Даниэла Стил - С первого взгляда Страница 5

Жиль, парижский шофер Тимми, ждал их возле таможенного и иммиграционного контроля. Как приятно было увидеть его знакомое симпатичное лицо, он приветствовал их широкой улыбкой и взмахом руки. Как всегда, во рту у него была сигарета, один глаз сощурен, чтобы не попала вечно поднимающаяся от нее струйка дыма. Он возил Тимми уже десять лет, и за это время успел жениться и родить троих детей. Его жена работала помощницей кондитера в отеле «Крийон», вдвоем они прилично зарабатывали, а детьми занималась его мать.

– Бонжур, мадам Тимми! Хорошо ли долетели?

Говорил он на довольно правильном английском, но с сильным французским акцентом, и всегда с удовольствием возил Тимми. Она была справедлива, доброжелательна и никогда не требовала от него ничего неразумного. Искренне извинялась, если приходилось задерживать его допоздна, но он ничуть не возражал. Ему нравилась его работа, нравились люди, с которыми он встречался. Он гордился, что возит таких знаменитых клиентов, другие водители ему завидовали. Тимми давала ему щедрые чаевые и каждый год на Рождество присылала новый костюм, так что из всех водителей, что работали в отеле «Плаза Атене» и в других отелях, он был, возможно, самый элегантный. Привозила она подарки и его жене и детям. Его радовала ее пламенная любовь к Парижу и Франции, и когда сейчас она и Джейд сели к нему в машину, они сразу же принялись дружески болтать и не могли наговориться всю дорогу; Дэвид же сел рядом с водителем фургона, который вез их вещи, – конечно, это не входило в обязанности вице-президента фирмы по маркетингу, но он хотел лично за всем проследить, чтобы ничего не пропало и не потерялось по дороге.

– Как Соланж и дети? – улыбаясь, спрашивала Тимми.

– Очень хорошо. Очень много хорошо, – отвечал он, тоже сияя улыбкой и по-прежнему щурясь от сигаретного дыма, хотя Джейд опустила стекло с неодобрительным видом. Но Тимми не возражала, она сама достала сигарету и закурила. Она всегда курила во Франции больше обычного, потому что здесь все много курили.

– На будущий год у нас будет еще один ребенок, – радостно сообщил Жиль. Тимми знала, что это уже четвертый. Он не раз спрашивал ее совета, куда лучше вкладывать деньги. Они с женой неплохо зарабатывали, и у них был собственный дом в пригороде Парижа, где вместе с ними жила овдовевшая мать Соланж. Тимми любила расспрашивать людей, которые с ней работали, об их жизни, а Жиль был ей особенно симпатичен.

– У вас все хорошо? – спросил он и взглянул на нее в зеркальце заднего вида, виртуозно лавируя среди потока автомобилей, устремившихся из аэропорта Руасси-Шарль-де-Голль в Париж. Он всегда считал ее красивой и по-женски привлекательной, несмотря на возраст. Он не разделял предрассудка мужской половины Америки, что только молодые женщины имеют право на внимание. Сорок восемь лет – прекрасный возраст, считал он, особенно если женщина такая красавица.

– Все отлично, – оживленно ответила она. – На следующей неделе будем показывать коллекцию готовой одежды. Может быть, в субботу и воскресенье мне удастся выкроить время и пройтись по магазинам. – Она надеялась, что к пятнице они сумеют все завершить и у нее выдастся денек-другой для себя, и вот тут-то она походит по антикварным магазинам и по парижским бутикам. Куда бы она ни приезжала, она непременно должна была познакомиться с последними веяниями в местной моде и определить, насколько велика конкуренция. Но в Париже она также любила просто бродить по набережным Сены, останавливаться у развалов букинистов, листать старые книги, вдыхая в себя воздух Парижа. Любила она заходить и в церкви. Жиль частенько возил ее в тихие укромные уголки города, в которые без него она никогда бы не попала, и показывал ей маленькие старинные часовни, о которых она никогда не слышала. Ему было интересно ездить с ней, он любил показывать свой прекрасный город людям, которые восхищаются им так, как восхищалась Тимми.

Она уже сказала Джейд и Дэвиду, что когда они завершат всю предварительную работу, то на выходные смогут уехать. Оба хотели вернуться в Лондон и повидаться с друзьями. Они не разделяли страстной любви Тимми к Парижу, Дэвид даже сказал, что, может быть, махнет в Прагу. На субботу и воскресенье у Тимми не намечено никаких интервью и встреч, она надеется, что к тому времени они успеют сделать все примерки. Портнихи, которых заранее прислала Тимми, будут весь уик-энд трудиться, подгоняя и улаживая то, что пришлось изменить в последнюю минуту, но это все они способны сделать сами. В крайнем случае какие-то последние стежки сделает она, Тимми, в понедельник, когда вернутся Джейд и Дэвид. Показ коллекции состоится во вторник, и во вторник же вечером Джейд и Дэвид полетят в Нью-Йорк, а она присоединится к ним в пятницу, пробыв здесь после показа два дня, без всех, одна. Она к тому же позволила себе распоряжаться собственным временем в субботу и воскресенье, это и дополнительный бонус, и щедрая награда за три недели напряженнейшей работы. По ее виду никто бы не догадался, как она устала, да и сама бы она не призналась, но скрывай не скрывай, а ей нужно хоть немного отдохнуть.

Всю дорогу до Парижа она и Жиль оживленно болтали, а Джейд неторопливо просматривала свои записи. Она оставила несколько сообщений на автоответчике их телефона в лос-анджелесской штаб-квартире, их прочтут, когда офис откроется, и еще несколько сообщений отправила в Нью-Йорк. В Париже сейчас чуть за полдень, для всего остального мира это слишком рано. Первое интервью у Тимми только в половине третьего, у нее есть в запасе немного времени, чтобы отдать все распоряжения и собраться с мыслями. Движение на шоссе было довольно напряженное, и когда они повернули на авеню Монтень, было уже около часа дня. Увидев здание отеля «Плаза Атене», Тимми так и засияла. Это был ее дом вдали от родного дома. Ей нравилось здесь жить, нравилась элегантная роскошь, нравились люди, изысканное обслуживание, она любила встречаться за завтраком с друзьями в ресторане «Реле-э-Шато».

– В Париже у вас всегда такой счастливый вид, – заметил Жиль, распахивая ей дверцу, а швейцар улыбнулся, узнав ее, и прикоснулся рукой к фуражке.

– Добро пожаловать к нам, мадам О’Нилл, – приветствовал ее он.

Джейд уже распоряжалась относительно их ручной клади, и тут как раз подъехал Дэвид с фургоном, привезшим их собственный багаж и контейнеры с коллекцией.

Джейд неторопливо раздавала всем чаевые, а к Тимми вышел помощник управляющего, чтобы проводить ее в апартаменты, и сообщил Жилю, когда он должен вернуться. Тимми в Париже обычно обедала поздно, причем предпочитала маленькие бистро, где ее никто не знал и не поднимал вокруг нее суеты, там она могла есть простую французскую еду. Она поднялась по ступеням крыльца, вошла через вращающуюся дверь и оказалась среди строгой изысканной роскоши холла, тут уж никто не сомневался, что она важная персона, все служащие с ней здоровались, улыбались, заместитель управляющего шел чуть впереди, провожая к апартаментам. Здесь всеобщее внимание не вызывало у нее такой досады, какую вызвало бы где-то в другом месте. Она терпеть не могла, когда вокруг нее устраивали суматоху, но здесь, в отеле «Плаза Атене», ее встречали так искренне и сердечно, и она всем радостно улыбалась, идя к апартаментам, в которых останавливалась вот уже пятнадцать лет. В ее люксе были гостиная и спальня с прекрасными высокими окнами от пола до потолка, задернутыми пышными атласными занавесями. Мебель была баснословной цены, за такие деньги можно было купить небольшой замок во Франции, всюду позолота, зеркала, канделябры, огромная ванная комната с ванной, в которой она любила нежиться часами. На столе ее любимые шоколадные конфеты и фрукты, огромный букет цветов в вазе – приветствие управляющего отелем. Как же ее здесь балуют и тешат! Она чувствовала это, едва ступив в дверь отеля, и хотя ей предстояли сумасшедшие дни, она была счастлива, что проживет здесь больше недели. Десять дней в Париже восстановят ее силы, как бы тяжко ей ни пришлось трудиться. Предстояло пережить «безумный месяц», чтобы потом получить в награду неделю чистой, ничем не омраченной радости в Париже, Тимми всегда так считала.

Помощник управляющего поклонился, положил ключи на столик и исчез, а она сняла свой норковый жакет, бросила его на просторное бархатное кресло и стала просматривать у письменного стола полученные сообщения. Их было уже десять плюс четыре факса из ее офиса. Джейд прочитала для нее все сообщения и доложила, что все владельцы текстильных предприятий подтвердили время и место встреч, а одно из интервью перенесли на завтра. Впереди их ждут горячие денечки, им ли этого не знать. Тимми с Джейд принялись обсуждать дела, и в это время официантка принесла поднос с чаем. Здесь знали, что нужно подать Тимми, – заварили в чайнике «Эрл Грей» и положили в вазочку любимое печенье. Разве перед таким вниманием возможно устоять?