Ричард Робертс - Иностранный для взрослых: Как выучить новый язык в любом возрасте Страница 24

Для начала Эббингаузу нужен был материал для изучения. Он не хотел запоминать что-то, имеющее смысл, например отрывки из книг, так как предыдущие знания или ассоциации с другим материалом могли затруднить интерпретацию результатов. Он придумал и применил совершенно новый тип стимула памяти: бессмысленные слоги. Бессмысленный слог – это просто случайная комбинация двух согласных и гласного между ними, например «баф», «зуп» или «теж». Эти комбинации не будут словами в английском (или немецком), но они похожи на слова тем, что их легко произнести и запомнить. Для Эббингауза было важно, что эти слоги не вызывали ассоциаций, и поэтому их можно было использовать для измерения «чистой» памяти. Он составил несколько сотен бессмысленных слогов и написал их на карточках. (Метод Эббингауза по запоминанию бессмысленных слогов с помощью карточек очень напоминает метод заучивания незнакомых слов иностранного языка.)

За два года Эббингауз провел более 160 экспериментов, в которых сам выступал в роли испытуемого. Вот как проходил эксперимент. Он наугад выбирал стопку карточек (например, стопку номер 23), засекал время и начинал учить бессмысленные слоги. Перед ним стояла задача выучить их достаточно хорошо, чтобы воспроизвести список по памяти дважды без ошибок. Если он делал ошибку, то возвращался к заучиванию, пока не был готов повторить попытку. В конце концов он достигал своей цели и записывал, сколько у него ушло на это времени, которое он назвал временем первоначального заучивания.

Позже Эббингауз пытался заново выучить тот же список. Он менял время между первоначальным и повторным заучиванием. Самый короткий интервал составил 20 минут, а самый длинный – месяц. В нашем примере давайте представим, что прошла неделя и он пытается заново выучить стопку номер 23. Он делает это точно так же, как и в первый раз, и записывает время. Это время повторного заучивания списка.

Как вы, вероятно, уже догадались, Эббингауз был крайне упорным и добросовестным исследователем. (И ему подолгу не надоедали скучные занятия.) За два года терпеливой работы по запоминанию и воспроизведению у него накопилось достаточно данных, чтобы описать процесс повторного заучивания.

Эббингауз выразил свои результаты в цифрах путем вычитания времени повторного заучивания из времени первоначального заучивания и выражения этого числа в процентах, которое он назвал сбережениями. Взглянув на полученные данные, он обнаружил, что бóльшая часть заученного забывается почти сразу (см. рис. 7.1). Кривая забывания показывает, что всего через 20 минут после заучивания списка бессмысленных слогов сбережения составляли всего 60 %. Через час это число падало до примерно 44 %. Через девять часов сбережения уменьшались до 36 %.

Если продолжить тенденцию, то Эббингауз должен был забыть все выученное за пару дней. Но этого не произошло. Как можно видеть из графика, объем забытой информации после стремительного падения начал выравниваться. Через день сбережения снизились приблизительно до 4 %. Через два – до 28 %. А через шесть – до 25 %. После этого спад был ничтожным до самого длинного интервала, использованного Эббингаузом: через 31 день после заучивания конкретной стопки карточек с бессмысленными слогами он по-прежнему помнил 21 % материала (см. рис. 7.1).

Другие психологи повторяли эксперимент Эббингауза в различных условиях и с различными типами материалов, и все приходили к аналогичным результатам: бóльшая часть материала забывается сразу после заучивания, однако то, что остается в памяти, хранится в ней в течение долгого времени. Например, Ларри Сквайр и Памела Слейтер изучали способность участников узнавать выученные названия телепрограмм и клички скаковых лошадей в течение 15 лет (с конца 1950-х по начало 1970-х гг.){97}. Как и предсказывал Эббингауз, испытуемые демонстрировали постепенное забывание заученной информации.

Какие выводы следует сделать из этого результата? Как и в случае большинства исследований, о которых мы рассказываем в этой книге, есть хорошие и плохие новости. Плохая новость заключается в том, что процесс забывания начинает действовать сразу после знакомства с информацией и бóльшая ее часть ускользает, как песок сквозь пальцы. А хорошая новость такова: со временем скорость забывания значительно сокращается. И не забывайте, что это только один из способов измерения того, как мы забываем информацию. Как мы увидим, опознающая память прекрасно работает даже спустя десятилетия после заучивания чего-либо{98}. Кроме того, Эббингауз использовал в своем исследовании бессмысленные слоги. И хотя слова на иностранном языке поначалу могут казаться бессмысленными слогами, в конце концов они начинают ассоциироваться с концепциями и перестают быть «бессмыслицей», что также облегчает их повторное заучивание.

В итоге мы можем сделать ободряющий вывод: если вы имели хоть какой-то опыт изучения иностранного языка, вам будет легче учить его заново. Вам может казаться, что вы не помните ни слова из языка, который учили в школе или колледже, однако тот опыт поможет вам заново выучить слова быстрее, чем человеку, который никогда раньше не изучал этот язык.

Когнитивная перегрузка

Ранее в этой главе мы упоминали концепцию когнитивной нагрузки. Как вы, возможно, помните, когнитивная нагрузка – это тот объем памяти, которым можно манипулировать в рабочей памяти в конкретный момент времени. Мы также обсуждали методы, которыми исследователи пытаются измерить, сколько именно информации может быть эффективно обработано рабочей памятью. Оценки варьируются, однако несложно догадаться, что такая трудная задача, как изучение нового языка, требует огромной когнитивной нагрузки. Когда она становится слишком велика, происходит когнитивная перегрузка, то есть человек больше не может эффективно пользоваться рабочей памятью для завершения текущей задачи. Кроме того, чтобы компенсировать когнитивную перегрузку, человек может сосредоточиться на простых аспектах, связанных с задачей, что не способствует качественному запоминанию. Например, если вы слушаете человека, очень быстро говорящего на изучаемом вами языке, то уже не пытаетесь его понять и переключаетесь на то, как он говорит. То есть, например, обращаете внимание на его акцент или жесты. Ясно, что когнитивная перегрузка мешает обучению.

К сожалению, все, кто изучает новый язык, сталкиваются с когнитивной перегрузкой. Когда это происходит, важно распознать ситуацию, не сдаваться и не винить себя, язык или учителя. Существуют способы справиться с когнитивной нагрузкой, связанной с изучением нового языка.

Когнитивная нагрузка от внутренних факторов языка

Когнитивная перегрузка может происходить потому, что язык сам по себе трудный. С особенностями конкретного языка ничего не поделаешь, однако вы можете управлять запросами к рабочей памяти, которые возникают в процессе обучения.

Один из способов управлять когнитивной нагрузкой – это разбивать задачу на более мелкие элементы, которые легче мысленно обработать. Например, известно, что читать по-японски очень трудно. Но эту задачу можно разделить. Поскольку японцы позаимствовали из английского языка более 20 000 слов, например conbini для обозначения «convenience store» (круглосуточный мини-маркет) и beddo для «bed» (кровать), учителя японского языка обычно сначала предлагают читать эти слова. В японском языке заимствованные слова пишутся символами специальной азбуки под названием катакана. Катакана – самая простая из трех японских азбук для носителей английского языка, потому что когда они могут озвучить слово, то часто (хотя и не всегда) знают, что оно означает. С точки зрения когнитивной нагрузки изучение катаканы меньше напрягает рабочую память, чем изучение хираганы (которая используется для чисто японских слов) или кандзи, основанной на китайских иероглифах.

Но, даже изучая кандзи, преподаватели могут уменьшить когнитивную нагрузку, показав учащимся, как разбивать иероглиф на части, значение которых будет зависеть от конкретного иероглифа. В поддержку этого метода выступает Джеймс Хейсиг в своей книге «Как запомнить кандзи» (Remembering the Kanji). Например, иероглиф кандзи, означающий предсказание будущего, состоит из двух элементов: «рот» и «волшебная палочка»{99}. Это пример управления когнитивной нагрузкой, специфической для данного языка. Используя терминологию Миллера, можно сказать, что иероглиф кандзи «предсказание будущего» превратился из пяти мазков кистью в два фрагмента, что увеличивает мощность кратковременной, или рабочей, памяти.

Когнитивная нагрузка от внешних факторов языка

Когнитивная перегрузка также возникает, когда способ подачи материала требует слишком большой нагрузки на рабочую память. Применяя любой метод обучения, важно учитывать, чего требует от рабочей памяти каждый его аспект, и сокращать или удалять те части задачи, которые создают слишком высокую когнитивную нагрузку. Внешние факторы включают ограничение по времени, мотивацию, отвлекающие и другие ситуационные факторы, не относящиеся к языку.