Чарльз Мартин - Колодец с живой водой Страница 7

Конечно, им это не понравилось. А поскольку эти ребята имели в городе кое-какой вес, они позаботились о том, чтобы мое имя внесли в черные списки игорных домов не только Бостона, но и всего северо-востока, однако для меня это уже не имело значения. Я устал от покера и устал от Бостона; мне хотелось сменить обстановку, а заодно найти себе новую игру.

И я ее нашел.

В Лондоне.

Глава 3

Стояло полное безветрие. Прозрачная, как джин, вода была неглубокой – всего по пояс, а ее поверхность напоминала полированное стекло. Глубина начиналась чуть дальше: там вода меняла свой цвет с бирюзового на темно-синий. Небо было безоблачным, распухшее солнце медленно опускалось к горизонту, обещая еще один сказочный закат. Футах в двадцати левее крупный омар спешил к своему укрытию в камнях, а над песчаным дном парил скат.

Ярдах в двухстах от меня стояли на якорях два прогулочных катера. Плескались в воде дети, мелькали маски, шнорхели, сетки для омаров, звенел смех. На надувных плотах загорали взрослые, их блестящие от крема тела так и лоснились на солнце. В воздухе висел густой запах соли, кокосового масла, рома и дизельного выхлопа, а это значило, что туристы простояли на этом месте почти весь день.

Каждые выходные отдыхающие из Майами выходили на катерах в залив Бискейн и, миновав Стилтсвилл, брали курс на острова Бимини, благо до них было рукой подать: всего сорок четыре мили по прямой. Уже в субботу утром близ островов появлялся целый флот частных катеров, моторок и яхт, который исчезал к вечеру воскресенья.

Несмотря на свои скромные размеры (Северный Бимини имеет около трех миль в длину и всего полмили в самой широкой части), эти острова, являющиеся частью Багамского архипелага, широко известны своей великолепной рыбалкой. Здесь ловят голубого марлина, барракуд, саргана, альбулу и некоторых других рыб, считающихся завидным трофеем. Для «денежных мешков» Бимини представляет собой настоящий офшорный оазис, кроме того, на этом последнем осколке Британской империи находится ресторан, в котором когда-то работал Хемингуэй. Ну и, наконец, острова Бимини – это идеальное убежище как для человека, утратившего последние иллюзии, так и для успешного наркоторговца, которому не нужны лишние проблемы.

Я обернулся. Белая полоска пляжа позади меня была не тронута ничьими следами. Из мелкого песка торчали раковины рапанов. Вся северная оконечность острова, включая этот кусочек побережья, на протяжении многих лет принадлежала одной семье, но в прошлом году владельцы продали землю под казино, и застройщики уже начали «облагораживать» ландшафт, приспосабливая его для нужд игорного бизнеса. В результате крошечная рыбацкая деревушка, осколок даже уже не прошлого, а позапрошлого века, привлекательная именно своей стариной, уступила место худшему, что могли предложить современные дизайнеры. Местная легенда гласила, что под водой у берегов Бимини – прямо напротив того места, где я сейчас стоял, – находятся руины древней Атлантиды. Что-то похожее на остатки древней дороги, вымощенной огромными каменными плитами, там действительно имелось, причем пролегала она сравнительно неглубоко от поверхности. Думаю, мне нет нужды объяснять, какое название было присвоено будущему казино?.. Больше того, новые владельцы участка уже начали извлекать прибыль из своей новой собственности: желающих взглянуть на чудеса древней Атлантиды они доставляли на Бимини и устраивали для них «исторические» экскурсии в лодках с прозрачными днищами. Ничего удивительного, что за считаные месяцы легенда об Атлантиде обросла новыми, совершенно фантастическими деталями. Насколько мне доводилось слышать, в водах близ Северного Бимини уже видели русалок.

Сам я попал на эти острова совсем как Колумб, по ошибке. Годы пролетели незаметно. Как пел Джимми Баффетт[10], «он уехал в Париж – и пропал на пять лет», только я пропал на десять. Как говорилось в той же песне, «зимы и вёсны рассыпáлись, как спички». И вот теперь в моей жизни начинался новый этап.

Я снова обернулся, но на пляже по-прежнему не было ни единой живой души. Шелли не пришла, и я поймал себя на том, что нетерпеливо притопываю в воде левой ногой. Усилием воли я постарался успокоиться и перестать дергаться. Она вот-вот появится, убеждал я себя. Так? Так. Вот и прекрати психовать.

Чиновник из муниципалитета рот разинул от удивления, когда я попросил его зарегистрировать наш брак с Шелли в семь часов вечера прямо на пляже, однако стоило мне положить перед ним толстую пачку наличных, как он мигом успокоился и даже сумел пробормотать что-то насчет того, что северный пляж – просто сказочное место, особенно вечером и ночью, и что он просто обожает соединять браком любящие сердца в необычной обстановке. Правда, парень тоже до сих пор не появился, но как раз его-то я ждал не раньше чем минут через десять-пятнадцать.

После того как я сделал Шелли предложение (наверное, его трудно было назвать по-настоящему романтичным, но я старался, как мог), я спросил, где бы она хотела выйти за меня замуж. «Прямо здесь», – ответила Шелли, показывая себе под ноги. Именно на этом месте я сейчас и находился. Шелли хотела, чтобы вечернее солнце ласкало ей лицо. Чтобы ветерок развевал волосы. Чтобы ее рука лежала в моей руке и морская вода плескалась у наших ног. Похоже, она совершенно искренне верила, что, если мы поженимся здесь, стоя по колено в прозрачной воде Атлантического океана, эта же самая вода со временем вымоет, унесет прочь горечь и боль, оставшиеся в ее душе от первого неудачного брака. Я еще никогда ни на ком не женился и ни с кем не разводился, однако это не означало, что у меня не было своих воспоминаний и своей боли, от которых я был не прочь избавиться. Именно поэтому сейчас я стоял в теплой воде океана и представлял себе Шелли – ее летящие по ветру волосы, лучистые глаза, нежную кожу щек, легкую накидку поверх купальника, изящные босые ноги и ровный загар. И еще улыбку. Улыбку, с которой она шагнет мне навстречу.

Я по привычке бросил взгляд на запястье и поморщился, в очередной раз не обнаружив на месте часов. Вместо них на коже осталась лишь полоска незагорелой кожи. Шелли непременно спросит, что случилось с ее подарком, и мне придется выдумывать какую-то историю, стараясь при этом врать не слишком откровенно и беспардонно.

Из гостей я пригласил на свадьбу только Колина с семьей. Он собирался прибыть на Бимини на своем «Бертраме» – шестидесятифутовой спортивно-рыболовной яхте, которую приводили в движения два форсированных катерпиллеровских движка мощностью свыше тысячи лошадей каждый. «Бертрам» брал на борт довольно значительный запас топлива, что обеспечивало ему запас хода в несколько тысяч миль. Для дальних поездок на юг – до Киз и даже до Кубы – это было самое подходящее судно, причем путешествовать можно было с изрядным комфортом: на яхте имелись три отдельные каюты, кухня и гостиная, не говоря уже о просторных площадках на носу и на корме, где можно было либо спокойно загорать, либо рыбачить, удобно устроившись в специальном кресле. Места на борту было достаточно для всей семьи Колина, и еще осталось бы для нас с Шелли.

Южная часть Флориды была бы поистине райским уголком, если бы не одна серьезная проблема, справиться с которой не мог ни один, даже самый влиятельный политик. На полуостров с завидной регулярностью обрушивались ураганы и тайфуны, а вот дорог для эвакуации населения в случае какого-то природного катаклизма было считаное количество, и их пропускная способность оставляла желать много лучшего. Уже не раз бывало, что эти шоссе – достаточно широкие и современные на первый взгляд – превращались в парковочную площадку, когда миллионы жителей штата разом снимались с мест, убегая от разбушевавшейся стихии. Именно по этой причине Колин и купил яхту, чтобы использовать в качестве спасательного средства на случай, если сухопутным путем спастись не удастся. Пару раз «Бертрам» действительно его выручил, однако со временем приятель убедился, что яхта прекрасно подходит и для прогулочных поездок на острова. «Бертрам» делал сорок узлов, а это означало, что Колин мог выбраться из лабиринта каналов, обогнуть Стилтсвилл и добраться до Бимини всего за час с четвертью.

Но где же все-таки Шелли?..

Я знал, что утром у нее будет обход, а на послеобеденное время запланировано несколько операций. Кроме того, она собиралась пробежаться по магазинам, чтобы прикупить какие-то необходимые мелочи. Встретиться с Колином на причале она обещала в половине пятого. Если прибавить к этому уже упомянутые мною час двадцать… ну хорошо, час тридцать (в отличие от меня, Шелли терпеть не могла опаздывать), то уже в шесть она должна быть на Бимини. А между тем…

Я снова обвел взглядом горизонт. Никаких признаков «Бертрама».

Прошло еще сколько-то времени, и вдали действительно показался силуэт судна, но это была не яхта Колина, и я основательно задумался. Не явиться на собственную свадьбу Шелли могла, только если она вдруг передумала, но в том, что такое возможно, я очень сомневался. Значит, что-то случилось у нее на работе, вот только что?.. Я никак не мог представить себе, что такого могло произойти в больнице, с чем не справились бы коллеги Шелли.