Александр Дианин-Хавард - Нравственное лидерство Страница 15

Обдумывание – это первый шаг в благоразумном принятии решений. Шекспировского Отелло постигает жестокая судьба, вызванная его неспособностью размышлять. Всегда импульсивный, он сразу приходит к безапелляционным выводам, не останавливаясь, чтобы поразмыслить. Он сначала стреляет, а потом задает вопросы.

Суждение и решение

За обдумыванием следуют суждение и решение. Выносить суждение означает взвешивать «за» и «против». Принимать решение – это делать выбор между альтернативными вариантами разрешения проблемы.

Те, кто принимает решения, должны посвятить время – если они могут себе позволить эту роскошь – сбору адекватной информации и анализу всех факторов, которые могут повлиять на их решение. Но когда порядок действий ясен, они должны действовать быстро.

Андре Филипп, французский депутат от социалистической партии, писал о Робере Шумане, «отце Европы»: «По темпераменту Шуман был робким человеком <…>. Он часто откладывал решение <…>. Но как только он обретал уверенность в том, чего требовал его внутренний голос, он внезапно принимал самые смелые решения и реализовывал их; тогда он был невосприимчив к критике, нападкам и угрозам»[78].

Благоразумие – это не только проницательнось и предвидение. Это еще и решимость. Оно побуждает к быстрому и авторитетному выполнению решений.

Благоразумие и боязливость – вещи несовместные; лидеры не боятся рисковать. «Все мы учимся на ошибках, – говорит Друкер. – Чем лучше человек, тем больше ошибок он сделает – поскольку он экспериментирует больше других. Я бы никогда не назначил на высокий пост человека, который никогда не совершал ошибок, причем крупных. В противном случае он наверняка посредственность. Более того, не совершив ошибок, он не будет знать, как их распознать и исправить»[79].

Благоразумное решение может оказаться ошибкой, а неблагоразумное привести к успеху, если в процессе его реализации в игру вступают новые факторы, которые нельзя было предвидеть на стадии обдумывания. Следовательно, не рекомендуется оценивать способность лидера к благоразумному суждению по результатам лишь некоторых из его решений. Скорее, нужно судить об этом на основании всей совокупности результатов, достигнутых под его руководством.

Лидеры осуществляют свои решения независимо от того, насколько трудным может быть продвижение к цели. Если решение вызывает противодействие, это необязательно означает, что решение было неверным. Напротив, это может означать, что решение было хорошим и своевременным.

Когда Тереза Авильская начала реформировать кармелитский орден в 1562 г., немногие, будь то священники или миряне, желали, чтобы им напоминали о том, какой хочет видеть их жизнь Бог. Кармелитки, отвергавшие ее реформы, начали кампанию против нее. К ним присоединились другие монашеские ордена, гражданские власти начали судебный процесс против нее, и некоторые из ее врагов угрожали привлечь ее к суду инквизиции. Ей часто приходилось входить в город тайно, под покровом ночи, чтобы избежать бунта.

Иоанн Креста, вместе с Терезой Авильской основавший орден босых кармелитов, претерпел похожие испытания. Многие братья-кармелиты противились его реформам. Более девяти месяцев он был заточен в тесной, душной келье и наказывался таким способом, какой применялся только к закоренелым преступникам.

Перед лицом этих преследований Тереза и Иоанн действовали со спокойствием и хладнокровием. Жесткое противодействие не остановило их. Они знали, что им нужно восстановить здоровье Церкви, и это требовало хирургического вмешательства. Они знали, что это будет болезненно для всех. Но их стойкость принесла замечательные результаты: спустя сравнительно короткий промежуток времени их реформы охватили всю Испанию и всю Европу.

Бытие и восприятие

В самом центре добродетели благоразумия находится отношение характера лидера к его способности постигать действительность. Другими словами, отношение между бытием и восприятием, между тем, кем мы являемся, и тем, что мы видим.

Наша способность воспринимать действительность и выносить верные суждения зависит от того, в какой степени мы живем человеческими добродетелями. Как сказал Аристотель, «добродетельный человек судит верно о каждом роде вещей, и в каждом из них ему является истина»[80]. Гордец, напротив, считает истинным то, что льстит его гордыне; малодушный человек – то, что оправдывает его бездействие; человек невоздержанный – то, что дает ему власть, деньги или удовольствие. Невоздержанный мужчина, например, в женщине видит не женщину – с ее духом, телом, достоинством, – а секс. Порочный человек видит только часть реальности – ту мизерную часть, которая подкармливает его порок.

Отношение между бытием (в смысле силы характера) и восприятием (в смысле проникновения в суть вещей) очень глубоко. Мы воспринимаем и интерпретируем события сквозь призму характера. Укрепляя характер – то есть возрастая в добродетели, – мы совершенствуем нашу способность рассуждать в свете разума.

Не только события, но и людей мы воспринимаем сквозь призму характера. При этом мы зачастую проецируем собственные недостатки на других. Если мы страстно желаем власти, мы, вероятно, будем верить в то, что и окружающие нас люди хотят того же, даже если это и неправда (что бывает весьма часто).

Святой Августин предлагает способ, позволяющий избегать ложных суждений о характере и мотивации других людей: «Попытайся приобрести те добродетели, которых, как ты считаешь, недостает другим людям. Тогда ты перестанешь видеть их недостатки, ибо сам будешь от них избавлен»[81].

Если мы с избытком обладаем добродетелью, нам легче будет увидеть людей такими, какие они есть на самом деле, – с их достоинствами и недостатками.

Добродетели просвещают разум, укрепляют волю и очищают чувства. Они позволяют нам воспринимать мир, жизненные события и людей такими, какие они есть, а не такими, какими мы их себе представляем. Без этой объективности мы не можем принимать верные решения.

Объективность не означает беспристрастность. Лидеры принимают объективные решения, которые до известной степени субъективны. Благоразумное принятие решений сочетается с предпочтениями. В той же самой ситуации разные лидеры, все в равной мере благоразумные, могут прийти к разным решениям.

Глава 2

Мужество. Держаться избранного курса

Умение держаться определенной линии поведения, быть предсказуемыми в отношении того, во что мы верим, не всегда может вести к любви со стороны подчиненных, но всегда приведет к доверию и эффективному лидерству.

Как мы видели выше, в процессе принятия решений мужество играет огромную роль: оно помогает лидерам избегать рационализации, преодолевать боязнь ошибок, быстро исполнять свои решения и не отступать, когда на пути к цели возникают препятствия.

Но из добродетели мужества проистекают последствия, выходящие далеко за рамки процесса принятия решений.

Определение мужества

Начнем с того, чем мужество не является. Это не бесстрашие. Лучшие и самые отважные солдаты перед битвой испытывают страх. Иисус Христос испытывал такой ужас перед надвигающейся пыткой и казнью, что покрывался кровавым потом. Бесстрашие часто проистекает от неспособности правильно оценить действительность: мы не боимся потому, что не понимаем опасности. В этом случае опасна не только ситуация, но и мы сами. Бесстрашие может также возникать вследствие определенного аскетизма, который подавляет человеческие страсти, в том числе страх. Однако подавлять страх означает подавлять мужество.

Мужество – это самопожертвование ради благоразумных и справедливых целей. Связь между самопожертвованием и благородством цели жизненно важна. В конце концов, террорист тоже может пожертвовать собой, но это не делает его мужественным – на самом деле он просто злобный помешанный. Фанатик может отдать жизнь за свои ложные идеалы, но это не будет мужеством. Это – результат упрямства, гордыни, самообмана, а в некоторых случаях – каких-то дьявольских влияний.

Если мои ценности искажены, я не буду мужественным, хотя при этом могу быть твердым. Если же я ценю самопожертвование ради него самого, я могу быть стоиком, но стоицизм не означает мужества.

«Ни трудность, ни усилие не порождают добродетель, – пишет Пипер, – ее порождает лишь добро. Мужество, следовательно, указывает на нечто более важное <…>. Благоразумие и справедливость предшествуют мужеству <…>. Только тот, кто справедлив и благоразумен, может быть мужественным»[82].

Для того чтобы быть мужественным, недостаточно действовать по совести. Многие террористы действуют согласно своей совести. Мужество начинается тогда, когда я воспитываю свою совесть посредством искренних и систематических поисков истины.