Вадим Егоров - Золотая Орда: мифы и реальность Страница 10

Но без сомнения одной из важнейших культурных черт кочевников-монголов являлось наличие собственной письменности. Она была известна в их среде еще в Центральной Азии при Чингисхане и основывалась на уйгурском алфавите. Достаточно широкое распространение письменность получила и в Золотой Орде как у кочевников-степняков, так и в монгольских слоях городского населения. В 1930 г. при исследовании одного из степных захоронений была обнаружена записанная на бересте уйгурским алфавитом народная песня о проводах матерью сына на военную службу. Это один из древнейших письменных памятников монгольского языка, относящийся к рубежу XIII–XIV вв. Во время раскопок одного из дворцов первой столицы государства, Сарая, в 1979 г. на оштукатуренной стене была обнаружена процарапанная надпись уйгурским алфавитом, датирующаяся 60–80-ми годами XIV в. Этот факт служит достоверным свидетельством того, что монголы помнили и употребляли свой язык и письменность практически до конца существования Золотой Орды.

Но при всем вышесказанном нельзя не учитывать того, что культурная жизнь Золотой Орды начального периода ее существования может характеризоваться в большой степени паразитическим потреблением достижений завоеванных и порабощенных народов. Однако, рассматривая культуру в самом широком понимании, охватывающем многие стороны жизни государства, можно и для этого периода отметить возникновение новых, в недалеком прошлом нехарактерных для кочевников черт. Прежде всего это появление в Золотой Орде собственных монгольских городов, что свидетельствовало о начале серьезного перелома в сознании и укоренившихся древних традициях кочевников. Идея строительства городов не была заимствована монголами со стороны, она родилась в недрах самого кочевого общества, будучи продуктом его развития. Поэтому появление городов в Золотой Орде можно со всей несомненностью считать вкладом в культуру государства.

Вопрос о золотоордынских городах имеет и другую интересную сторону — домостроительство, которое обычно связывается с традициями оседлой жизни. В данном случае многочисленные археологические исследования однозначно свидетельствуют о том, что в центральноазиатских степях монголами был создан свой собственный Оригинальный тип оседлого жилища, исходной базой для развития которого послужила юрта. Это небольшие (максимум 6X6 м) жилые дома, обязательно квадратные в плане и всегда однокомнатные (наследие прототипа — юрты), с деревянными каркасными (фахверковыми) стенами без фундамента. Интерьер их на редкость однотипен и прост: вдоль трех стен постройки располагался в виде буквы «П» кан с топкой на одном конце и вертикальным дымоходом на другом. Он представлял собой невысокую (до 0,5 м высотой и до 1 м шириной) печку-лежанку с проходившими внутри 2–3 дымоходными каналами, которые и обогревали ее. Именно этот тип жилого дома монголы принесли в европейские степи и он распространился на огромной территории от Дуная до Керулена[34].

Но в Золотой Орде интерьер этого жилища получил дальнейшее функциональное развитие, продиктованное местными климатическими и изменившимися социальными условиями. Поскольку климат причерноморских и прикаспийских степей был более мягким в сравнении с Центральной Азией, то отпала необходимость обогрева трех стен дома и от кана остались дымоходные каналы лишь вдоль одной стены помещения. А остальная часть кана превратилась в суфу, сохранившую центральноазиатскую П-образную планировку. Суфа представляла собой обширное глинобитное возвышение-диван (с одной стороны его обогревал кан) площадью от 3 до 16 м2. По сути дела, она являлась единственной и универсальной мебелью всех без исключения золотоордынских жилых домов. Днем вся семья усаживалась «по-восточному», поджав ноги на суфе, на ней же расстилалась скатерть и расставлялась еда. Ночью суфа превращалась в кровать, и, разложив кошмы и одеяла, многочисленное семейство укладывалось на ней спать. Таким образом, в Золотой Орде было проделано значительное утилитарное видоизменение центральноазиатского жилища монголов, что представляет несомненный местный вклад в создание собственной культуры государства.

Безусловно, своеобразна и городская оседлая культура Золотой Орды, развитие ее достигло высокой степени. Ее основными носителями стали ремесленники, причем не только строители, но и гончары, ткачи, ювелиры, металлурги, оружейники, стеклодувы, косторезы и т. д., которые составляли большинство городского населения. Бурный расцвет городов Золотой Орды относится к XIV в., когда ислам стал государственной религией. Началось строительство мечетей, медресе, минаретов, мавзолеев и монументальных дворцов для монгольской аристократии. Возводили их в основном мастера, прибывшие из Хорезма, имевшие опыт древней архитектурной школы и привезшие с собой привычные строительные материалы и выверенные веками конструктивные приемы. Монументальные постройки украшали изразцы, покрытые разноцветной стеклянной глазурью и сусальным золотом. Геометрические орнаменты соседствовали с яркими растительными виньетками и гирляндами, которые сменяли выписанные изящным почерком стихи персидских классиков. Все эти постройки сияли и переливались под солнцем, являя собой тот самый стиль, который ассоциируется с понятием восточной пышности, роскоши и яркости.

Огромные дворцы знати были оборудованы со всеми возможными в то время удобствами. В Сарае раскопан один из них, состоявший из 36 помещений, полы которых устилали красные кирпичи на белом алебастровом растворе. Стены парадных комнат покрывали росписи по штукатурке затейливыми цветочными орнаментами. Центральный зал имел площадь около 200 м2, а стены его украшали мозаичные и майоликовые панно с позолотой. Кроме пристроенной к дворцу бани, в нем была еще специальная ванная комната, посредине которой находилась выложенная из кирпича квадратная ванна. Здесь же было сооружение, которое по современной терминологии можно характеризовать как совмещенный санузел. При всем великолепии дворца нужно отметить одну его конструктивную черту чисто кочевнического характера: стены его были возведены без фундамента. Они стояли просто на выровненной и тщательно снивелированной площадке. Именно так в Золотой Орде воздвигались буквально все постройки, независимо от их величины и массивности.

Если стены описанного дворца были выложены из обожженного кирпича на известковом растворе, то население победнее строило свои жилища из дерева или сырцового кирпича. Полы в таких домах обычно были земляными, а стены покрывались глиняной обмазкой.

Рассматривая градостроительную культуру Золотой Орды в целом, можно отметить, что на огромной территории государства достаточно четко выделяются зоны конкретного влияния самых различных традиций. Верхнее и Среднее Поволжье отличают традиции архитектуры бывшей здесь до прихода монголов Волжской Болгарии. В Нижнем Поволжье на первый план выступают конструктивные особенности и строительные приемы пригнанных сюда хорезмских мастеров. Северокавказские города несут на себе отчетливый отпечаток местной школы с ее древними каменотесными приемами. То же самое можно сказать о Крыме и Пруто-Днестровском междуречье. Все это создает достаточно пеструю картину действительно синкретической культуры. Так оно и было на самом деле, но лишь до определенного этапа. На протяжении всей истории Золотой Орды культура ее не находилась в состоянии застоя, используя лишь готовые формы, созданные другими народами. В XIV в. культурная жизнь государства начинает обогащаться новыми элементами на основе сплава различных достижений многих народов. В результате первоначальный синкретизм перерастает в синтез, то есть в органическое переплетение и соединение самых разнообразных духовных и материальных черт культуры различных народов. Появляется целый ряд оригинальных предметов ремесленного производства. Развивается по собственному пути монументальная архитектура, приводя к возникновению нового типа мавзолеев с более сложной планировкой и иными декоративными принципами. Происходят определенные сдвиги в духовных и религиозных представлениях. Одним из результатов этого можно считать появление захоронений в мечетях, что для средневекового ислама было неслыханным. Возможно, что этот обычай возник под влиянием русской традиции захоронений в церквах. Развивается и особый литературный язык, отражающий существование местных золотоордынских диалектов[35].

В культурном отношении Золотая Орда находилась в совершенно особом положении по сравнению с другими монгольскими государствами. Хулагуидский Иран и Юаньский Китай без труда переварили собственно монгольскую культуру, не оставив от нее и следа, поскольку местные традиции завоеванных народов имели глубокие и мощные корни. Собственно Монголия и ее столица Каракорум были доведены бесконечными войнами Чингизидов до полного духовного и материального обнищания, что привело к длительному политическому и культурному упадку страны. Уже в конце XIII в. даже съестные припасы в Каракорум доставлялись из Ханбалыка, ибо население страдало от голода. В противовес этому в Золотой Орде монголы оказались не в противостоящей культурной среде, отторгавшей или поглощавшей их многовековой кочевой уклад, а в родственной — половецкой. В итоге две самостоятельные, но единые по духу культуры объединились в мощный поток, вобравший достижения покоренных народов. На этой основе в XIV в. золотоордынская культура получила новый толчок к развитию. Однако этому процессу не суждено было пройти все стадии эволюции в первую очередь из-за резко выраженной агрессивности государства, традиционно поддерживаемой кочевой аристократией.