Элейн Мазлиш - Как говорить с детьми, чтобы они учились Страница 8

Реакция учеников: «Все бесполезно», «Я плохой ученик», «К чему пытаться?.. Я давно сдался».

Закончив упражнение, мы посмотрели друг на друга, и Джейн озвучила то, о чем подумали мы все:

– Если уж мы испытываем такой гнев и отчаяние, когда всего лишь притворяемся учениками, то что же чувствуют дети?!

– Особенно если они слышат то же самое еще и дома! – добавила Мария. – Моя сестра вечно твердит своим детям: «Если не исправите оценки, я выброшу телевизор», «Ты должен учиться, как твой брат. Может быть, тебе тоже удастся стать отличником», «Ты не сделал домашнее задание из-за собственной лени». Она и ее муж постоянно читают детям нотации.

– А мой отец всегда пользовался сарказмом, – сказала Джейн. – Думаю, он казался себе очень остроумным и интеллектуальным. Он мог сказать: «Ты потеряла библиотечную книжку? Очень ответственный поступок!» В детстве его слова меня очень смущали: «Как он может называть мой поступок ответственным?» Когда я стала старше, его сарказм больно ранил меня. Мне хотелось ответить ему так же. Иногда я это и делала. К сожалению, я стала большим мастером в этом деле. Когда я начала работать в школе, подобные слова так и соскакивали с моего языка, особенно когда я была раздражена. Помню, как сказала одному мальчику то же самое, что отец говорил мне тысячу раз: «Ты от природы такой копуша, или тебе кто-то помогает?» Класс так и грохнул от хохота.

– И этот смех, – вмешался Кен, – стал музыкой для твоего учительского уха! И ты решила довести свой сарказм до полного совершенства.

– Ты прав, – мрачно признала Джейн. – Но ведь этот смех был направлен против ребенка, которого унизили публично. Я не хочу больше себя так вести.

– Как же этого добиться? – спросила Мария.

Джейн поморщилась:

– Не хотела рассказывать, но расскажу… Когда я работала в школе второй год, в моем классе была одна девочка, которая постоянно меня раздражала. В середине урока Тереза могла вытащить зеркало и начать причесываться. Однажды мы обсуждали прочитанный материал по Древнему Египту. Я задала вопрос, но никто не поднял руки. Я заметила, что Тереза занимается своими ногтями. Этого только не хватало! Я сказала: «Я не хочу вызывать к доске Терезу. Она вносит такой значительный вклад в наши уроки, что нужно дать шанс кому-нибудь другому». Кое-кто из учеников хихикнул, но, к моему удивлению, Тереза оторвалась от своих ногтей и посмотрела прямо на меня. Она решила, что я говорю именно то, что думаю! Мой «комплимент» поразил ее.

Мне было так стыдно, что я поклялась себе никогда больше этого не делать. Если нужно показать ребенку свое неодобрение, то я буду делать это откровенно и прямо. Если мне захочется пошутить, то я не буду делать этого за счет своего ученика.

– Ну, хорошо, – сказал Кен. – Многие наши слова заставляют детей испытывать негативные чувства по отношению к себе или к нам. Но факт остается фактом: наша работа заключается в том, чтобы учить детей вести себя правильно.

– Это верно, – согласилась Мария. – А что же должен делать учитель? Постоянно следить за собой и твердить: «Пожалуйста, сделай то-то» или «Пожалуйста, этого не делай»?

– Ага, – сказала я, вытаскивая свой экземпляр книги «Как говорить так, чтобы дети слушали» и помахивая им в воздухе. – Ответ мы найдем на этих страницах.

Я открыла главу «Учимся взаимодействовать» и показала рисунки Кену и Марии.

Кен внимательно изучил рисунки.

– Все это относится к взаимоотношениям в доме, – сказал он.

– Да, – согласилась Мария. – Но дети всегда остаются детьми – и дома, и в школе. Не думаю, что есть большая разница.

– Думаю, что разница велика, – возразил Кен. – Дома один или двое родителей воспитывают одного или двоих детей, а в школе один учитель должен справляться с тридцатью учениками одновременно.

– Это так, – согласилась Джейн. – В этом отношении работа учителя тяжелее. Но в других отношениях тяжелее приходится родителям. Их работа никогда не кончается. Они не могут избавиться от своих детей в три часа. У них нет надежды на то, что осенью у них появятся дети получше. Тем не менее и дома, и в школе будут полезны и эффективны одни и те же приемы.

До конца обеда мы вместе пытались применить принципы взаимодействия в школьной обстановке. Вот несколько комиксов, иллюстрирующих придуманные нами примеры.

Когда учитель описывает проблему, не прибегая к обвинениям или приказам, ученики с большей готовностью начинают вести себя ответственно.

Когда учитель дает информацию, не оскорбляя учеников, они с большей готовностью меняют поведение.

Угрозы и приказы заставляют детей чувствовать себя беспомощными или обижаться. Выбор открывает дорогу к новым возможностям.

Ученикам не нравятся нотации и длинные объяснения. Одно слово или жест заставят их задуматься над проблемой и найти способ ее решения.

Когда учитель говорит о своих чувствах, не обвиняя и не ругая учеников, они прислушиваются к его словам и ведут себя ответственно.

Мы были очень довольны собой. Наши примеры показались нам наглядными и вполне выполнимыми (по крайней мере, на бумаге).

– А теперь, – сказала я, – давайте попробуем применить эти замечательные идеи в классах.

– Ты удивишься, – ответил Кен, – но в лучшие дни я действительно веду себя именно так. Я всегда говорю им: «Ваши ноги…», «Дверь…», «Ваши работы…» Только до сегодняшнего дня я не знал, что пользуюсь полезными приемами. А один мой «прием» в ваш список не попал.

– Мы что-то пропустили? – удивилась я.

– Да… – улыбнулся Кен. – Элемент игры… Смех… Юмор… Чтобы оживить обстановку. Я пользуюсь этим приемом не только в школе, но и в своей жизни.

– Пошутить всегда полезно, – согласилась Мария. – Марко любит уроки биологии, потому что учитель всегда шутит. Это действительно так. На родительском собрании он сказал, что денег в школе так мало, что ученикам первой смены приходится зашивать лягушек, чтобы второй смене было что резать…

Кен расхохотался.

– Я именно это и имел в виду, – сказал он. – Юмор поднимает настроение и подталкивает детей к взаимодействию.

Мне стало любопытно.

– А что именно ты делаешь, Кен? – спросила я. – Приведи мне пример.

Хорошо, – согласился Кен. – Возьмем пожарные тревоги. Вы знаете, что дети не относятся к ним серьезно, и вывести их из классов очень трудно. Но я придумал специальный прием, и теперь мой класс оказывается на улице первым.

– И что же это за прием? – хором спросили мы.

Кен скатал салфетку в виде рупора и поднес ее ко рту.

– Слушайте все! – воскликнул он. – Тревога! Пожарная тревога! Займите свои места! Соберите свои вещи! Все на палубу! Все вниз!

– Удивительно, как быстро дети реагируют на игру, – улыбнулась Джейн. – Помню, когда я преподавала в первом классе, было очень трудно выстроить детей и повести их куда-нибудь. А однажды я сказала: «Дети, давайте поиграем в паровозик. Хуан, ты идешь первым. Ты – локомотив. Моника, ты – замыкающая, последний вагон. А все остальные дети – товарные вагоны. Теперь возьмите друг друга за плечи и пошли!» Дети за минуту выстроились в шеренгу и вышли из класса – и все улыбались!

– Но это проходит только с маленькими детьми, верно? – спросила Мария.

– Я тоже так думала! – воскликнула Джейн. – Когда на следующий год мне дали четвертый класс, я решила, что дети слишком взрослые для подобных вещей. Как-то раз учительница из соседнего класса пожаловалась на то, что мои дети слишком шумят в столовой. Я очень серьезно предложила своим ученикам достать из карманов «волшебные ключи», запереть свои рты и сдать мне «ключи» до выхода из класса.

– И они это сделали? – недоверчиво спросила Мария.

– Каждый ученик подошел ко мне и положил «ключ» в мою ладонь. А потом они молча вышли из класса и направились в столовую, заговорщически улыбаясь. Когда мы вошли в столовую, я раздала всем «ключи», чтобы они могли отпереть свои рты, поесть и поговорить.

– А твои дети знают, как им повезло с матерью? – спросила я. – Наверное, жить рядом с тобой – это здорово.

Джейн слабо улыбнулась.

– Мои дети с тобой не согласились бы, – сказала она, собирая вещи, чтобы вернуться в класс. – Когда я прихожу домой из школы, у меня практически не остается сил. Я хочу лишь тишины и покоя.

– И ты это получишь, – улыбнулся Кен, поднимаясь следом за Джейн, – когда твои дети вырастут и уедут из дома.