Бронислав Малиновский - Избранное: Динамика культуры Страница 31

Упомянутое разграничение важно даже для нашего собственного высокоразвитого общества. Народная традиция описания событий прошлого полностью отличается от научной исторической реконструкции. Это относится также и к Африке. Племенная гордость со всей мифологией и историческими легендами, подкрепляющими ее, – это активная сила, действующая и влияющая на ситуацию до сих пор. Достоверные факты, касающиеся прошлых событий, которые в некоторых случаях все же могут быть реконструированы усердным трудом антрополога, представляют интерес только постольку, поскольку они устанавливают расхождение между мифологией и историей{78}.

Чтобы в более ясной форме представить некоторые обсуждаемые вопросы, мы можем перейти к анализу проблемы войны в сегодняшней меняющейся Африке с помощью представленной выше общей схемой{79}. Начнем с колонки «А», с определения европейской политики, принципов и законов. В качестве первого вхождения запишем такую очевидную вещь, как европейское завоевание и политический контроль. В качестве пункта «А2» в числе благ, полученных благодаря цивилизованному управлению, нам следует вписать «мир» – постольку, поскольку наблюдается ликвидация туземного военного дела через полное или частичное разоружение. С другой стороны, мы не должны забывать, что в последнюю четверть века Африка была втянута европейцами в разрушительную войну, в которой африканцы сражались с африканцами, не имея ни повода враждовать, ни выгоды и, в конечном итоге, без всякой цели, – так как судьба войны не зависит от пролитой на Черном континенте крови. Мы не можем забыть проявлений жестокости и ужасающих побоищ последней Абиссинской кампании, в которую европейцы принесли не мир, но войну со сражениями гораздо более разрушительными и варварскими, чем любое исконно африканское столкновение. Тем самым, рядом с ликвидацией туземного военного дела нам следует ввести пункт «Расширение (или распространение) европейских мировых войн на территорию Африки» («А3»). Мы также должны добавить пункт «Использование европейцами африканской живой силы за пределами Африки», так как отправка африканцев в качестве солдат оккупационной армии в некоторые районы Европы вызвала серьезные последствия, во многом обращенные против африканцев как расы, а также опасные для мирного времени в будущем и для взаимопонимания в мире как целом{80}.

Как следствие, вытекающее из вышеозначенных вхождений, как и в связи с установлением мира на обширной территории, мы должны ввести такие позиции, как игнорирование туземной военной организации и европейская система превентивного контроля – запрет на продажу оружия туземцам, карательные экспедиции и бомбежка с воздуха мирных деревень («А2»). Наконец, под рубрикой «А4» мы должны записать пункт «Европейские этические доктрины (христианская, образовательная и коммунистическая) и война». В данном случае в Африке мы имеем дело с тем же самым феноменом, что и у себя на родине, а именно с глубоким конфликтом между идеалами и практикой, между торжественными заверениями во всеобщем братстве и их полной подчиненностью требованиям «справедливой и законной войны».

Что соответствует этим вхождениям в нашей второй колонке, обозначенной литерой «В»? В качестве «В1» у нас имеются пункты «Новая политическая система», на которую повлияла утрата африканским племенем или монархией военного суверенитета, и «Результирующие изменения в племенных отношениях и племенной организации». Вместе с тем здесь может быть позиция «Развитие новых военных сил смешанного африканского и европейского характера». Решительная и бескомпромиссная ликвидация практики туземных боевых действий («А2») привела к упадку известных институтов, занятий и источников дохода, прямо зависимых от войны («В2»). Это вхождение носит чисто негативный характер, но оно может поставить ряд существенных вопросов, например, до какой степени данное обстоятельство повлияло на определенные личные ценности, на понимание чести, мужества, ответственности, силы и лидерства. В конце концов, в Африке мы трактуем эти проблемы по-другому, чем в Европе. Дома мы все еще относимся к войне как к источнику многих личных и общественных качеств, которые мы неохотно приносим в жертву идеалу всеобщего мира. С этой проблемой полевой исследователь должен столкнуться обязательно{81}.

Что в сегодняшней Африке (в колонке «В») соответствует третьему вхождению колонки «А», то есть способу ведения войн, принесенному в Африку непосредственно европейцами? Нам следует рассмотреть здесь следующие факторы: влияние – политическое, экономическое и социальное – африканских военных подразделений на племенную жизнь; понимание того, что Европа разделена так же, как Африка; что у европейцев принято вести войны, и, при всем том, необходимо учесть такое обстоятельство, как подрыв престижа европейцев («В3»). Европейскому игнорированию африканской военной организации («А2») со всей очевидностью соответствует огромный набор проблем, который можно было бы описать как новое приспособление возрастной дифференциации, военных отрядов и других туземных военных подразделений к функциям, допускаемым администрацией: речь идет о таких функциях, как образовательная, экономическая, политическая и церемониальная. Некоторые из них до сих пор являются традиционными функциями, выполнявшимися в прошлые времена наряду со сражениями, другие приобрели новую значимость и новый характер. Тем самым мы могли бы ввести под рубрикой «В2» пункт «Согласие европейцев с наличием остаточных форм деятельности старой боевой организации и совместный контроль над ними». Нет нужды говорить, что все эти проблемы должны быть изучены антропологом как факторы, релевантные общественной ситуации, и изучены без политических пристрастий, предвзятости или тенденциозности.

Переходя к «Сохраняющимся формам традиции», как мы озаглавили колонку «С», нам нужно будет отметить сопротивление и политическую покорность африканцев, а также влияние этих факторов на существующую сегодня память и реакцию на воздействие со стороны европейцев («С1»). Нам нужно будет записать напротив упадка военных институтов («В2») живые воспоминания о прошлой славе, о романтике и преимуществах войны так, как это описано выше для среды бемба, пондо, нгони («С2»). В то же время под рубрикой «С4» мы должны поместить африканские идеалы храбрости, а также ценности войны. В изучение старых cadres[13], насколько они сохранились сегодня, мы должны ввести те функции и ту деятельность, которые не были приняты во внимание европейскими агентствами: это феномены колонки «С», не признанные в колонке «А», – африканские жизненные интересы и институты, не учтенные при разработке европейской политики. Сравнение между этим вхождением («С2») и пунктом 2 из колонки «В» может продемонстрировать, насколько велика польза, извлеченная из старых военных отрядов и при косвенном управлении, и при других системах, нацеленных на приспособление африканской жизни к новым требованиям. Например, совсем недавно Национальная школа Свазиленда была воссоздана посредством приспособления принципов, на которых строились старые войсковые части, к преподавательской работе{82}. Этот факт, очевидно, будет внесен, как уже указывалось, в колонку «В», но воспитание в духе преданности вождю, обучение племенным традициям и привитие половой морали, которое годами велось в старых военных лагерях без всякого участия и даже без расчета на сотрудничество или признание со стороны миссионера, педагога или правительственного чиновника, – все это относится к теме колонки «С». Наконец, как позиция, соответствующая распространению европейских войн («А3»), нам нужно будет изучить в колонке «С» остаточные реакции со стороны военной организации туземцев или пассивное подчинение вербовке.

Тому антропологу, который пытается организовать свой материал способом, наилучшим с точки зрения и теоретической, и практической пользы, предлагаемая и обосновываемая здесь классификация представляется единственно подходящей. Она позволяет нам распределять материал, непосредственно ссылаясь на тот фундаментальный факт, что в известных пунктах Африка и Европа сотрудничают, а в других работают совершенно независимо друг от друга. На этой основе антрополог мог бы высказать некоторые дальнейшие предложения и критические соображения. Значительная часть экономической работы, проделанной в Свазиленде войсковыми частями, имеет общественную пользу. При рассмотрении деликатного вопроса о принудительном труде и постоянной действующей тенденции, выражающейся в стремлении администрации посягнуть на привилегии вождя, полевой исследователь должен выявить границу, проходящую между общественными работами племенного значения и работой, выполняемой преимущественно или исключительно в пользу вождя. Я полагаю, тщательное изучение вопроса покажет, что очень мало делается ради частной выгоды правителя и что бо́льшая часть работы выполняется для целей общественной пользы.