Линдсей Армстронг - Свидание с прошлым Страница 9

– Ты назвал меня селедкой.

Он удивленно моргнул:

– С чего бы это вдруг?

– Требовал, чтобы я перестала вертеться, как селедка на сковородке.

Она произнесла это с каменным лицом, но, глядя, как удивление в серых глазах сменяется веселыми искорками, не выдержала и сама засмеялась.

– Странно, что ты на самом деле меня тогда сковородкой не пришибла. А потом я как-нибудь исправил положение?

– Назвал русалкой и поцеловал.

– Это я помню. – Карлос сосредоточился на ее губах. – Но дальше только темнота, – добавил он после долгого молчания, пока она буквально чувствовала, как он ласкает ее губы пристальным взглядом, с трудом удерживаясь от того, чтобы самой на него не наброситься, запуская пальцы в густые темные волосы.

И как бы он на это отреагировал? Ухватил бы ее за запястья и принялся целовать руки? Сорвал бы с нее пижаму и ласкал бы грудь?

От одной этой мысли у нее разом затвердели соски и заныло между ног. Мия невольно поерзала.

– А дальше ничего и не было.

– Не было? – Нахмурившись, он внимательно изучал ее порозовевшие щеки.

– Ты уснул, а я просто лежала рядом. Не хотела тебя будить и, если честно, вообще не хотела двигаться. А потом, кажется, и сама заснула, во всяком случае, я не слышала, как вернулась твоя мать. Но почему ты сейчас об этом спрашиваешь?

– Значит, только поцелуи и объятия?

Она пристально на него посмотрела:

– Ты думал, там было… продолжение?

– Я ничего не помню, но… Та ночь произвела на тебя огромное впечатление. И ты явно расстроилась. Так что я пытаюсь понять.

Мия чуть не задохнулась от возмущения:

– Ты думаешь, что я раздуваю из мухи слона?

– Нет. – На секунду прикрыв глаза, Карлос поймал ее руки, но она сразу же их высвободила.

– Думаешь. Слушай, может, уже просто уйдешь и оставишь меня в покое? Просто не верится, что когда-то я всерьез думала, что в тебя влюбилась…

Не договорив, она зажала рот ладонью.

– Ничего, я знаю. – Карлос поднялся, и тут в дверь постучали.

– Мия, у тебя все хорошо? – окликнул ее Билл Джеймс. – Просто зашел сказать, что вернулся. Ой! – Стоило Карлосу открыть дверь, как садовник резко умолк и недоверчиво уставился на лежащую в пижаме Мию и на так и не надевшего рубашку Карлоса. – Черт возьми! Извините, не хотел помешать, я и представить не мог… Я лучше пойду…

– Я тоже. Мне как раз указали на дверь, так что увидимся позже. Сама пока справишься?

– Да, – выдавила она сквозь зубы, но потом кое о чем вспомнила и вздохнула: – Длинный Джон. Его нужно покормить. Билл, ты не мог бы?.. Только осторожнее…

– Знаешь, Мия, тебе давно пора избавиться от этого зверя. Он опасен.

– Согласен. – Представившись, Карлос пожал Биллу руку, и они ушли словно лучшие друзья, захлопнув за собой дверь.

Мия же несколько секунд молча смотрела им вслед, а потом с досады запустила в дверь подушкой.

– Просто не верится, что ты это сделал, – объявила Мия, сидя в спортивной машине под все еще продолжающимся дождем, перед парадной дверью «Беллберда».

– Свозил тебя к врачу? – насмешливо улыбнулся Карлос. – Ты бы предпочла, чтобы я оставил тебя истекать кровью?

Мия вздохнула:

– Ничего бы со мной не случилось.

– Малейшее нажатие, и кровь снова сочилась.

Мия взглянула на забинтованную ногу. На пятку наложили три шва, а еще она успела обзавестись костылем.

– Я не об этом, за это спасибо, сама бы я не доехала. Я о том, что ты вчера позвонил Гейл и…

– Слушай, когда я вчера закрывал окна и двери, обнаружил ее телефон на видном месте у тебя в кабинете и решил, что, чем скорее она узнает о твоей временной нетрудоспособности, тем лучше. Я собирался сразу же тебе все рассказать, но, когда вернулся, ты уже крепко спала. Что тебя не устраивает?

– То, что, узнав, что ты провел со мной ночь, она наверняка пришла в восторг и напридумывала себе кучу неуместных небылиц. К тому же она не способна держать рот на замке, так что скоро об этом все узнают. Да и, если подумать, в этом отношении Билл ничуть не лучше.

– Да кому какое дело? Мы знаем правду, а все остальное не важно. Да и в любом случае в наше время никто о таких вещах дважды и не вспомнит. Ладно, думаю, ты захочешь встретиться с Гейл?

Мия кивнула.

– Тогда предлагаю пойти самым простым путем.

Выбравшись на улицу, Карлос обошел машину, открыл Мии дверцу, а потом подхватил ее на руки и понес к дому.

– Знаешь, будь я здесь хозяином, обязательно сделал бы крытую парковку. Отнести тебя в кабинет?

– Да. Привет, Гейл, – она кивнула помощнице, – помнишь мистера О’Коннера?

– Мия! С тобой все в порядке? Мистер О’Коннер, рада снова с вами встретиться. Несите ее сюда, я ей под стол подложила подушечку для ноги, а сейчас пойду сварю кофе. Думаю, оно нам сейчас всем не помешает!

– Гейл, ты уверена, что со всем справишься? – за обедом спросила Мия. – Тебе придется выполнять и мои, и свои обязанности в течение нескольких дней.

– Думаю, я попрошу сестру, Кайли, помочь. Ей всего четырнадцать, но она отлично управляется по дому, и у нее сейчас каникулы.

– Кайли! Отличная идея. А ваша мать не будет возражать?

– Вряд ли. Она на все готова, лишь бы отвлечь малышку от мальчиков. – Гейл закатила глаза, словно у нее самой было сорок дочек, только и мечтающих о романтике и свиданиях.

– Хорошо. – Мия откусила от бутерброда с копченым лососем. – Спасибо, что приготовила обед.

– Да не за что. – Гейл налила им обеим чаю. – А мистер О’Коннер вернется?

– Не знаю, сказал, что да. Кстати, мне вчера тебя очень не хватало. А вообще, мои родители работали на семью О’Коннер, так что я с детства знаю и Хуаниту, и ее семью.

Гейл медленно отставила чайник:

– Так ты и Карлоса давно знаешь?

– Да. – Видя в глазах помощницы невысказанный вопрос, она мысленно поморщилась. Гейл она не врала, но и не была до конца честна, и теперь чувствовала себя слегка виноватой. Да и вообще, может, теперь, когда она знает, что они с Карлосом давно знакомы, не придаст их совместной ночевке такого значения?

Закусив губу, Мия продолжила:

– Я была всего лишь дочкой экономки и не думала, что сейчас они меня узнают. Поэтому и… – Не договорив, она пожала плечами.

– Тогда понятно, зачем он вернулся после приема. Как же тебе повезло. Я про ногу.

Ну конечно. Ногу она порезала именно потому, что он довел ее до такого состояния, что ей пришлось спасаться бегством.

– Да, мне очень повезло.

– Знаешь, – Гейл подвинула блюдечко, – думаю, он и дальше станет возвращаться.

– Ну, не знаю.

– Зато я знаю. – Помощница таинственно улыбнулась. – Но больше ни слова не скажу.

– Гейл! Нельзя бросать в воздух такие замечания.

– Ну ладно, раз ты настаиваешь. – Гейл поднялась, словно боялась, что ей придется спасаться бегством. – Я явно чувствую химию.

– Что?

– Рядом с ним ты все время напрягаешься, а ему явно нравится носить тебя на руках. А еще больше нравится, что тебя это напрягает. Я же вижу, как у него глаза блестят.

Мия уставилась на помощницу с открытым ртом.

– Но ты же сама хотела это услышать? – Гейл старательно изобразила оскорбленную невинность.

– Да. Нет. Гейл, ты ничего не понимаешь. Я…

– Вот увидишь, кто был прав. – С этими словами помощница развернулась и ушла, оставив Мию наедине с последним бутербродом, который та после секундного колебания все-таки съела.

Мало того что ей приходится неуклюже ковылять, опираясь на чертовски неудобный костыль, так теперь еще и это. Неудивительно, что она чувствует себя так, словно по ней проехались бульдозером. Эта проклятая беспомощность…

Да и на что она рассчитывала после всех этих лет, когда они с Карлосом не виделись?

Тогда она была совсем неопытна, да и все случилось так быстро. И она не переставала гадать, не были ли его действия вызваны сотрясением мозга. Но при этом раньше-то она вообще не представляла, что и его может тянуть к ней.

А потом были тот ужасный разговор с Аранчей, бегство из поместья и бесконечные дни и недели, когда она ждала и надеялась, что Карлос все-таки ее отыщет и скажет, что мать не права, что Мия ему нужна, что он ее любит и хочет быть только с ней…

Но недели срастались в месяцы, а он так и не появлялся, и крошечное семя надежды умерло… А что было потом? Возненавидела ли она его?

Нет. В этом-то все и дело. Скорее уж она возненавидела саму себя за то, что не могла возненавидеть его. Но его мать она точно ненавидела.

А еще дело в том, что даже когда она строго-настрого запретила себе страдать и утопать в жалости к самой себе и начала активно жить и встречаться с парнями, ничего не получилось. Ее так по-настоящему ни к кому и не потянуло, и серьезные отношения так и не сложились. И даже несмотря на все прошедшие годы она так и не смогла выкинуть Карлоса из головы.

– Ладно, – объявила Гейл, заходя в кабинет и отыскивая в сумочке ключи от машины.