Кэт Шилд - Греховная страсть Страница 8

Оливия поняла, что это не было предложением, и покорно позволила Габриелю вывести ее из спальни.

– Пойдем, пока у нас еще есть такая возможность, – шепнул он, когда они оказались в коридоре.

Они вышли в сад. Стояло восхитительное свежее майское утро.

Габриель с видимым удовольствием взял ее под руку. Оливии было приятно ощущать рядом с собой его сильное теплое тело.

– Спасибо за все, что ты делаешь для девочек, – сказал он.

– Каждый раз, когда я думаю о том, что они вырастут без родной матери, у меня разбивается сердце. Но я счастлива, что у них есть ты.

– Ты никогда не знала собственной мамы, верно? Она умерла при родах?

Оливия никогда не рассказывала ему об этом.

– По всей видимости, не только я интересовалась тобой.

– Прости, что раньше я относился к нашему браку как к сделке.

– Не нужно извиняться. Я знала, на что иду.

Она явно услышала цинизм в собственном голосе и попыталась смягчить слова улыбкой. Но Габриель не улыбнулся ей в ответ.

– На самом деле мне кажется, что ты не до конца понимаешь, во что ввязываешься.

– Звучит интригующе. – Оливия ждала продолжения.

– Начиная с настоящего момента я собираюсь узнать о тебе все.

Оливия не на шутку встревожилась. Что будет, если он узнает о ее медицинских проблемах?

– В женщине должна сохраняться какая-то загадка. Это придает отношениям пикантности. – Она бросила на него взгляд из-под ресниц.

– Мне и в голову не приходило, что у тебя могут быть секреты, – пробормотал он.

– Мне кажется, они есть у каждой женщины.

– Я бы предпочел, чтобы между нами не было никаких недомолвок.

– После того, что произошло прошлой ночью, твои опасения мне вполне понятны. Хочешь что-то еще мне рассказать?

– Я?

Оливия мысленно поздравила себя с тем, что ей удалось отвести удар от себя.

– Узнать друг друга было твоей идеей.

Габриель просиял:

– Что бы ты хотела узнать?

– Почему ты выбрал меня?

– Я был в курсе твоей благотворительной деятельности. Мне импонировало твое желание помогать детям. – Сказав это, он повернулся и посмотрел ей прямо в глаза. – Я тотчас же понял, что мой народ влюбится в такую королеву.

Она рассматривала уток, лениво плававших в прозрачном пруду.

– Твой народ?

Оливия невольно задумалась о тех, кто действительно мечтал оказаться на ее месте. Все эти амбициозные красавицы, знали ли они, что на самом деле скрывалось за великолепием замков и титулами? Может быть, выйти замуж за принца звучит и заманчиво, но отдают ли они себе отчет в том, что это влечет за собой?

Но для Оливии брак с представителем королевской династии Шерданы – исключительная возможность сосредоточиться на том, что было так близко ее сердцу. Оливия чувствовала внутреннюю потребность помогать детям. У нее была сотня мыслей о том, как изменить жизнь в приютах, как сделать больницы доступными для семей с ограниченными финансовыми ресурсами.

В Шердане она станет активно продвигать всевозможные решения для того, чтобы улучшить жизнь сирот и детей из малообеспеченных семей.

– Я сделаю все от меня зависящее, чтобы не подвести твой народ.

– Я знал, что ты скажешь именно это.

Колени ее задрожали, когда он вдруг положил ей руку на шею и принялся слегка массировать ее своими длинными прохладными пальцами. Взяв ее лицо в свои руки, он повернул ее к себе: теперь они смотрели друг другу в глаза. Ее сердце учащенно забилось. Он желал ее. По ее телу разлилась теплота, которая лишь убедила ее в своей догадке. Он буквально ввел ее в транс. Когда же его губы наконец-то коснулись ее, Оливия испытала настоящее облегчение. Она издала слабый вздох, когда кончик языка коснулся кромки ее рта. Прижавшись к нему, она полностью забылась в поцелуе…

– Прошу прощения, ваше высочество, – послышался голос Стюарта.

Прежде чем повернуться, Габриель одарил ее улыбкой. Отпущенная на волю из капкана его объятий, Оливия еще некоторое время не могла собраться с мыслями. Этот поцелуй, сколь кратким бы он ни был, являл собой воплощение всех потаенных женских желаний.

Вынырнув из собственных мыслей, она прислушалась к тому, что говорил Стюарт.

– Прошу прощения за то, что побеспокоил вас, но пресса узнала о близнецах, лорд Дарси сейчас на встрече с вашими родителями.

– Но как им удалось так быстро узнать об этом?

– Адвокат, нанятый Мариссой, мог сделать это.

– Едва ли, это не представляет для него никакой выгоды.

– Тогда кто-то из слуг.

– Кто был с вами ночью?

– Горничные, им приказали подготовить комнату. – Стюарт пожал плечами. – Но это преданные дворцу люди. Эти женщины работают здесь почти десять лет.

Оливия задумчиво рассматривала мужчин. Кто еще мог знать о существовании близнецов?

– Няня. – У Оливии засосало под ложечкой. – Та, которую я приказала вывести из дворца.

Стюарт задумался:

– Но адвокат заверил меня в том, что она не знает, кто были родители девочек.

– Думаю, когда их привезли во дворец под покровом ночи, это навело ее на определенные мысли.

– Мне так жаль. – Оливия поняла, что совершила огромную ошибку. – Я не должна была выгонять ее…

– Оливия, ты хотела для девочек только лучшего. – Габриель одобрительно подмигнул ей. – К тому же в любом случае нам бы не удалось бесконечно скрывать их существование.

Несмотря на то что Оливия привыкла к существованию под постоянным прицелом общественности, она никогда не была центром такого животрепещущего скандала.

– Если мы все выступим единым фронтом, – сказала Оливия, впервые чувствуя себя частью сплоченной команды, – я уверена, мы выстоим.

Габриель взял девушку за руку.

– Именно так мы и поступим.

Рука об руку Габриель и Оливия вошли в зал, который находился во дворце ближе всего к саду. Ариана и Кристиан уже были там. Краем глаза Габриель увидел работающий телевизор. По обилию информации, которая попала в руки к телевизионщикам, можно было быть уверенным, что у них есть свой человек во дворце. Когда же он услышал наглые предположения о том, что, по всей видимости, королевская семья заплатила Мариссе, чтобы она и девочки держались подальше, его обуяла ярость.

– Они выставляют нас мерзавцами, – резюмировал Кристиан. – По крайней мере, они не создают впечатления того, что мы взяты врасплох или мало информированы.

Габриель ничего не ответил брату. На экране появилась фотография Мариссы. Голос за кадром кратко описал начало и расцвет ее карьеры, Оливия, словно завороженная, приблизилась к экрану. На экране одно за другим мелькали изображения Мариссы на обложках самых знаменитых глянцевых журналов. Габриель испытывал отчаяние – на этих снимках ее ноги навсегда останутся бесконечно длинными, а лицо молодым и прекрасным. Он мог быть уверен в том, что его дочери унаследуют красоту его матери. Интересно, захотят ли Беттани и Карина пойти по стопам Мариссы?

Когда по телевизору начали показывать их с Мариссой совместные фотографии, на которых они были молоды и счастливы, Габриель заметил, что Оливия заметно притихла.

Настороженность Габриеля росла, когда он наблюдал за тем, как пристально Оливия следила за хроникой их с Мариссой отнюдь не спокойных отношений.

Либби приблизилась и что-то шепнула девушке на ухо. Оливия кивнула и подошла к Габриелю.

– Отец хочет поговорить со мной.

– Я пойду с тобой.

– Тебе следует остаться здесь, чтобы решить, что делать дальше.

Ее предложение было более чем разумным, но он не хотел оставлять ее одну.

– Мне бы хотелось переговорить с тобой с глазу на глаз. Это недолго.

– У меня примерка в десять часов. Думаю, что я вернусь около двенадцати.

– Но у меня ланч с моим консультантом по образованию.

– Возможно, Стюарту и Либби удастся выкроить для нас время вечером.

– Послушай, я не хочу откладывать этот разговор. Пойдем в кабинет и поговорим с глазу на глаз.

– Как пожелаешь.

Ему не понравилась ее безукоризненная вежливость.

Бессмысленно, но факт – Габриель страшно желал, чтобы у них было время. Им требовался месяц или два, прежде чем у них могла появиться некая связь, до того, как они официально станут мужем и женой.

Габриель привел Оливию в свой уединенный кабинет, плотно прикрыл дверь, надеясь на то, что им обоим удастся пережить выпавшие на их долю передряги.

– Ты расстроена.

– Я просто обеспокоена будущим девочек. Теперь к ним будет привлечена масса ненужного внимания со стороны абсолютно чужих им людей… – Она вздохнула и обхватила себя руками.

Ее голос был спокойным, но совершенно чужим. Габриель чувствовал острую досаду.

– Думаю, будет хорошо, если они появятся на свадьбе вместе с нами. Поговорю с Ноель Дюбон. Она – дизайнер моего подвенечного наряда. Уверена, она будет в восторге, когда я предложу ей создать два одинаковых платья для Карины и Беттани.