Клаус Шваб - Четвертая промышленная революция Страница 23

Как отметил социолог Мануэль Кастельс, профессор в области коммуникационных технологий и социологии в Анненбергской школе коммуникации и журналистики Университета Южной Калифорнии: «В отношении всех проявлений основных технологических изменений люди, предприятия и учреждения ощущают глубину изменений, но часто оказываются не в состоянии разобраться в них, поскольку не осознают последствий таких изменений»[53]. Ступор из-за неосведомленности – это именно то, чего мы должны избегать, особенно когда дело касается ситуации, при которой множество разнообразных сообществ, составляющих современное общество, развиваются и выстраивают связи друг с другом.

Представленное выше рассмотрение различных воздействий четвертой промышленной революции на экономику, бизнес, геополитику и международную безопасность, регионы и города, ясно свидетельствует о том, что новая технологическая революция окажет многостороннее влияние на общество. В следующем разделе я рассмотрю два самых важных фактора изменений, а именно: как возможное увеличение неравенства оказывает давление на средний класс и как интеграция цифровых медиа меняет пути формирования сообществ и их отношения друг с другом.

Неравенство и средний класс

В обсуждении влияния, оказываемого на экономику и бизнес, был выделен ряд разнохарактерных структурных сдвигов, которые до сегодняшнего момента способствовали росту неравенства и которые могут усугубить ситуацию по мере развертывания четвертой промышленной революции. Роботы и алгоритмы все более приводят к замещению труда, в то время как инвестирование (или, точнее, построение бизнеса в условиях цифровой экономики) становится менее капиталоемким. В то же самое время на рынках труда отдается предпочтение ограниченному кругу технических навыков, поэтому цифровые платформы и рынки, построенные на основе глобальных соединений, готовы выплачивать завышенные вознаграждения небольшому числу «звезд». В ситуации, когда будут реализовываться все эти тенденции, победителями будут те, кто способен в полной мере участвовать в инновационно-ориентированных экосистемах путем предоставления новых идей, бизнес-моделей, товаров и услуг, а не те, кто может предложить только низкоквалифицированную рабочую силу или обычный капитал.

Благодаря такой динамике технология и рассматривается как одна из главных причин, по которой доходы большинства населения в странах с высоким уровнем дохода перестали расти или даже снизились. В сегодняшнем мире существует очень сильно выраженное неравенство. По данным, представленным в отчете Credit Suisse «Благосостояние в мире в 2015 году», половина всех активов по всему миру в настоящее время контролируется всего одним процентом богатейших представителей человечества, в то время как «нижняя по уровню доходов половина населения мира в совокупности владеет менее чем одним процентом мирового богатства»[54]. Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) сообщает, что средний доход богатейших десяти процентов населения в странах ОЭСР примерно в девять раз больше, чем у такого же числа самых бедных[55]. Кроме того, в большинстве стран неравенство растет даже там, где произошел быстрый рост доходов во всех группах населения по уровню достатка и где значительно снизилось число живущих в бедности. Так, например, «индекс Джини» в Китае вырос с уровня примерно 30 единиц в восьмидесятые годы ХХ века до более чем 45 единиц к 2010 году[56].

Рост неравенства представляет собой не просто экономическое явление, вызывающее некоторую обеспокоенность. Это серьезная проблема, которую общество должно решать. В своей книге «Уровень духа: почему большее равенство в обществе делает его сильнее» британские эпидемиологи Ричард Уилкинсон и Кейт Пикетт указывают на то, что в обществах, для которых характерно неравенство, больше насилия, большее число людей отбывает тюремное наказание, более распространены психические заболевания и ожирение, меньше продолжительность жизни и ниже уровень доверия. Вывод, к которому они пришли: при контроле над показателем среднего дохода сообщества с большим показателем равенства имеют более высокие уровни благополучия детей, более низкие уровни стресса и употребления наркотиков, а также более низкую младенческую смертность[57]. Другие исследователи обнаружили, что более высокие уровни неравенства увеличивают сегрегацию и приводят к снижению уровня образования среди детей и молодежи[58].

Хотя эмпирические данные не дают определенности в этом отношении, широко распространены опасения, что высокий уровень неравенства приведет к росту уровня социальных волнений. Среди 29 глобальных рисков и 13 глобальных тенденций, выявленных в отчете Всемирного экономического форума 2016 года «О глобальных рисках», сильнейшие взаимосвязи наблюдаются между растущим неравенством доходов, безработицей или недостаточной занятостью населения и глубокой социальной нестабильностью. Как будет обсуждаться ниже, в мире, характеризующемся большой подключенностью к сетям и высокими ожиданиями, могут возникнуть значительные социальные риски, если население будет чувствовать, что оно лишено возможности достичь хотя бы какого-то уровня благосостояния или наполнить свою жизнь смыслом.

Сегодня место работы, соответствующее представлениям о среднем классе, больше не гарантирует образа жизни среднего класса, поскольку за последние два десятка лет традиционные четыре атрибута статуса среднего класса (образование, здравоохранение, пенсия и жилье в собственности) не поспевали за темпами инфляции. В США и Великобритании цены на образование в настоящее время делают его предметом роскоши. Рыночная экономика, действующая по принципу «победитель получает все», к которой средний класс имеет все более ограниченный доступ, может подорвать демократичность в устройстве общества и привести к нарушениям, чреватым многосторонними социальными проблемами.

Сообщество

С широкой социальной точки зрения одним из наиболее значительных (и наиболее заметных) эффектов перехода к цифровым технологиям стало появление общества, сконцентрированного на себе, основанного на индивидуализации и появлении новых форм сопричастности и сосуществования сообществ. В отличие от того, как это было в прошлом, представления о принадлежности к сообществу сегодня более определяются личными проектами и индивидуальными ценностями и интересами, а не пространственными соображениями (сообщество в определенной местности), работой и семейными отношениями.

Новые формы цифровых медиа, которые формируют основной компонент четвертой промышленной революции, все больше и больше определяют наши индивидуальные и коллективные представления об обществе и сообществе. Как рассматривает форум в своем отчете «Цифровые медиа и общество», цифровые медиа совершенно новыми путями выстраивают связи «человек-человек» и «человек-социум», что позволяет пользователям поддерживать дружеские отношения, невзирая на разделяющие их время и расстояние, создавая новые группы по интересам и позволяя тем, кто социально или физически изолирован, наладить связь с единомышленниками. Высокая доступность, низкая стоимость и географически нейтральный характер цифровых медиа также делают возможным более тесное взаимодействие, которому не препятствуют социальные, экономические, культурные, политические, религиозные и идеологические границы.

ОДНИМ ИЗ НАИБОЛЕЕ ЗНАЧИТЕЛЬНЫХ (И НАИБОЛЕЕ ЗАМЕТНЫХ) ЭФФЕКТОВ ПЕРЕХОДА К ЦИФРОВЫМ ТЕХНОЛОГИЯМ СТАЛО ПОЯВЛЕНИЕ ОБЩЕСТВА, СКОНЦЕНТРИРОВАННОГО НА СЕБЕ.

Доступ к цифровым медиа в сети Интернет многим приносит огромную пользу. Помимо его роли в предоставлении информации (например, сирийские беженцы используют Google-карты и группы Facebook не только для планирования маршрута, по которому им предстоит отправиться, но также и для того, чтобы избежать встречи с теми, кто может схватить их и продать в рабство[59]), он также дает людям возможность высказать свое мнение и участвовать в гражданских дебатах и в принятии решений.

К сожалению, хотя четвертая промышленная революция и расширяет возможности граждан, ее собственные возможности могут быть использованы и против их интересов. В Отчете ВЭФ по Глобальным рискам 2016 года описывается феномен «гражданина, наделенного возможностями / лишенного возможностей», в результате которого отдельные лица и общины одновременно наделены полномочиями и отстранены от использования новых технологий правительствами, компаниями и заинтересованными группами (см. врезку G).

Демократический потенциал цифровых средств массовой информации означает, что их также могут использовать негосударственные организации, в частности, сообщества, имеющие вредоносные намерения по распространению пропаганды и вербовке сторонников в поддержку экстремистских миссий. В последнее время мы наблюдаем это на примере развития ДАИШ и других террористических организаций, умело использующих социальные медиа.