Кара Колтер - Долгий путь домой Страница 4

– Кейси?

Она повернулась к подругам и увидела озабоченность на их лицах.

– Что случилось? – одновременно спросили они.

Андреа оказалась права: Кейси проводила в лаборатории слишком много времени. Привычка быть одной сыграла с ней злую шутку: она оказалась не готова к встрече с Тернером.

Кейси удивилась, до чего спокойно ответила:

– Похоже, приехал Тернер Кеннеди.

– Тернер? – спросила Эмили. – Не может быть! Мы не виделись с момента нашей свадьбы. Я думала, Коул навсегда потерял с ним связь.

Вскочив, Эмили помчалась к входной двери и распахнула ее:

– Тернер Кеннеди! Какой замечательный сюрприз!

Кейси стояла перед выбором: принять бой или бежать. Когда Андреа вышла в прихожую, чтобы поздороваться с гостем, Кейси спокойно поставила недопитый бокал на стол и вышла из гостиной через заднюю дверь, а потом по черной лестнице пробралась к себе в номер.

Тихо закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней с ощущением, будто бежала по туманной лондонской улице от Джека-потрошителя. Ее сердце билось как сумасшедшее, и не только потому, что она неслась по лестнице.

Кейси обернулась и посмотрела на свой чемодан. Хорошо, что она до конца его не распаковала. Она посидит в комнате тихо как мышь, дождется, когда все улягутся, а после прокрадется к выходу, чтобы уйти и никогда сюда не возвращаться.

Она проведет тихое Рождество у себя в квартире. Наплевать, что ей хочется побыть в компании любящих подруг. Придется забыть о рождественских традициях, фейерверке, игре в снежки, развешивании над камином чулок для подарков и имбирной выпечке.

Кейси отсидится в своем маленьком жилище, где у нее все под контролем. Она займется изучением репродуктивных процедур и возможно даже заглянет в лабораторию в день Рождества.

Вероятно, результаты ее исследования детской онкологии станут большим подарком для всего мира. А еще можно принять приглашение матери и присоединиться к ней в приюте, где сестры милосердия устраивают рождественский ужин для бедняков. Где ее мать, светящаяся мягкой радостью, какой никогда не испытывала, пока росла Кейси, будет очень тихо напоминать ей, чтобы она не называла ее мамой – только сестрой Марией Селестой.

Мать Кейси нашла успокоение в монастыре. Кейси хотела скрыться от всего мира, встретив Рождество в гостинице с подругами. Но теперь она не может здесь остаться.

Одно дело сказать, что отвергаешь романтическую любовь. Другое дело – действительно от нее отказаться.

Тернер Кеннеди способен свести с ума любую женщину. Что уж говорить о той, которая почти год сидела взаперти в лаборатории, приходя в себя после неудачи в личной жизни.

Она провела с ним три сказочных дня. Он ничего о себе не рассказывал, а потом просто исчез.

И вот он приехал.

Тернер обладал незаурядным мужским обаянием и лукавым ребяческим очарованием, которые выбили у Кейси почву из-под ног, как только она с ним познакомилась.

Кейси выключила свет в своей комнате и легла на кровать, уставившись на самую изношенную рождественскую гирлянду за окном, работающие лампочки которой отбрасывали уродливый рисунок на потолок с пятнами от водяных потеков. Она размышляла о том, что обижена на Тернера сильнее, чем на недавно бросившего ее Себастьяна.

В другой части дома слышались голоса Коула и Тернера, приветствующих друг друга, смех и разговоры. Спустя столько лет Кейси узнала голос Тернера – глубокий, мужественный и волнующий.

Мужчины, очевидно, расположились в гостиной, где до этого сидела она с подружками.

Кейси не удастся пробраться вниз по лестнице незамеченной. Ей очень хотелось, чтобы они поскорее заткнулись и легли спать, а она смогла бы выбраться отсюда.

Голос Тернера пробуждал яркие воспоминания о том времени, что они провели в президентском люксе отеля «Уолдорф-Астория». Как они прыгали на кровати. Как она сидела напротив камина, завернувшись в роскошный белый халат, пока Тернер красил ей ногти на ногах красным лаком. Как они ходили в театр и ездили в карете по Центральному парку…

Кейси покачала головой, отмахиваясь от воспоминаний. Когда в гостинице наконец наступила тишина, она выбралась из своей комнаты с пальто и чемоданом в руке.

Она проверила коридор – никого. Тишину нарушало только потрескивание поленьев в старой печи. Харпер наверняка спит со своей хозяйкой Кэрол.

Кейси на цыпочках прошла по дому к выходу, где стеклянная дверь взвизгнула, словно кошка, которой наступили на хвост.

В кромешной тьме Кейси добралась до своей машины. Вставив ключ в замок дверцы, она вдруг поняла, что подводит Эмили и Андреа. Неужели она хочет испортить Эмили предстоящее волнующее торжество?

И как она объяснит подругам свой внезапный отъезд? Они не знают о тех трех днях, что она провела с Тернером. Никто не подозревал, что она тайно в него влюблена, ждет его, надеется и молится, чтобы он ей позвонил или написал.

Кейси медленно вынула ключ из замка.

Стоя на парковке у гостиницы «Имбирный пряник» под снежными хлопьями, она вдруг поклялась, что отныне окончательно избавляется от пустых надежд, мечтаний и романтики. Она будет думать о ребенке. О том, что создаст собственную семью, в которой сама установит правила.

Любовь принесла ей только страдания. Она потеряла отца, потеряла жениха, похоронила лучшую подругу, а мать ушла в монастырь. Кейси видела, как была опустошена Андреа после смерти мужа. Как мается Эмили, пытаясь спасти свой брак.

Она рада, что Эмили и Андреа обрели любовь. Очень рада. Но сама она отказывается от романтической любви, чтобы стать лучшей матерью для своего будущего ребенка и посвятить ему свою жизнь.

Настроившись решительно, Кейси крепче взялась за ручку чемодана и повернула в сторону гостиницы. Пройдя по толще снега, она поднялась по лестнице на крыльцо.

Что-то влажное и холодное ткнулось ей в руку, в которой она держала ключи от машины. Кейси выронила ключи, удивленно вскрикнув, потом посмотрела вниз – Харпер уткнулась мокрой мордой в ее ладонь.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она собаку.

Из затемненного угла крыльца послышался глубокий и чувственный мужской голос:

– Гуляет со мной за компанию.

Глава 3

Кейси вскрикнула еще громче, чем от неожиданного прикосновения влажной и холодной морды собаки.

Она выронила чемодан из дрожащих пальцев, и он с глухим стуком приземлился рядом с ключами от машины. Чемодан был старый и жесткий; защелка открылась, и крышка чемодана распахнулась, представляя взору аккуратно сложенное нижнее белье.

Сверху лежало фривольное кружевное белье, которое теперь Кейси не понадобится, раз она решила заняться деторождением на научной основе.

Собака сунула голову в чемодан, будто собралась вытащить одежду наружу.

Кейси присела и захлопнула крышку, задев морду Харпер. Собака заскулила, и пока Кейси возилась с чемоданной защелкой, заметила ключи.

– Харпер? – произнесла Кейси. – Нельзя!

Весело размахивая хвостом, собака схватила ключи. Держа их в пасти осторожно, словно раненую птицу, она передала их темной фигуре, находящейся на крыльце. Кейси наконец подняла глаза.

Харпер села, колотя хвостом, предлагая ключи незнакомцу.

– Ключи, – сказал он мелодичным голосом. Взяв связку, он осмотрел ее и с явным удовлетворением звякнул ею. – От комнаты прекрасной девы? Какая хорошая собака. Принесла ключи, а не какую-то газету или тапочки.

Он говорил как человек, привыкший легко соблазнять женщин.

Встав, Кейси повернулась и свирепо уставилась в его сторону.

Тернер Кеннеди сидел на перилах крыльца. Одна его нога стояла на полу, а второй он слегка покачивал, поглядывая на Кейси.

В руке у него была незажженная сигарета.

Кейси ненавидит курящих мужчин. Вот и хорошо. Мало того, что он курит и отпускает кокетливые замечания, так еще и напугал ее до смерти. И все же она вспомнила, что в прежние годы он не курил.

Прошло столько лет! Они оба сильно изменились. Жизнь хорошо потрепала Кейси. Она уже не глупая романтичная девушка, а уважаемый член важной исследовательской группы.

Едва заметно улыбаясь, Тернер наблюдал, как Кейси идет к нему.

Много лет назад он был поразительно хорош собой: волосы темно-шоколадного оттенка, глаза цвета олова, высокие горделивые скулы, прямой нос, сильный подбородок, чувственные полные губы. Теперь он стал еще привлекательнее.

Несмотря на морозную ночь, он снял пиджак и повесил его на перила рядом с собой. Под красивой рубашкой цвета темного грецкого ореха, который удачно оттенял серебристо-серый оттенок его глаз, плечи и грудь Тернера казались невероятно широкими. Он весь состоял из твердых мускулов. Ворот его рубашки был расстегнут, а рукава закатаны чуть ниже локтей, обнажая мускулистые руки.

Кейси физически ощущала его мужскую силу, которая подогревала холодный воздух, когда Тернер смотрел на нее. Уголок его чувственного рта приподнялся в улыбке. До чего самоуверенный человек.