Мир растений: Рассказы о кофе, лилиях, пшенице и пальмах - Алексей Всеволодович Смирнов Страница 10

Для лианы такая особенность оказалась весьма полезной. Да в природе иначе и быть не могло. Иначе как бы продолжался виллугбейевый род?

Так же точно природа рассчитала и с другим видом — виллугбейей сладкой. Это уже не лиана, а кустарник. Если бы и тут надеяться на обезьян, то дни кустарника были бы сочтены. Причина? Она проста. На низких кустах обезьяны не работают. Могут напасть дикие коты, собаки, схватит за бок тигр…

Лучший вариант — не макаки, а птицы. Поскольку крупную грушу птицам не поднять, размеры плодов уменьшены примерно вдвое, до размеров дикой груши. Окраска их, наоборот, усилена. Они яркие, оранжевые, как спелые абрикосы. Очень сочные и сладкие. Наиболее яркие плоды в природе всегда рассчитаны на птиц.

Самое известное и нужное растение из семейства кутровых — раувольфия змеиная. До 1952 года раувольфию знали лишь на родине — от Индии до острова Явы. Лечили ею от укусов змей, да и от лунатизма. После войны выяснили, что в корнях содержится алкалоид резерпин, снижающий кровяное давление и улучшающий обмен веществ. Теперь раувольфия — одно из модных растений мира.

Красный бурьян

В умеренной зоне кутровые редки. Только в Южной Европе растет синецветный барвинок малый. Его принято разводить на кладбищах. Покрывает могилы своими вечнозелеными кожистыми листьями, напоминая большой железный венок. Городских озеленителей выручает тем, что может расти под деревьями в парках, где из-за тени другие растения не уживаются. Дикий барвинок растет и у нас, но, кажется, только в Курской области. В других местах — как одичавший.

Еще растет в умеренной зоне кендырь. И у нас и в Америке. Американский давно выращивали у нас на юге. Из корней добывали препарат против сердечных заболеваний.

В 1935 году в Чуйском совхозе ликвидировали плантацию кендыря. На месте ее построили избу для крестьянина Лихачева. Не успел хозяин как следует обжить помещение, как в нем появился кендырь. Видимо, уцелело в почве корневище. Оно дало два побега. Один поднялся на дворе под окнами. Другой проник через пол и зазеленел в комнате. Дворовый рос не спеша и за лето вытянулся на полметра. Зато домашний намного перегнал собрата и уперся в потолок. Хозяину предложили разобрать потолок, чтобы дать возможность кендырю зацвести. Разобрал. Потом настала очередь соломенной крыши.

Неизвестно, пожертвовал ли крестьянин крышей ради растения, успел зацвести узник или не успел. Важно другое, что он вырос непомерно высоким. Для этого были свои причины. Окна в избе летом завешивали холстами от солнца и от мух. В комнатах стояла постоянная жаркая духота. И тень. Как раз те условия, которые кендырь встречает в природе, в тугае.

Что такое тугай? Невысокий, но густой лесок в пойме южных наших рек Сырдарьи или Амударьи. Он то затопляется, то обсыхает. Ветра в тугайной чаще совсем нет, и все лето висит влажная духота. Как раз та духота, что была в избе Лихачева. Набор деревьев в тугае невелик: тамарикс, лох-джида да колючая облепиха. Они сплетаются между собой ветвями и дают сильную тень. Чтобы выбраться к свету, нужно вырасти метров на шесть, а то и на восемь. Вот в эти-то кошмарные условия и попал кендырь. Только не американский, с плантаций, а наш, дикий, кендырь сибирский.

В тугаях он растет испокон веку. Пробиваясь к свету сквозь переплет ветвей, он вытягивается в тонкий шнур, как телефонный провод. Листьев на стебле почти совсем нет. Удержаться стоймя восьмиметровому стеблю невозможно, если бы не поддержка соседей — лоха и облепихи.

Облепиха для кендыря незаменимый сосед еще и по другой причине. Когда кендыревый молодняк появится на берегу возле реки, его легко вытопчет скот, если нет рядом колючих облепиховых кустов. Под защитой колючек кендырь выживает. А взрослые стебли его, выбравшись к свету, развешивают метелки красных душистых цветков. Они напоминают своим видом олеандр. И не случайно многие ботаники зовут его олеандром сибирским. А местные жители красным бурьяном. И вполне справедливо, потому что, вырвавшись из тугайных тисков, наш дикий олеандр начинает вести себя как самый обычный бурьян. Скажем, как иван-чай или чертополох.

Когда отцветут душистые цветки, их место занимают длинные, как стручки, коробочки с мелкими семенами. В одном грамме четыре тысячи штук. Они в тысячу раз мельче, чем подсолнуховое семячко. Но волоски-парашютики на семенах длиннейшие — по полсантиметра. Ветер уносит их так далеко, что даже поверить трудно: за сотни километров.

Многим памятна история проникновения кендыря в Голодную степь. До орошения там никто и не слыхал о красном бурьяне. Когда провели оросительные каналы, прокопали арыки, по их берегам расселился красный бурьян. Семена его прилетели за многие десятки километров. Они падали в воду. Волоски намокали и тянули семена на дно. Весной они вырастали в новые красноцветные стебли с листьями, как у настоящего олеандра: ланцетовидными, темно-зелеными сверху и сизыми с изнанки. Масса кендыря оказалась столь велика, что местный кооператив предлагал заготовить несколько тысяч тонн.

Только холод сдерживает порыв красноцветного растения. Выше 55-го градуса северной широты у нас он не растет.

Жестокий ваточник

Было время, когда казалось: слава ему обеспечена. Трудно найти в семействе ваточниковых растение столь полезное, как ваточник. Когда на двухметровых стеблях раскрываются коробочки, из них вылетают семена с тончайшим пухом, нежней хлопчатника. Завезли из Северной Америки в Европу еще в XVII веке. Думали, будет пряжа. Но ломкие волоски для пряжи не годятся. Правда, они с трудом намокают и во время второй мировой войны ваточником набивали спасательные жилеты. Однако и тут ваточник оказался на втором месте. На первом родич баобаба — толстая сейба.

В конце прошлого века обнаружили в ваточнике каучук. Думали: будет свой каучук в умеренной зоне. У ваточника каучук не только в млечниках. Он и в листьях. В 1875 году попытались наладить производство в Америке, в двадцатых годах текущего века — у нас. И снова ваточник не выдержал конкуренции. Тогда попытались выжимать из семян масло. Отличное масло, мыло из него превосходное. Но в семечках подсолнуха масла в пять раз больше.

И стал ваточник сорняком. Чаще всего появляется на огородах. Правда, у нас только на юге — на Украине или на Кавказе. Зато здесь живет привольно. Семена его летят далеко. Да и корневых отпрысков растение дает предостаточно. Крупные двухметровые стебли несут широкие овальные листья. Не зря же его называют огородным фикусом. Наверху,