Виктор Колкутин - Самые нашумевшие преступления истории Страница 10

«...В процессе проверки начальник штаба воинской части Ф., превышая свои служебные полномочия, без какой-либо необходимости, продиктованной боевой обстановкой, не поставив в известность Ю.Д. Буданова, дал команду открыть огонь из артиллерийского и стрелкового вооружения по окраине села, в результате чего одним из снарядов был повреждён жилой дом.»

Не знаю, насколько совершенствуется в ходе ведения боевых действий характер способов проверки готовности к ним разведывательной роты полка, но представляется очевидным, что пальба из пушек и ручного огнестрельного оружия по мифическим целям вряд ли являются показателями этой самой боевой готовности. Видимо, это понял и командир Ю.Д. Буданов, который распорядился немедленно прекратить огонь. Это было последнее разумное действие, совершённое полковником Будановым в этот день. Далее — «карнавал безумия».

Начались разборки между начальником штаба Ф. в звании подполковника и командиром разведывательной роты Б., имевшим звание старшего лейтенанта. Естественно, что командир полка занял позицию своего ближайшего заместителя — начальника штаба Ф. Ничего удивительного или необычного в этом бы не было. Как говорил один мой сослуживец по Краснознамённому Тихоокеанскому флоту, «армия — это не то место, куда приходят искать справедливости». Удивление, точнее, состояние ужаса вызывает другое, а именно, что последовало за этим и «разборками».

Вернёмся на время к тексту приговора.

«Поскольку Б. выразил несогласие с действиями Ф., Буданов в грубой форме оскорбил Б. и нанёс несколько ударов рукой по голове, сбив его с ног.»

Затем начинается такое, во что трудно поверить, если бы не показания свидетелей, очевидцев и непосредственных участников этого кошмара.

«… Когда по команде командира части военнослужащие комендантского взвода связали Б., Буданов и Ф. нанесли ему каждый по несколько ударов ногами по телу.»

Читаешь эти строки, и мозг начинает «закипать». Командир и начальник штаба полка вызывают военнослужащих комендантского взвода, не имеющих офицерского звания, которые верёвками от палаток связывают командира разведывательной роты полка, в то время как эти командиры продолжают избивать его ногами. Разве так бывает? Разве так может быть? Разве так может быть в современной Российской Армии? И это только начало!

«...Далее вопреки требованиям ст. 69 Дисциплинарного Устава ВС РФ Буданов приказал военнослужащим комендантского взвода (напомню, что это лица рядового и сержантского состава!) поместить старшего лейтенанта Б. в находившуюся в расположении части силосную яму.» (Кто не знает, что такое «силосная яма», найдите сведения в Интернете: в ней происходит процесс перегноя растительных остатков; практически это означает — поместить в отхожее место.)

Если у кого-то создалось впечатление, что он читает о допросе белорусского партизана, изловленного карателями в лесу под Брянском во время Великой Отечественной войны, то это не так. Здесь другой сюжет — командир полка изощрённо издевается (морально и физически) над своим подчинённым — элитой полка, командиром разведроты офицером Б. Если вы вспомните художественный фильм конца 1970-х «Место встречи изменить нельзя», то именно один из его главных персонажей, старший лейтенант Шарапов был командиром разведроты. Пришло бы тогда кому-нибудь в голову, что его можно избить, связать, посадить в силосную яму, тем более, чтобы инициатором этого был командир полка? Документы следствия чётко зафиксировали характеристику этой ямы: длина 2,4 м, ширина — 1,6 м, глубина — 1,3 м, с кирпичными стенами и земляным дном. Яма была покрыта тремя обрезными досками, которые полностью её закрывали. Температура воздуха в яме была не более +3 °C, а тёплой одежды на Б. не было. Более того, к яме был выставлен пост, чтобы «пленник» не сбежал.

Как следует из заключения судебно-медицинского эксперта от 10 апреля 2000 года, у Б. обнаружены кровоизлияния в области глаз, левой подлопаточной области и в нижней трети наружной поверхности правого бедра. И пусть эти повреждения по экспертным критериям не вызвали расстройства здоровья, но как потом смотреть в глаза своим подчинённым? Где найти в себе моральные силы не пристрелить того же Буданова и Ф. при первой же возможности?

С другой стороны непонятно, как эти же командиры могли впоследствии доверять человеку, которого по своей воле подвергли таким издевательствам на глазах у всего полка? Где гарантия, что не получишь пулю в спину при первом же удобном случае?

Вот так «весело» проходило 26 марта 2000 года. Трудно представить, что это всё могло закончиться чем-то добрым и благостным. А ведь это было воскресенье! К тому же — выборы Президента Российской Федерации, да ещё и день рождения дочери Ю.Д. Буданова. Вот такими поступками он начал его отмечать.

Спустя какое-то время Буданов приказал вытащить Б. из ямы, но только для того, чтобы проверить, не развязался ли тот. К сожалению, Б. удалось освободиться от пут, связывающих его руки. Увидев это, Буданов приказал вновь связать Б. и вернуть его в силосную яму. Как потом было установлено следствием, из ямы Б. был выпущен в 8 часов утра 27 марта 2000 года. Таким образом, старший лейтенант Российской Армии, командир разведывательной роты Б. провёл в яме с нечистотами более 10 часов.

Я подробно остановился на этом эпизоде для того, чтобы через призму отношений к «своим» мы смогли бы дать оценку отношения Буданова к людям, которых считал «чужими».

Дальше начинаются настоящие «чудеса». Внезапно у Буданова появляется острое желание совершить подвиг. Например, захватить женщину-снайпера, которая убивала его подчинённых в течение нескольких дней. Желание объяснимое, однако есть несколько «но». Начнём с того, что Буданов отлично понимал следующие три вещи:

1. Поиски и арест снайпера не относятся к его обязанностям. Следовательно, отправляясь на подобные поиски, он уже совершал как минимум превышение должностных полномочий.

2. Выезд боевой техники куда бы то ни было в этот воскресный вечер не планировался.

3. Каких-либо достоверных сведений о женщине-снайпере у него не было и в принципе не могло быть.

Тем не менее, действуя вопреки ст. 25 Конституции Российской Федерации и пп. 2, 3 и 4 ч. 1 ст. 13 Федерального закона «О борьбе с терроризмом», в первом часу ночи 27 марта 2000 года он прибыл к дому № 7 по переулку Заречному, подал подчинённым команду «к бою» и вместе с ними, вооружёнными автоматическим стрелковым оружием, вошёл в указанное жилище. Кого же увидели там российские военнослужащие? 18-летнюю Эльзу Кунгаеву вместе с четырьмя малолетними братьями и сёстрами. Никого из взрослых в этот момент в доме не было.

Не сообщив о цели прибытия, не разбираясь, где находятся родители, не проверяя документы, удостоверяющие личность, не убедившись каким-либо иным способом в причастности именно этих людей к незаконным вооружённым формированиям, Буданов приказал своим подчинённым схватить Эльзу. Выполняя приказание своего командира, военнослужащие потащили девушку к выходу. Сопротивляясь, она потеряла сознание, тогда её завернули в одеяло и отнесли в десантный отсек боевой машины пехоты.

По прибытии около 1 часа ночи 27 марта 2000 года в расположение войсковой части 13 206 Буданов приказал часовому его штабной машины прекратить несение службы и отослал его. По распоряжению командира части военнослужащий Г. занёс завёрнутую в одеяло Кунгаеву в кузов машины и положил на пол, а сам стал с экипажем охранять кузов снаружи.

В течение нескольких часов Буданов пытался добиться от неё подтверждения причастности её семьи к незаконным вооружённым формированиям. Будучи убеждённым в том, что она принадлежит к таковым и к непосредственной гибели его подчинённых, он избил её, а затем задушил. Как показала в дальнейшем экспертиза трупа Кунгаевой, ей был причинён тяжкий вред здоровью в виде опасного для жизни перелома рога подъязычной кости, ссадин и кровоподтёков на шее, с развитием асфиксии, повлёкшей смерть, а также менее серьёзные телесные повреждения в виде кровоподтёка и ссадины в области правого глаза, двух кровоподтёков на верхней губе и десне, ссадины на нижней челюсти слева и двух кровоподтёков на левом бедре.

Тело убитой им Эльзы Кунгаевой Буданов приказал вывезти и тайно захоронить за пределами части. Выполнение этого поручения завершается надругательством его подчинённых над уже мёртвым телом девушки и только после этого последовавшим его захоронением.

Таковы реалии. Однако Буданов и его адвокат выстроили довольно прочную оборону своих позиций, чтобы, если и не избежать наказания, то сделать его минимальным, возведя при этом убийцу-полковника в ранг национального героя. Причём интересен тот факт, что сам Буданов интуитивно (не будучи ещё знаком со своим адвокатом) встал именно на эту позицию «тотального отрицания». Когда же они с адвокатом выстроили совместную линию обороны — а им почти удалось представить всё в выгодном для Буданова свете, — следствию, а затем и суду стало совсем непросто.