Валентин Катасонов - Генуэзская конференция в контексте мировой и российской истории Страница 10

Все условия Запада к России могут быть разделены на две большие группы. Первая – условия, связанные с ликвидацией последствий прошлого (этому посвящена вторая часть Меморандума). Вторая – условия, необходимые для будущего (третья часть Меморандума).

Если говорить коротко, то условия по ликвидации последствий прошлого сводятся к погашению Россией перед иностранцами тех своих обязательств, которые возникли как при прежних правительствах, так и при нынешней власти в России. Под прежними правительствами понимались, прежде всего, царское правительство (до февраля 1917 г.) и Временное правительство (февраль – октябрь 1917 г.). Не очень понятно из Лондонского меморандума, понимались ли под прежними властями «самостийные» правительства времен Гражданской войны типа правительства Деникина или Колчака. У таких правительств, как известно, также возникали финансовые обязательства перед Западом. В документе фигурирует понятие «обязательства местных и региональных властей» на территории России, что давало возможность самого широкого толкования. Формулировки документа также давали возможность самого широкого толкования убытков, понесенных иностранцами в России. Западные эксперты, таким образом, заложили в документ возможность требовать от Советской России погашения и тех убытков, которые иностранные инвесторы понесли в связи с Первой мировой войной (которую, как известно, Россия не развязывала).

Для оценки величины обязательств Советской России перед иностранцами и определения порядка их погашения Лондонский меморандум предусматривал создание Комиссии русского долга. Хотя предусматривалось, что в Комиссии будет представитель РСФСР, другими ее членами должны быть иностранцы. В дополнение к Комиссии предлагалось создать смешанные третейские суды, которые также должны были заниматься урегулированием долгов России. Слово «смешанные» камуфлировало тот факт, что контроль в судах также был за иностранными представителями. Это была откровенная попытка поставить нашу страну под внешнее управление, лишить ее национального суверенитета.

После определения сумм долгов предлагалось все обязательства РСФСР оформить в виде единых облигаций. Вместе с тем эти бумаги должны были быть номинированы в разных валютах с учетом стран – держателей долгов. Облигации должны были быть обеспечены, как сказано в документе, «всем достоянием Российского государства». Процент по облигациям и сроки их погашения должны быть определены дополнительно. России позволялось осуществлять досрочный выкуп долговых бумаг.

Что касается создания в России условий по привлечению иностранного капитала в будущем, то особый упор в Лондонском меморандуме был сделан на судопроизводство. Предусматривалась возможность разрешения споров в иностранных судах. А договоры, контракты, иные юридические документы, подписываемые иностранцами при ведении деловых операций в России, могли предусматривать использование законов других стран в судах. В Меморандуме оговаривалась недопустимость конфискаций, национализаций, реквизиций имущества иностранцев.

Хотя в Меморандуме говорилось, что иностранным инвесторам должны предоставляться равные с местными предпринимателями условия, однако на самом деле первые должны были находиться в более привилегированном положении. Например, предусматривался иммунитет иностранцев от исполнения решений судов. Самое большое, что грозило иностранцу, – высылка из страны. Фактически Лондонский меморандум предлагал России в проведении своей экономической политики ориентироваться не на национальные интересы, а интересы иностранных инвесторов. Например, статья 27 Меморандума гласила: «Налоги, пошлины и всякого рода повинности, падающие на промышленность, торговлю или другие занятия иностранцев, обосновавшихся в России, не должны препятствовать извлечению нормальной прибыли на затраченный капитал». А статья 28 предусматривала создание на территории России «оазисов» для иностранцев: «В некоторых портах должны быть установлены свободные зоны». В общем, часть третья Меморандума содержит такие условия, которые весьма напоминают современные требования Запада к Российской Федерации по созданию «инвестиционного климата» для иностранцев.

Меморандум содержал ряд «рекомендаций», которые были вроде бы адресованы всем участникам Генуэзской конференции (часть 4 «Восстановление Европы»). Но фактически они предназначались для России. Например, говорилось о необходимости восстановления мировой валютно-финансовой системы на основе «золотого стандарта». На начало 1922 года существовавший до войны в европейских странах «золотой стандарт» еще нигде не был восстановлен. Но попытки предпринимались. А вот заявления некоторых представителей Советской России по финансово-денежным вопросам Запад настораживали. В частности, были большие подозрения, что Россия собирается вообще восстанавливать «золотой стандарт». Напомним, что в России он был введен в 1897 году («золотой рубль С. Витте»), и действие его было приостановлено в связи с началом Первой мировой войны. Статья 30 Меморандума предусматривала проведение в ближайшем будущем совещания центральных банков всех заинтересованных стран для обсуждения вопросов восстановления международных валютно-финансовых отношений. А статья 36 предусматривала заключение европейскими странами международной конвенции, предусматривающей введение «золотого стандарта».

В Меморандуме также говорилось о том, что для скорейшего экономического восстановления Европы странам следует как можно скорее отказаться от ограничений, которые они ввели на экспорт и импорт товаров (ст. 46–48, 53). Специально про Россию ничего в этом контексте не говорилось. Но между строк читалось, что это требование было адресовано в первую очередь именно РСФСР. Советская власть уже в 1918 году установила государственную монополию внешней торговли. Западом эта монополия рассматривалась как грубейшее нарушение принципов экономической и торговой свободы. Требование отмены государственной монополии внешней торговли было, пожалуй, вторым по важности условием Запада после требования признания Советской Россией внешних долгов царского и Временного правительств. Обратим внимание, что как раз накануне Генуэзской конференции, 13 марта 1922 года, СНК и ВЦИК РСФСР приняли постановление «О внешней торговле». По данному постановлению вся внешнеторговая деятельность РСФСР должна была осуществляться только через зарубежные советские торговые представительства уполномоченными (торгпредами) Народного Комиссариата Внешней Торговли РСФСР (НКВТ). Советская Россия как бы заранее предупреждала участников Конференции, что от государственной монополии внешней торговли она отступаться не будет. Фактически Лондонский меморандум по своему духу и букве находился в вопиющем противоречии с первым условием Каннской конференции (признание за каждой нацией полного суверенитета в установлении систем собственности, хозяйства и управления в своей стране). По сути, на лондонской встрече России был подготовлен ультиматум.

Советская Россия: подготовка к Генуе

Теперь относительно Советской России накануне конференции в Генуе. Москва не питала никаких иллюзий по поводу того, что Запад будет выкручивать России руки. Главной целью, которую преследовала Россия своим участием в Конференции, была добиться признания страны Западом. А такое признание, в свою очередь, должно было облегчить торговлю и получение кредитов. Если не уничтожение, то, по крайней мере, ослабление торгово-экономической блокады, которая уже продолжалась более четырех лет. Почти в любом исследовании, относящемся к тому времени российской истории, приводятся известные слова В. И. Ленина: «Мы с самого начала, – говорил Ленин, – заявляли, что Геную приветствуем и на нее идем; мы прекрасно понимали и нисколько не скрывали, что идем на нее как купцы, потому что нам торговля с капиталистическими странами… безусловно необходима, и что мы идем туда для того, чтобы наиболее правильно и наиболее выгодно обсудить политически подходящие условия этой торговли, и только».

Ленин считал, что даже если Конференция закончится ничем или что даже Россию выгонят с Конференции, все равно в Геную ехать надо. Следует руководствоваться правилом «вода камень точит». Даже если не удастся добиться никаких торгово-экономических результатов на Конференции, политические и идеологические дивиденды Россия получить в Генуе обязана! «Все искусство в том, – писал Ленин Наркому иностранных дел Г. Чичерину 14 марта 1922 года, – чтобы и ее, и наши, купцовские предложения сказать ясно и громко до разгона (если «они» поведут к быстрому разгону) … Всех заинтригуем, сказав: «Мы имеем широчайшую и полную программу». Если не дадут огласить, напечатаем с протестом. Везде «маленькая оговорка»: «мы-де коммунисты имеем свою коммунистическую программу (III Интернационал), но считаем все же своим долгом как купцы поддержать (пусть 1/10,000 шансов) пацифистов в другом, т. е. буржуазном лагере (считая в нем 2 и 2 1/2 Интернационалы)». Будет и ядовито, и по «доброму» и поможет разложению врага. При такой тактике мы выиграем и при неудаче Генуи. На сделку, невыгодную нам, не пойдем».