову, соблазнительно высунула язычок. Глаза Кейла потемнели от желания. Он впился в ее рот. Его губы покусывали ее и ласкали, язык обещал нечто большее. Еле держась на ногах, она прильнула к нему, отвечала поцелуем на поцелуй, проникала язычком в его рот. Вскоре рука Кейла пробежала по ее спине, расстегивая бюстгальтер.

– Будь со мной, Мэдди.

– Здесь? Сейчас?

– Здесь, в этой холодной пыльной комнате наверху маяка. Сейчас, потому что это наши минуты. Позволь мне полюбить тебя, дорогая.

И что здесь можно возразить?

Когда они возвращались обратно, Мэдди сунула ладонь в задний карман джинсов Кейла, а он обнял ее за плечо. Странным образом, благодаря ему она открывала в себе то, что утратила много лет назад. Женственность, стремление быть любимой. Это слегка пугало. Последние годы она не замечала заигрываний, не искала душевной близости и всю себя отдавала карьере. О, она не чуралась компаний, ходила на свидания и флиртовала с мужчинами. Однако со стыдом признавалась себе, что с удовольствием посмеивалась над ними и ставила в тупик, ведь даже заработать право пообедать с ней было весьма непросто, а затащить в койку почти невозможно. Более того, ей доставляло удовольствие оставить воздыхателя с носом, не бросив и взгляда ему вслед. И вдруг такой казус! Мужчина, который изменил ее отношение к противоположному полу, запутался в своих ощущениях, утонул в водовороте сожалений, страхов и вины.

Все смешалось в ее жизни. Вроде несказанно повезло: на горизонте замаячила великолепная новая работа. Радуйся, да и только! А она распереживалась, как будет жить без него, без плотских утех, его шуток и смеха. Кто ободрит ее после неудачного дня? Кто проследит за режимом питания? Кто позабавит и развеселит?

Пару месяцев назад все было понятно. И вдруг полная неразбериха. Чего стоит ее драгоценная карьера, если ради нее придется пожертвовать Кейлом? Все эти торжества в Нью-Йорке – одно блистательнее другого. Но, если разобраться, смысла в них не больше, чем в крутящихся шестеренках.