Александр Грановский - Крестовые походы: в 2 т. Т. 1. Страница 10

Главной идеей Урбана II при организации крестового похода было объединение войны против язычников с паломничеством. По мысли папы, крестоносец, то есть вооруженный паломник, воюющий за священную цель, должен стоять ступенью выше мирного паломника. Так это воспринимали и современники. Крестоносцу одновременно с мечом вручали посох и котомку. В отличие от мирных паломников, называемых просто «паломниками» или «паломниками святого Петра», вооруженные паломники стали называться «рыцарями или воинами Христа». Анонимный автор (Аноним) «Gesta Francorum» («Деяний франков»), описывающий Первый крестовый поход, называет крестоносцев «воинами-паломниками Христа».

Увеличивавшийся поток паломников и трудности паломничества вызывали у христиан желание овладеть Святыми местами — «наследием Христа», тем более что жива была память о том, что ими ранее владели христиане. Урбан II связал паломничество, в которое люди из Западной Европы отправлялись уже много столетий, с войной с язычниками. Кроме отпущения грехов, путешествие в Иерусалим давало возможность в случае смерти на Святой Земле быть рядом с Христом в день Страшного суда, когда наступит конец света и Иерусалим небесный опустится на Иерусалим земной.

Германский историк первой половины XX в. С. Эрдманн пишет, что Урбан «сделал популярные, но с деловой точки зрения бесплодные идеи паломничества плодотворными для войны с язычниками». Современники вначале не отличали крестовый поход от паломничества и использовали выражения: «паломничество», «взять крест» — принять крестовый обет, «странствие за море», «поход в Святую Землю», «путь по стезе Господней». Выражение «Крестовый поход» появилось впервые во Франции в середине XIII в. (но тогда на него не обратили внимания, и оно не вошло в обиход) и в Германии в XVIII в. Святая Земля получила название Outremer (Утрмер — Земля за морем, Заморье).

Какое же отпущение грехов получали участники Первого крестового похода? Решение об отпущении грехов было юрисдикционным актом. Клермонский собор предоставил им только полное освобождение от наложенных церковью земных наказаний после покаяния. Популярная пропаганда крестового похода народными проповедниками, существенно расширив узкую формулировку собора, обещала remissio peccatorum (уменьшение грехов), то есть, кроме полного освобождения от земных наказаний после покаяния, еще и уменьшение грехов, то есть уменьшение наказаний за грехи в загробном мире (сокращение времени пребывания в аду). Б это время церковное удовлетворение (искупление вины) еще не различало вину и наказание и погашало их одновременно. В глазах людей, взявших крест, это выглядело как Полное (Пленарное) отпущение грехов, освобождение от всех земных и загробных наказаний, хотя, конечно, собор ни о чем подобном и не помышлял.

Кроме Ордерика Виталиса, англо-нормандского писателя XII в., никто из современных собору хронистов не воспроизвел официальной формулировки собора. Он же, указав сначала как на более важное на освобождение после покаяния от грехов в загробном мире, затем говорит об освобождении и от земных наказаний за грехи. Таким образом, народные проповедники обещали больше, чем собор, по тогдашнему церковному учению, мог дать. Однако ни их, ни взявших крест рыцарей и простой народ не беспокоила мысль, может ли церковь решать за Бога вопрос Полного освобождения от наказаний за грехи в загробном мире.

Безусловно, проповедники крестового похода объясняли преимущество теперешнего, якобы предложенного церковью освобождения от наказаний за все грехи перед прежним, привычным освобождением от земных наказаний за грехи после покаяния. Так, отпущение грехов по крестовому походу превратилось в идею награды, которая могла быть получена только при принятии креста. То же самое можно сказать и о следующих крестовых походах. Церковь, конечно, видела разницу между тем, что предложил крестоносцам собор, и тем, что обещали им народные проповедники, но в целях усиления агитации за крестовый поход не торопилась исправлять это различие. Более того, церковь была вынуждена сделать это истолкование своим собственным. Когда папа Евгений III провозгласил отпущение грехов Второму крестовому походу, он имел в виду именно remissio peccatorum (уменьшение грехов). Определение этому отпущению грехов было впервые выражено богословом Югуссио в начале XIII в. Он же окончательно сформулировал церковное учение о прощении грехов, по которому грехи могли быть прощены только при наличии двух составляющих: признания вины на исповеди и исполнения наказания за грехи. Папа Григорий VIII перед Третьим крестовым походом попытался избежать двусмысленности выражения «уменьшение грехов» и обещал только освобождение от земных наказаний после покаяния, как это объявил Клермонский собор. Все окончательно запутал 4-й Латеранский собор 1215 г., сформулировавший на дальнейшее церковную доктрину крестового похода: всем, кто лично и на свои средства шел в крестовый поход, было обещано Полное прощение всех грехов, в которых они признавались с раскаявшимся сердцем на настоящей исповеди. Это означало полное прощение самих грехов и полное искупление их церковью вне ритуальных трудов покаяния. Речь здесь не могла идти просто о наказании за грехи, так как можно было исповедаться только в грехах, но не в наказаниях за грехи. И наконец, аббат Мартин Парижский в Базеле в начале XIII в., проповедуя Четвертый крестовый поход, говорил: «Если бы вы, однако, спросили, что мы могли бы ожидать в качестве верной награды от Бога за такой труд, то я обещаю вам самым решительным образом, что каждый, кто взял крест и принес искреннее покаяние, будет полностью очищен от всех грехов». Конечно, несильно искушенные в теологии слушатели не могли видеть в этом ничто другое, как Полное погашение греха, вины и наказания. «Отпущение грехов стало тогда не только лишь платой — освобождением от грехов на время, проводимое после смерти в аду, но и также чрезвычайно желанным освобождением от грехов в земной жизни», — говорит один из ведущих современных католических экспертов.

Идея отпущения грехов крестовому походу как награды широко подчеркивалась как народными проповедниками, так и ведущими отцами церкви. Аббат Бернар Клервоский (обратим внимание при этом, какого он мнения о современном ему обществе) пишет: «Разве не удивительно, что теперь избрана и найдена ради Бога единственная возможность спасения для нынешнего всесилия убийц, разбойников, нарушителей клятв, прелюбодеев и преступников всякого рода, в то время как если бы они всегда поступали по праву, их служба не оставила бы воспоминаний. Доверь свои грехи, Бог — милосерден… Он хочет считаться должником, чтобы заплатить солдатское жалование своему войску со скидкой цены на совершенные преступления и вечным блаженством. Беспредельно счастливым я назову поколение, которому выпало время такой полной скидки, поколение, которому Бог посылает навстречу год полного удовлетворения, год истинного ликования… Храбрый воин, человек войны, теперь у тебя есть война без опасности, где победа принесет тебе славу, а смерть -только выигрыш. И если ты умен, то найдешь здесь главную выгоду этого мира: я возвещаю тебе великую покупку, смотри, не упусти ее. Возьми крест, и за все грехи, которые ты признаешь раскаявшимся сердцем, ты получишь полное отпущение. Крест недорог, но если ты купил его со смирением, то, без сомнения, приобрел Божье королевство».

4. Причины крестовых походов

Подводя итоги, можно указать три главные причины возникновения крестоносного движения:

1) наступление ислама на Западе и Востоке — в Испании и в Передней Азии. Пример Испании, где французское дворянство по призыву пап издавна участвовало в Реконкисте, был у Рима перед глазами. На отвоеванных испанских землях возникала подчиненная святому престолу церковная иерархия. На Востоке Рим решил использовать испанский опыт борьбы с неверными при помощи западного рыцарства;

2) возвышение папства в XI в. и раскол христианской церкви. Папство несомненно желало объединения церквей и готово было добиваться этого любыми средствами, от уступок в теологии до оказания военной помощи Византии. В случае успешной войны на Востоке папство не только могло нанести удар по исламу в стратегически и экономически важном районе, но и распространить свое влияние в завоеванных странах и, как полагали некоторые деятели католицизма, возможно даже, подчинить себе Византию и православную церковь;

3) возникновение усилиями церкви рыцарского сословия, обязанного службой сеньору, Богу и церкви, и экономические, общественные и религиозные факторы, в том числе стремление к духовным подвигам и идея религиозной награды, повлекшие в завоевательный поход баронов, рыцарей и простой народ, а также приморские торговые города. Провозглашенные церковью освобождение от грехов и защита имущества ушедших в поход способствовали проявлению массового энтузиазма. Бароны и рыцари, приняв участие в крестовом походе, кроме отпущения грехов и обретения славы рассчитывали еще на богатую добычу и на завоевание новых земель. Крестьяне надеялись избавиться от феодального гнета и стать «за морем» свободными землевладельцами. Итальянские и южнофранцузские торговые города рассчитывали захватить господствующие позиции на «перекрестке мира», в Византии и на Ближнем Востоке. Сюда же можно отнести неафишируемое желание папства найти за пределами Европы полезное занятие для необузданных и воинственных баронов и рыцарей, возмутителей европейского спокойствия. Последнее явилось позже одной из причин усиления больших европейских монархий — главных противников папства.