Передача мыслей - Кажинский Бернард Бернардович Страница 6

(рис.15) и принимающей (рис.16) нервной системы по аналогии к радиостанции, мы

тем самым могли бы рассчитывать извлечь из полумистической области понятия об

всех явлениях телепатии, гипноза, внушения и т.п. и поставить их на прочную почву

исследования положительной наукой, из области коей они до сих пор ускользали

самым упорным образом. Излишне говорить о том, какие заманчивые перспективы

открываются тем самым для электрофизиологии и для науки вообще.

Поэтому является крайне важным подвергнуть все эти вопросы дальнейшему

экспериментальному изучению.

В этом направлении нами ведутся экспериментальные работы в Москве с середины

1922г. Совместно с зоопсихологом В.Л,Дуровым и научными сотрудниками

зоопсихологической лаборатории Н.К.П. (при научном и культурно-просветительном

уголке им. В.Л.Дурова).

Целью этих работ является возможность установить принципиальное наличие

электрической (эл.-магнитной) сущности явлений при передаче мыслей от человека

животному, при помощи специального приспособления, осуществленного для этих

опытов по нашей схеме (см. рис. 17). В этих опытах В.Л.Дуров экспериментирует, как

внушающий, или другими словами, как передающая станция, животное же, которому

В.Л,Дуров внушает, представляет станцию принимающую. Опыты ведутся в

присутствии и под контролем специалистов научных сотрудников, и всегда почти по

их заданиям.

Данные опытов протоколируются, тщательно классифицируются и подвергаются

статистической обработке, пока еще не законченной, и потому еще не позволяющей с

исчерпывающей полнотой судить о результатах, говорить о которых посему еще

преждевременно.

Чистоте этих опытов много способствует то обстоятельство, что опыты ведутся над

дрессированными животными В.Л.Дурова, с которыми последний достиг полного

«психического контакта» (термин Дурова) по собственному, найденному

В.Л.Дуровым методу «внутренних эмоциональных рефлексов» (термин Дурова) на

основании законов, выведенных им и нашедших описание в его замечательных,

неизданных пока, очерках по зоопсихологии.

Дело в том, что реакция от внушения, достигаемая без затруднений при оптах на его

животными, является по своей чистоте и несомненности близкой к объективной

реакции физического прибора, в то время, как реакция от внушения людям всегда

почти связана с субъективной оценкой, критикой и пр. самого подопытного субъекта,

и потому не так близка к объективной, как реакция у «обезволенных» (термин Дурова)

животных, опыты над которыми, т.обр., приобретают особенную ценность.

С другой стороны, для осуществления регистрации мыслительных колебаний

вполне объективным способом, нами давно была предложена схема (На рис. 18

представлена давнишняя схема, подвергшаяся ныне изменениям (Автор).) приборов

(см. рис.18), могущих осуществить, по нашему мнению, улавливание мыслительных

колебательных волн, если таковые будут излучаться из нервной системы.

В схему эту включены радиоприборы, как напр., антенная рамка, конденсаторы,

детекторы, катодные усилительные лампы и др., составляющие, собственно говоря,

приемник, связанный индуктивно с особым регистрирующим устройством –

«регистратором».

Последний состоит из эвакуированного термоэлемента, включенного в мостик

Уитстона, содержащий в себе очень чувствительный – ( Амп.) гальванометр

Эйнтговена, с почти невесомой колеблющейся нитью.

Колебания мыслительных волн, получающиеся в схеме приемника в усиленном

виде, индуктируясь, проходят через спай термоэлемента, изменяя при этом

сопротивление спая, соответственно числу и мощности уловленных колебаний.

Вместе с тем изменяя и сопротивление одной половины мостика Уитстона, что

отражается на нити гальванометра, колебания коей проецируются на экран, или

фильму, и могут быть, т.обр., подсчитаны и измерены с исчерпывающей точностью.

Конечно, все приборы и опыт д.б. изолированы от посторонних волн.

К сожалению, временное отсутствие полного комплекта упомянутых приборов

лишает нас пока возможности поставить опыты лабораторным путем, и тем самым

судить о пригодности предложенной схемы, но уже одна возможность технического

осуществления подобного «регистратора мыслей» должна знаменовать собою эпоху,

когда наука и знание человеческое устремляются в неизведанные доселе пределы.

В том случае, если бы удалось осуществить «регистратор мысли», и при помощи его

изучить количество колебаний и амплитуду какой-нибудь определенной мысли,

чувства или настроения, мы сумели бы может быть построить и прибор,

воспроизводящий технически те же колебания, т.-е. воспроизводящий мысль –

«искусственную мысль».

Может быть, мы бы научились технически излучать мощные мысли в целях

облагораживания человечества, нравственного подъема и пр.

Тут открываются необъятные перспективы и возможности в жизни и в науке.

Так, между прочим, если признать вместе с проф. Заварзиным (На I Всерос. Съезде

зоологов в Петрограде в 1920 г.), доказательную аналогию нервной системы у

человека, дождевого червя и личинки стрекозы, то не трудно бы попытаться не только

изучить, при помощи «регистратора», мысли и чувствования насекомых и животных,

но можно было бы постараться понять эти мысли и на них воздействовать, опять-таки

исключительно на пользу человечества.

Вот какие перспективы рисуются нам в будущем! Фантазия ли это? На это даст нам

ответ само будущее.

Поживем, увидим.