Филип Таубман - Солдаты холодной войны Страница 2

Для каждого из этих пяти мужчин призыв к устранению ядерного оружия представляет собой наивысший пик в их личном путешествии через ядерную эру. Они были молодыми, Нанн так просто мальчишка, когда атомная бомба стерла с лица земли Хиросиму. Они достигли совершеннолетия тогда, когда новые технологии – водородная бомба, межконтинентальные баллистические ракеты и миниатюризация ядерных боеголовок – привели мир на грань уничтожения. В период расцвета их жизни они играли главные роли в деле обеспечения обороны Америки и совершенствования технологии сбора разведывательной информации. В течение многих лет холодной войны каждый из них оказывался действующим в условиях отрезвляющей реальности ядерной эпохи. Почти незаметно их понимание того, что собой представляет бомба, видоизменялось, и их сомнения относительно возможности контроля над ней росли. Затем, на более позднем их жизненном этапе, посмотрев на мир, который они помогали создавать, они поняли, что этот мир оказался слишком опасным, слишком близким к новому виду атомного пожарища, с угрозой достаться разрушенным нашим внукам.

Пятерка была удивлена братскому единению по вопросу о ядерном оружии, когда их инициатива получила всемирную поддержку. Всего за несколько лет их довольно длительная и не имевшая больших шансов на успех кампания получила определенное признание в правительственных кабинетах, залах заседаний правлений корпораций и учебных аудиториях. Она побудила действующих президентов и министров иностранных дел воспринять идеи, которые еще недавно подвергались осмеянию как радикальные и безрассудные. Глобальный ноль, параллельная антиядерная кампания, поднятая через 23 месяца после публикации статьи в «Уолл-стрит джорнэл», сейчас рассчитывает на длинный список своих выдающихся сторонников, включая десятки бывших президентов, премьер-министров и дипломатов. Влиятельная международная комиссия по вопросам ядерных угроз, организованная Австралией и Японией, опубликовала доклад в 2010 году с призывом к ликвидации ядерных вооружений, доклад включал детальный план действий по достижению этой цели.[2]

Присуждая Нобелевскую премию мира за 2009 год Бараку Обаме, норвежский Нобелевский комитет, как представляется, косвенно выказал дань уважения Шульцу, Киссинджеру, Перри, Нанну и Дреллу, чьи усилия по уничтожению ядерного оружия так сильно повлияли на Обаму.

Эта тема привлекла меня отчасти в связи с моей собственной озабоченностью проблемой распространения ядерного оружия и технологий, а также в связи с пониманием того, что это всего лишь вопрос времени, когда террористические группы типа «Аль-Каиды» получат в свои руки ядерное оружие. 11 сентября 2001 года я слушал по радио сводку новостей, в которой говорили о том, что столб дыма поднимается с Северной башни Всемирного торгового центра. Я заканчивал завтрак в своей манхэттенской квартире. Не веря радиосообщению, я смотрел телевизионные кадры того, как пассажирский самолет пронизывает Южную башню и взрывается огненным шаром адского пламени. Я схватил портфель и поспешил в центр, в издательство «Нью-Йорк таймс», чтобы принять участие в выпуске газеты на следующий день. По пути на работу я видел потрясенных людей, которые выжили в этой катастрофе и бежали на север из нижней части Манхэттена. Мне повезло, что я не жил вблизи Всемирного торгового центра и у меня не было погибших родственников или друзей в этом адском пламени и в разрушенных башнях. Но, как и все жители Нью-Йорка в тот день, я ощутил какую-то степень гнева и страха, которые я не испытывал ранее.

За три десятка лет своей работы в «Нью-Йорк таймс» я специализировался на делах, связанных с национальной безопасностью, зачастую находясь близко от источника информации в Вашингтоне и Москве. Ядерное оружие и его центральная роль в период холодной войны были неизбежной реальностью того времени. Как и другие журналисты, вовлеченные в вопросы внешней политики и обороны, я стал специалистом в малопонятном царстве ядерной стратегии и технологий. Техническая терминология в сфере ядерного оружия – термины типа «военный объект для удара согласно концепции «контрсилы» и основные принципы защиты гражданского населения в периоды вооруженных конфликтов» – казалась как будто предназначенной для маскировки леденящей кровь реальности, суть которой состоит в том, что Соединенные Штаты обладают ядерным арсеналом, способным убить 100 миллионов человек в Советском Союзе. Кремль был готов сделать то же самое в отношении нас. Доктрина ядерного сдерживания была с большей наглядностью названа «массовым возмездием» и «взаимно гарантированным уничтожением», которое стало называться по аббревиатуре в английском языке («MAD») словом «безумный».

Я присутствовал в Рейкьявике, Исландия, в октябре 1986 года, когда президент Рональд Рейган и советский руководитель Михаил Горбачев в какой-то момент рассматривали вопрос об уничтожении ядерного оружия. Подобно другим корреспондентам на встрече в верхах, я был застигнут врасплох из-за непредусмотренной беседы об уничтожении ядерного оружия и сумятицы вокруг неожиданного прекращения обсуждений между Рейганом и Горбачевым. Рейган и Джордж Шульц, участвовавший в переговорах в качестве государственного секретаря, подверглись большой критике за то, что у них вообще возникла такая идея. Но по мере рассеивания тумана от саммита в поле зрения возникла новая конфигурация. Вашингтон и Москва захотели – впервые за все время – сократить свои ядерные арсеналы вместо установления потолка по каждой категории.

Когда холодная война прекратилась в 1991 году с распадом Советского Союза, я надеялся, что темпы сокращения ядерных вооружений станут выше. Так и случилось. Абсурдно раздутые американский и российский арсеналы сократились с их пика времен холодной войны в общей сложности в 70 тысяч боеголовок. Сегодня их количество приближается к 22 тысячам. Благодаря законодательству, своевременно разработанному Сэмом Нанном и сенатором Ричардом Лугаром, его республиканским коллегой, Соединенные Штаты выполняли хорошо разработанную программу помощи России в охране ее ядерных вооружений и расщепляющихся материалов и недопущении продажи ее ядерщиками своих знаний за рубеж. Китай, создавший бомбу в 1964 году, сохранял сравнительно небольшой арсенал, как это было также с Индией и Израилем. Другие обладающие ядерным оружием государства, Великобритания и Франция, охраняли свои бомбы со всей ответственностью.

Но темпы продвижения застопорились, и ядерная угроза вновь начала нарастать. Абдул Кадыр Хан, пакистанский физик-ядерщик, помог своим соотечественникам создать бомбу и выбросил ядерные технологии на прибыльный глобальный черный рынок, через который программы создания оружия попали диктаторским режимам в Северной Корее, Ливии и Иране – готовым на любые издержки для того, чтобы сломать препоны на пути в ядерный клуб. В 1998 году Индия покончила с сомнениями по поводу ее программы создания оружия, произведя подземное испытание, которое легко было зафиксировано. Пакистан вскоре ответил испытанием своей собственной бомбы – первого доказательства обладания им ядерным оружием, – подстегнув взрывоопасную гонку вооружений на субконтиненте. Северная Корея разработала программу создания атомной бомбы и провела испытание ядерного устройства в 2006 году. Иран, судя по всему, полон решимости сделать то же самое. Несмотря на американские и российские усилия повысить безопасность в деле сохранности ядерных арсеналов по всему миру, ключевая составная часть «грязной» ядерной бомбы – высокообогащенный уран – представляется вполне уязвимой с точки зрения кражи с десятков плохо охраняемых площадок в десятках стран.[3] Работа атомных электростанций зависит от обогащенного урана, требуя постоянного производства новых запасов расщепляющихся материалов, которые сравнительно легко могут быть доведены до уровня возможности создания бомбы. 11 сентября 2001 года заставило людей понять, что террористы, полные решимости нанести снова когда-нибудь как можно больше вреда, могут это сделать при помощи ядерного оружия.

Превращение Шульца, Киссинджера, Перри, Нанна и Дрелла из доблестных воинов холодной войны в борцов за разоружение красноречиво подтверждает тревожную реальность, свидетельствующую о том, что на смену ядерного «баланса террора» периода пресловутой теории сдерживания пришла иная, но в такой же степени тревожная угроза – ядерный терроризм и распространение технологии производства ядерного оружия и материалов в опасно нестабильные государства.

Как сказал министр обороны Роберт М. Гейтс перед тем, как покинуть свой пост в 2011 году, «если бы вы спросили большинство из руководства последней администрации или нынешней администрации: что не давало им заснуть, они ответили бы, что это перспектива попадания оружия или ядерных материалов в руки «Аль-Каиды» или каких-либо других экстремистов. И это не обязательно должно быть оружие. Это может быть даже ядерный материал с обычной взрывчаткой, поскольку он вызовет катастофический уровень заражения».[4] Эта угроза не закончилась с убийством Усамы бен Ладена в 2011 году.