Кэтрин Шэнахан - Умный ген. Какая еда нужна нашей ДНК Страница 15

Прайс был не из тех людей, которого можно представить едущим верхом на муле по узкой горной дороге. Но вот он – пухловатый, среднего роста, в очках, ему уже под шестьдесят. Он был молчаливым и внимательным к деталям человеком и данные собирал с такой же тщательностью и кропотливостью. Его страсть к правде подогревалась бедой: его сын умер от челюстной инфекции. Прайса, по его словам, обеспокоили «определенные трагические выражения нашей современной дегенерации, в том числе гниение зубов, общая физическая дегенерация и челюстно-лицевые уродства»54. Он не мог поверить, что люди – это единственный биологический вид, который так страдает от очевидных физических дефектов – например, зубов, растущих во рту во все стороны. После многих лет изучения причин ортодонтических проблем в активной клинической практике, а также в лаборатории (исследования на животных были распространенной практикой среди врачей начала XX века), он обнаружил, что дефекты в питании приводят к одинаковым деформациям лица и у животных, и у людей. В противовес господствовавшим тогда теориям Прайс, наблюдая за своими лабораторными тестами, пришел к выводу, что кривые зубы вызываются не «смешением рас», не «низким происхождением», не неудачами и даже не дьяволом. Диетология дала куда более удовлетворительный ответ.

Предварительная работа Прайса в лаборатории убедила его, что человеческие болезни появляются из-за «отсутствия некоторых необходимых факторов в современной программе»55. Пользуясь устаревшим ныне языком своей эпохи, он предположил, что самый лучший путь к пониманию, каких именно факторов не хватает – «обнаружить иммунные группы, которые присутствуют у изолированно живущих примитивных народов по всему миру» (именно поэтому он и отправился в путешествие) и проанализировать, что они едят56. Его план был очень простым: считать количество дырок в зубах у людей, живущих в разных регионах земного шара. У какого народа или группы меньше всего дырок и зубы самые прямые, тот и победил. Никаких протезов или ортодонтических операций. Прайс считал, что здоровая зубочелюстная система может быть использована как индикатор хорошего здоровья в целом – и это предположение оказалось верным, – так что количество дырок в зубах можно применять в качестве объективной, обратно пропорциональной меры здоровья у человека любого расового и культурного происхождения. Очень элегантный и эффективный план.

В экспедицию повезли несколько фотоаппаратов 8x10, стеклянные тарелки и целый комплект для стоматологической хирургии. К счастью, Прайсу помог опытный путешественник, о котором часто писали в National Geographie – его племянник Уиллард Демилл Прайс, который, несомненно, дал возможность немолодому дяде сохранить оборудование в целости и сохранности. Написанная в результате экспедиций книга Nutrition and Physical Degeneration («Питание и физическая дегенерация») подробно излагает исследования Прайса и его выводы. Прайс оказался прав. Он обнаружил целые группы людей, наслаждавшихся идеальными, без единой дырки, зубами и отличным общим здоровьем; их физиология была великолепно отлажена, потому что их традиции помогали им готовить пищу, способствовавшую росту и развитию. Конечно, с их точки зрения в фантастическом здоровье не было ничего невероятного. Для них оно казалось вполне естественным.

Прайс отправился в экспедицию по сборам данных в поисках прекрасных наборов зубов. Но, заглядывая в рот к участникам своего исследования, Прайс отходил на несколько шагов и видел, что прекрасные зубы неизменно сопровождаются крепким здоровьем и несомненной физической красотой. Идеально расположенные зубы, которые он искал, принадлежали – за очень редким исключением – красивым людям. Красивые лица с красивыми скулами, глазами, носами, губами и всеми остальными чертами – «полный пакет», физическое воплощение физиологической гармонии.

Во всех одиннадцати странах, которые посещал Прайс, люди, не покидавшие своих деревень и питавшиеся согласно национальным традициям, не страдали ни от кариеса, ни от деформации челюстей. Прайс не смог не заметить, что они еще и «просто» здоровы. Настолько здоровы, что во время первого путешествия, в Лотхенталь, швейцарскую горную деревню, отрезанную от мира горной грядой, жители деревни поразили его не меньше, чем красота видов. Он писал: «Стоя и восхищаясь великолепным физическим развитием и высокоморальным характером этих крепких горцев, невозможно не впечатлиться превосходными образцами мужских, женских и детских тел, созданных Природой благодаря правильной диете и правильной окружающей среде»57. Он повторяет это снова и снова, путешествуя по миру. Создается даже впечатление, что Прайсу казалось, что красота и жизненная сила любого живописного места передается телам людей, населяющих это место, благодаря пище, получаемой от него.

Форма и функция: пакетная сделка

С самого начала истории в письменных источниках можно найти немало предположений, что физическая красота и здоровье связаны. И хотя сейчас существует социальное табу, запрещающее открыто говорить об этой взаимосвязи, для многих она остается самоочевидной. Да, может быть, в вашей школе лучший футболист был совсем не красавцем, весь покрыт прыщами, носил очки с толстыми линзами или брекеты, постоянно пил таблетки или пользовался ингалятором. Но обычно школьных героев любят (и завидуют им) благодаря красивой внешности и превосходным атлетическим навыкам. Это восхищение отчасти обусловлено тем фактом, что мы инстинктивно понимаем, что очевидная физическая одаренность, например, исключительная выносливость и координация, – это побочный продукт величайшего дара: хороших генов. Гениальность работы Прайса – в том, что он рискнул провести научное исследование связи видимых признаков хорошего здоровья с питанием, воспользовавшись таким же системным подходом, какой мы применяем при рассмотрении любого другого биологического феномена.

Предпочтение, отдаваемое красоте (как нашего собственного лица, так и чужого), – это результат инстинктивного узнавания паттернов, которое я подробно опишу в четвертой главе. На данный же момент очень важно понимать, что то, что мы называем красотой, несет в себе еще и функции выживания. Это, конечно, кажется нечестным, но у менее привлекательных людей больше проблем со здоровьем58. Все врожденные синдромы, искажающие архитектуру лица, связаны с нарушениями физиологических функций – дыхания, речи, слуха, ходьбы и т. д. На данный момент обнаружены и классифицированы сотни подобных синдромов, которые на глаз сможет распознать любой опытный педиатр и которые приводят к самым разнообразным проблемам – от плохого зрения (синдром Марфана, синдром Коэна, синдром Стиклера – и это лишь небольшая часть списка) до воспаления носовых пазух и уязвимости для инфекций (синдром ломкой Х-хромосомы, синдром Корнелии де Ланге), потери слуха (хромосомная делеция на участке 22qll.2, синдром Коффина-Лоури) или проблем с жеванием и глотанием (синдром Ретта, синдром CHARGE, артрогрипоз)59. Прайс понял, что даже аномалии роста, слишком слабо выраженные, чтобы называться полноценным врожденным синдромом, тоже связаны с функциональными проблемами. Например, недоразвитые челюсти не просто выглядят непривлекательно – они еще и плохо держат зубы, из-за чего человеку трудно жевать, и у него чаще развивается кариес60,61. Для наших животных умов эти физические черты представляют собой потенциальную опасность, слабость в племени, которая граничит с заразным заболеванием. Эта реакция глубоко укоренилась в нас; возможно именно поэтому врачи так неохотно пытаются докопаться до главных причин видимых физических аномалий. Но вот Прайс рассуждал иначе. Он отбросил старую как мир идею, что дар здоровья и красоты предназначен лишь для немногих с чистейшими душами – своеобразный биологический эквивалент «божественного права королей». Его мысли были весьма неортодоксальными, и даже сейчас его исследования можно считать опередившими время.

Если вам хочется узнать, что же за такую жизненную силу обнаружил Прайс и как выглядели люди, с которыми он встречался, поищите в Интернете аборигенные племена. Начните с бушменов, масаев, химба, комбаи, водабе или монгольских кочевников. Или найдите какой-нибудь документальный сериал о жизни племен. Посмотрите на лица этих людей и обратите внимание, как хорошо у них сформированы черты лица. Все потому, что их рацион питания по-прежнему соединяет их со здоровой окружающей средой, красота которой во вполне прямом смысле выражает себя через их тела.

Один из первых когда-либо снятых документальных фильмов называется Grass: A Nations Battle For Life («Трава: Битва народа за выживание»), снятый в 1925 году Мерианом Купером (будущим режиссером «Кинг-Конга»). Купер рассказал об образе жизни племени бахтияров, населявшего область неподалеку от горы Зардкух в современном Иране. В фильме мы видим один из этапов ежегодной более чем 300-километровой кочевки, которую племя совершает дважды в год в поисках свежих пастбищ для коз и свиней. Вверх и вниз по скалистым склонам ведут своих упрямых, голодных животных старики, беременные женщины и дети, а вожди племени идут босиком через сугробы высотой по пояс. Пять тысяч человек вместе со всем скарбом проходят 300 километров на большой высоте чуть больше, чем за месяц. Одно только покрываемое расстояние равняется двадцати марафонам в год. Как им это удается? Благодаря генетическому богатству. С западной точки зрения, господствовавшей в XX веке, мы можем пренебрежительно назвать их образ жизни натуральным хозяйством, потому что у них нет никаких атрибутов богатства. Да, они не носят золота в кожаных мешочках. Но их сокровища надежно скрыты в хранилищах генетического материала, который одарил всех членов племени точеными чертами лица, сильными суставами, здоровой иммунной системой и выносливостью, которая помогает им устанавливать такие достижения атлетизма, о которых мы даже и подумать не посмеем. И не забывайте – они такое проделывали два раза в год.