Николай Костомаров - Мазепа

Николай Костомаров

МАЗЕПА

Б. Г. Литвак

«Гетман-злодей»

Имя Ивана Степановича Мазепы известно современному читателю скорее всего как одно из действующих лиц поэмы А. С. Пушкина «Полтава», откуда мы заимствовали чеканную пушкинскую характеристику и вынесли ее в заголовок этого предисловия. Реальная историческая личность, так или иначе связанная с историей петровского времени, Мазепа представляет интерес не только в контексте Северной войны Петра Великого и Карла XII. Эта фигура появилась на горизонте истории украинского народа во время, когда эйфория воссоединения с Россией выветрилась под грубым напором царского кулака, когда взамен польского крепостного ига украинские крестьяне подвергались закрепощению своей же «единокровной» старшиной под эгидой и при усиленной поддержке господствующего класса Российского государства.

Со времени исторической Переяславской рады 1654 г., принявшей решение о воссоединении Украины с Россией, и до 1663 г. все вопросы, касавшиеся Левобережной Украины, решались в канцелярии по малороссийским делам Посольского приказа, т. е. внешнеполитического ведомства царского правительства. В 1663 г. был учрежден Приказ Малыя России, который более известен как Малороссийский приказ. Он был непосредственно подчинен царю и должен был усилить контроль за деятельностью гетманского управления Украиной. Взаимоотношения России и Украины во времена гетманства Мазепы регулировались так называемыми «Коломацкими статьями», принятыми в 1687 г. Эти статьи подтверждали наделение Левобережной Украины «правами и вольностями их прежними», но фиксировали наличие в Киеве, Чернигове, Переяславе, Нежине и Остере русских воевод и ратных людей «для обороны от неприятелей и чтоб впредь в малороссийских городах замешания и измены ни от кого никакия не было»[1]. Статьи определяли порядок избрания гетмана и генеральной старшины, управлявших Украиной, статус «его царского пресветлого величества войска Запорожского». Без царского указа ни выборы гетмана, ни его устранение не разрешались. То же касалось генеральной старшины, гетманова войска и полковников, в том числе из русских офицеров, высших церковных иерархов.

К моменту избрания гетманом Мазепы Левобережная Украина имела следующее административно-территориальное деление и внутреннее управление. Она была разделена на десять полков: Гадячский, Киевский, Лубенский, Миргородский, Нежинский, Переяславский, Полтавский, Прилукский, Стародубский, Черниговский. Эти административно-территориальные образования, в свою очередь, делились на сотни (примерно до 20 в каждом полку), сотни делились на курени, а последние объединяли несколько селений.

Управление Украиной осуществлялось гетманом, избрание которого подтверждалось царской грамотой. В его руках была сосредоточена не только административная и военная власть, но и высшая судебная: без его санкции смертная казнь не совершалась. При гетмане действовала генеральная старшина в составе генерального обозного, в ведении которого была вся артиллерия, генерального судьи, ведавшего генеральным судом, генерального подскарбия, ведавшего финансовыми делами, генерального писаря, ведавшего канцелярией, двух генеральных есаулов-инспекторов войска и адъютантов гетмана; примерно теми же функциями были наделены генеральный хорунжий и генеральный бунчуковый. Генеральная старшина составляла и внешний слой класса феодалов, — так, Мазепа владел 100 тыс. крестьян на Украине и 20 тыс. в соседних с ней уездах России. Генеральный писарь, а затем генеральный судья Василий Леонтьевич Кочубей, как пишет А. С. Пушкин, был «богат и славен… Его луга необозримы;

Там табуны его конейПасутся вольны, нехранимы.Кругом Полтавы хутораОкружены его садами,И много у него добра,Мехов, атласа, серебраИ на виду, и под замками».

Не отставали от генерального писаря и другие представители старшины. Полковое управление копировало на уровне полка высшее управление. Во главе военно-административной и судебной власти стоял полковник, при нем — полковая старшина: обозный, писарь, есаул, судья, хорунжий. Официально все должны были быть выборными и утверждались гетманом специальным универсалом. Полковнику вручались символы власти: полковничий пернач, знамя и печать. Как свидетельствовал Кочубей, Мазепа «за полковницкие уряды великие берет взятки»[2]. Сотенное управление состояло из сотника и сотенной старшины. Должности также были выборными. Выборы сотника подтверждались универсалом гетмана, после чего ему вручалась «корогва» (сотенное знамя). В состав старшины входили хорунжий, писарь, есаул. За исполнение своих обязанностей они получали денежную оплату в год от 25 до 50 золотых. Это отличало их от полковой и генеральной старшины, которая наделялась землей и крестьянами, не считая различных «подарков». На самой низшей ступени администрации стоял куренной атаман, которому подчинялись казаки куреня. Крестьяне и мещане куреней были подчинены войту. Эта стройная иерархия управления дополнялась отдельными волостями (подданными церкви) или староствами (гетманскими автономными владениями) — ими управляли старосты, которых назначал гетман. Таким был политико-административный строй Левобережной Украины во времена Мазепы.

Украинский народ стремился к объединению всех своих земель, но вместе с тем восставал против социального неравенства. Ловкий авантюрист и тонкий политик, Мазепа гетманствовал более 20 лет, что само по себе уже стало выдающимся событием в динамичной истории Украины того времени. Однако он вошел в историю Украины, в сознание ее свободолюбивого народа как «проклята Мазепа» — не как личность, а как символ зла. Если современники и ближайшие потомки в своих народных песнях и сказаниях иначе его и не называли, то в наши дни все громче раздаются иные оценки. В поисках истины всякий интересующийся жизнью и деятельностью И. С. Мазепы должен обратиться к историческим исследованиям о нем. На этом пути он в первую очередь встретится с исследованием Н. И. Костомарова, выдающегося историка, заслуги которого перед мировой наукой и культурой столь велики, что решением ЮНЕСКО год его стопятидесятилетия отмечался во всем мире.

Николай Иванович Костомаров родился в 1817 г. в помещичьей семье в селе Юрасовка Острогожского уезда Воронежской губернии. С 1833 г. учился в Харьковском университете на историко-филологическом факультете, в 1844 г. получил звание магистра. Уже в 1839 г. он издал два сборника украинских песен — «Украинские баллады» и «Ветка». Так началось его становление как литератора и этнографа, великолепного знатока украинской поэзии.

По окончании университета он учительствует в ровенской, а затем в киевской первой гимназии, а в июне 1846 г. его избирают адъюнктом русской истории Киевского университета св. Владимира. Как впоследствии вспоминал Костомаров, процедура избрания его советом университета состояла в том, что он должен был прочесть на совете лекцию на заданную тему. В данном случае она сводилась к вопросу, «с какого времени следует начинать русскую историю». Лекция «произвела самое хорошее впечатление. По удалении моем из зала совета, — писал Костомаров, — произведена была баллотировка, а через час ректор университета, профессор астрономии Федотов, прислал мне записку, в которой известил, что я принят единогласно и не оказалось ни одного голоса, противного моему избранию. То был один из самых светлых и памятных дней моей жизни. Университетская кафедра давно уже для меня была желанною целью, которой достижения, однако, я не надеялся так скоро».

Так началась его научно-педагогическая деятельность на поприще истории России и Украины. И хотя Костомаров в цитированных выше воспоминаниях и писал, что он с этого момента «начал жить в совершенном уединении, погрузившись в занятия историею»[3], он не стал кабинетным ученым, своего рода Пименом, равнодушным к «добру и злу». Он не оставался глухим к зову реалий современной ему жизни, впитывая и разделяя освободительные идеи передовых людей России и Украины, широко распространявшиеся в начале 40-х годов прошлого столетия. Знакомство с первым выпуском «Кобзаря» Шевченко (1840 г.), с его поэмой «Гайдамаки» (1841 г.) и бессмертным «Заповiтом» (1845 г.) оказало стимулирующее воздействие на Костомарова и его друзей, организовавших «Славянское товарищество св. Кирилла и Мефодия» (так оно названо в уставе, но известно под названием «Кирилло-Мефодиевского общества»). В 1990 г. вышло трехтомное собрание документов, отражающих историю этой организации[4] и дающих возможность впервые досконально изучить это яркое историческое явление и роль Костомарова в нем. Среди так называемых вещественных доказательств в «деле Костомарова» находим его рукопись (автограф) на украинском языке под названием «Книга буття украiнського народу» («Книга бытия украинского народа»), где в форме библейского сказания формулируются важнейшие мировоззренческие позиции автора.