Кэрол Мортимер - Кружевной веер Страница 7

Откровенно говоря, Гейбриел не испытывал никакого интереса к отношениям покойных Маркуса и Харриет Коупленд – он прекрасно знал, что браки в высшем обществе часто заключаются без любви и после того, как на свет появляются такие необходимые наследники, муж и жена по молчаливому взаимному согласию заводят себе любовников на стороне. Диана действительно не в ответе за свою мать, которая предпочла уйти из семьи ради молодого любовника, который и убил ее, застав в объятиях другого мужчины. Он не сомневался: холодная, собранная и откровенная Диана Коупленд, хотя такая же поразительная красавица, как и печально знаменитая Харриет, по характеру ничуть не похожа на свою мать!

– Ваша мать рожала только дочерей, – сухо протянул он.

Ее голубые глаза снова полыхнули огнем.

– В противном случае вас бы сейчас здесь не было!

– Туше! – одобрительно улыбнулся Гейбриел.

– Никто не может заранее предсказать, у кого родятся сыновья, а у кого – дочери, – продолжала Диана.

– Тоже верно. – Он склонил голову. – Сейчас меня интересует вопрос: готовы ли вы к физической близости, необходимой для рождения детей? Если первым нашим ребенком будет девочка, нам придется повторять попытки до тех пор, пока не родится мальчик.

Диана судорожно вздохнула. После предательства Малкома она много думала, ловя на себе сочувственные взгляды соседей и друзей. Она не сразу решила принять заочное предложение лорда Гейбриела Фолкнера. Она уверяла себя: выйдя за него, она не только восстановит попранную гордость, но и вернет домой сестер – ведь над ними больше не будет нависать угроза брака с человеком, которого они не любят! В конце концов Диана решила: обе причины вполне разумны и позволяют ей принять предложение Гейбриела. Но сейчас, познакомившись с ним лично, она уже не чувствовала себя разумной девушкой…

Она украдкой посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц. От ее взгляда не укрылись превосходно сшитые сюртук, жилет, панталоны и сапоги, подчеркивающие его широкие плечи, мускулистую грудь, узкую талию, крепкие бедра и длинные, стройные ноги. Когда же она вскинула голову и посмотрела в его дьявольски красивое лицо, ее обдало жаром: она заметила, с каким насмешливым выражением смотрели на нее его темно-синие глаза. По спине ее пробежал холодок, она поняла, что не может оторвать взгляда от его темных как ночь, завораживающих глаз! Неожиданно Диана вздрогнула, не зная, вызван ли ее отклик страхом или предвкушением неведомого блаженства. Хотя легкое стеснение в груди намекало скорее на последнее.

Собственные ощущения немало удивили Диану – ведь Гейбриел ее и пальцем не тронул! Когда ее целовал Малком, она испытывала лишь приятное тепло; сейчас же, при одном лишь взгляде на Гейбриела, она почувствовала, как вся пылает…

– Как я уже сказала, мне кажется, что я понимаю, каковы обязанности примерной жены, и готова выполнять их, – сухо произнесла она.

– Может быть, прежде, чем принимать окончательное решение, проверим теорию на практике? – протянул он.

Диане не понравился хищный блеск, который она снова заметила в его темно-синих глазах.

– Как же нам проверить теорию на практике?

Он задумчиво поднял брови:

– Предлагаю начать с простого поцелуя.

– Начать?! – вздрогнула она.

– Вот именно.

Диана судорожно сглотнула. Только гордость помешала ей отступить, когда Гейбриел, двигаясь с кошачьей грацией, приблизился к ней почти вплотную. Он оказался совсем рядом, и она почувствовала идущий от него жар и его особый, мужской аромат, который завораживал и возбуждал ее. Когда же она наконец подняла глаза и увидела его прекрасное лицо, у нее перехватило дыхание. Его глаза были полуприкрыты длинными черными ресницами, высокие красивые скулы подчеркивали аристократический нос, четко очерченные губы разомкнулись, волевой подбородок говорил о непреклонности.

У нее самой внезапно пересохло во рту, ей стало трудно дышать – более того, у нее закружилась голова от нехватки воздуха!

Чутье подсказывало ей: поцелуи этого мужчины не идут ни в какое сравнение с целомудренными прикосновениями Малкома Касла, который, впрочем, не слишком утруждал себя нежностями.

Сердце у Дианы часто забилось, грудь сдавило сладкое томление, когда он уверенно обхватил ее за талию сильными руками и притянул к себе. Затем Гейбриел склонил голову… Чутье не обмануло Диану. Поцелуй Гейбриела действительно не шел ни в какое сравнение с поцелуями Малкома…

Прижимаясь к его мощной груди, она, задыхаясь, позволила его губам овладеть своими полураскрытыми губами. Он начал медленно, не спеша, словно знакомился с ней, а затем раздвинул ей губы языком и проник в ее жаркий, влажный рот. У Дианы сердце готово было выскочить из груди; поцелуй затянулся, и ее обдало жаром, она задрожала, ее руки уперлись Гейбриелу в грудь. Вначале она собиралась оттолкнуть его, но, неожиданно для себя, прильнула к нему и затрепетала в его объятиях. Он почувствовал ее отклик, потому что его ладони прошли сверху вниз по ее спине, уверенно остановились на ягодицах… И вот она уже вплотную прижата к его крепким бедрам.

Диана никогда ничего подобного не испытывала – ни целуясь с Малкомом, ни слушая рассказы тети Хамфриз. Тетушка провела со старшей племянницей беседу о семье и браке, когда той исполнилось шестнадцать; верная своему долгу старшей, Диана пересказала слова тетки двум младшим сестрам, как только решила, что они уже достаточно подросли и сумеют все понять. И все же ничто не подготовило ее ни к страстным поцелуям Гейбриела, ни к тесному (в буквальном смысле) знакомству с выпуклостью, пульсирующей между его ногами.

Угадав растущий страх Дианы, Гейбриел решил остановиться. По неуверенности, робости ее ответного поцелуя он угадал, что идиот, предавший ее, ни разу не целовал ее по-настоящему, не говоря уже о том, чтобы дать ей представление о грядущем физическом наслаждении.

Он украдкой любовался ею, все больше сознавая, как ему хочется познакомить ее со всеми мыслимыми интимными удовольствиями. Он нехотя выпустил ее тонкую талию и, приняв невозмутимый вид, отошел от нее.

– Думаю, сейчас самое подходящее время, чтобы указать вам на вашу оплошность. Совсем недавно, расспрашивая меня о характере моих прошлых прегрешений, вы упустили из виду один вопрос.

– Вот как? – Она удивленно захлопала ресницами, щеки у нее по-прежнему пылали.

– Да, – с мрачным видом подтвердил Гейбриел.

Диана тряхнула головой, как будто желая навести порядок в мыслях.

– О чем же я вас не спросила?

– Вы не обвиняли меня в том, что я лишил невинности девушку, которая понесла от меня ребенка, а затем отказался на ней жениться.

Ком подступил к горлу Дианы; она знала, что смертельно побледнела.

– Значит, вот в чем вас обвинили?

– О да. – Он невесело улыбнулся. Глаза его затуманились.

Испытав страх в первый миг, она почувствовала, как кровь пульсирует в жилах, как внезапно увлажнились ладони и задрожали колени. Ни она и никакая другая порядочная женщина не могут выйти за такого бесчувственного человека, такого бесчестного…

Нет, не может быть! Диана снова тряхнула головой. Гейбриел признался, что его обвинили в тяжком преступлении; он не сказал, что виновен…

Она пытливо посмотрела на него. Его лицо стало тяжелым и непроницаемым – такого человека нелегко одурачить. Его темно-синие глаза стали холодными и словно закрылись. Однако Диана не видела в выражении его лица ни хитрости, ни злобы – скорее он походил на человека, который не любит, когда сомневаются в нем или его поступках. Наверное, сейчас он думает, будто она усомнилась в нем.

Она судорожно вздохнула:

– Вы сказали, что вас обвинили в таком преступлении, однако не сказали, что вы действительно повинны в том, в чем вас обвинили!

Темно-синие глаза прищурились, и он тихо ответил:

– Да, именно так.

– Значит, вы не признаете своей вины?

Гейбриел едва заметно одобрительно улыбнулся.

Восемь лет назад никто из его близких не удосужился задать ему подобный вопрос, все предпочли поверить Дженнифер Линдсей. Даже его друзья, Озборн и Блэкстоун, ни разу не спросили его о том, что же тогда произошло. Впрочем, оба достаточно хорошо знали его и не верили, что он способен в самом деле лишить невинности молодую женщину, а затем бросить ее с ребенком!

Просто невероятно, чтобы такой вопрос задала ему Диана Коупленд, молодая девушка, с которой он только что познакомился… Более того, он нарочно целовал ее страстно, как будто вовсе не ценил такой добродетели, как девичья невинность.

Гейбриел смотрел на нее не отрываясь.

– Нет, не признаю. – Глаза его превратились в узкие щелочки, потому что она по-прежнему хмурилась. – Вы задали мне вопрос, и я на него ответил. Значит, вы сомневаетесь в моей честности?

– Вовсе нет. – Она покачала головой. – Вот только… На что надеялась та девица… как и вообще любая девица… выдумав такую чудовищную ложь?