Аноним Галл - Хроника и деяния князей или правителей польских Страница 10

Кончается письмо, начинается эпилог.

Эпилог

Так прочтите ж в помощь нам это сочинение:

Будут многие хвалить нас, если вы поможете!

От трудов всех отдохнуть мы себе позволили ,

Час пришел такой. Так вот: много стран мы видели,

Путь нашли не сразу к ним, долго мы искали их,

В этом очень помогли сведущие люди нам

Ведь пора проснуться нам - спали уж достаточно,

В первый день на нужный путь набрели мы правильно.

Как пройдем его, то станем помышлять о будушем.

С Божьей помощью вперед мы пойдем и будем вновь

Продолжать мы наш рассказ, где у нас прервался он,

И прибавим, если что было недосказано.

Начинается книга вторая.

1. Рождение Болеслава III

Мальчик Болеслав родился в праздничный день св. Стефана короля, мать же его, вскоре заболев, умерла в ночь Рождества Христова. Эта женщина, особенно за день до своей смерти, выполняла благочестивые дела по отношению к беднякам и пленным и многих христиан выкупила своими средствами из рабства у иудеев. Поскольку князь Владислав после ее смерти остался с новорожденным сыном на руках, а был он слабого здоровья и ноги у него были больные, то взял он в жены сестру императора Генриха III, бывшую прежде женой Соломона, короля Венгрии, от которой имел трех дочерей и ни одного сына. Одну из дочерей он выдал замуж на Русь, другая покрыла свою голову священной повязкой, последнюю выдал замуж за человека из своего рода. Но, чтобы не ограничиться лишь бессодержательной речью об отце столь великого ребенка, вспомним о его воинских подвигах. Итак, Владислав, князь польский, породнившись браком с императором римским, одержал победу над поморянами, спешившими на помощь своим, крепость их взял, гордость их попрал своими ногами, причем радостную победу ему принес день Вознесения Божьей Матери. Победив их, он с вооруженной силой занял их города и крепости, как центральные, так и приморские, и расположил в главных городах и крепостях своих чиновников и комитов. И так как он хотел навсегда отнять у вероломных язычников надежду на восстание, он приказал своим подчиненным в назначенный день и час сжечь все укрепления в центральных районах их земли. Так и было сделано. Однако и таким путем он не мог укротить мятежный народ, а именно, вастальдионов, которых поставил над ними Сецех, бывший тогда воеводой, поморяне частично перебили за их преступления; более же знатные, пользуясь большим уважением, с трудом убежали при поддержке друзей.

2. Война с поморянами

А князь Владислав, помня об обиде, нанесенной его людям, с храбрым отрядом вторгся в их земли до наступления великого поста и пробыл там большую часть его. Проведя там значительную часть поста, он неожиданно вторгся в город этой страны, богатый и могущественный, и взял там бесчисленную добычу и огромное число пленных. Когда он, ничего не подозревая, уже возвращался со своей добычей и спокойно приближался к границам своего королевства, поморяне, следуя за ним, неожиданно напали на него на берегу реки Унда и завязали с ним накануне вербного воскресения битву, кровавую и печальную для обеих сторон. Это сражение было начато в третьем часу и закончилось в вечерние сумерки. Поморяне скрылись под покровом ночи, поляки же удержали это поле победы под названием Дрзу (Drzu). Однако сомнительно, кто здесь потерпел поражение: христиане или язычники. Мы полагаем, что этот бич послал всемогущий Господь для исправления нарушивших сорокадневный пост, как Он потом это открыл некоторым, избежавшим этого бедствия. И так как победа для многих была печальна и пагубна, как уже было сказано, и наступал день Воскресения Господня, те, кто советовал вернуться, взяли верх над теми, которые предлагали преследовать врага.

3. Осада крепости Накло

Владислав же, вызвав на помощь из Чехии три отряда, вторгся в Поморье незадолго до праздника св. Михаила. И там перед осаждавшими крепость Накло произошли неслыханные чудеса, которые каждую ночь внушали им ужас, хотя они были вооружены и как бы приготовились ринуться на врага. Они долго терпели такую над собой насмешку и все сильнее удивлялись, что бы это означало; однажды ночью, объятые обычным страхом, они отошли от лагеря дальше, чем всегда, и, обманутые переодетыми врагами, стали преследовать ночные, как бы дрожащие тени. Между тем горожане поспешно вышли из укреплений и подожгли их лагерь и часть орудий в нем. Поляки, когда увидели, что они ничего не могут добиться и не могут довести дело до открытой борьбы, так как большая часть войска, особенно чехи, не имела продовольствия, вернулись, напрасно потратив свои силы. Так у поморян понемногу укреплялось сознание своего превосходства над поляками, и они заслужили быть уничтоженными сыном Марса, что мы и живописуем здесь своим пером. Но, чтобы не казалось, что мы излагаем радостные события, лучше претерпим ненависть злобствующих, чем бесславие умолчания. И пусть никому благоразумному не покажется странным, что в этом изложении наряду с законным сыном будет выведен и сын наложницы. Ведь и в Библии упоминаются два сына Авраама, разлученные отцом из-за раздора, оба рожденные от семени патриарха, но не уравненные в правах наследования.

4. О мятежном Збигневе

Збигнев, рожденный от князя Владислава и его наложницы, достигнув юношеского возраста, обучался в городе Кракове наукам, и мачеха послала его в Саксонию в женский монастырь для дальнейшего обучения. В это время Сецех, главный воевода, человек, правда, умный, знатный и красивый, но ослепленный жадностью, замышлял много жестокого и такого, что невозможно было перенести. Одних он по ничтожному поводу продавал в рабство, других изгонял из отчизны, незнатных предпочитал знатным. Поэтому многие по собственному желанию, без принуждения, бежали, так как боялись, что они претерпят то же самое без всякой своей вины. Но те, которые бежали прежде, бродили в разных местах и, по совету князя Бржетислава, собирались в Чехии. Бежавшие поляки благодаря хитрости чехов подкупили каких-то людей, которые тайно освободили Збигнева из женского монастыря. Вернув Збигнева, поляки, собравшись в Чехии, посылают посольство к вроцлавскому комиту, по имени Магнус, с такими словами: "Мы, о комит Магнус, находясь в ссылке, терпим всякого рода оскорбления от Сцеха, но мы слезно сожалеем о тебе, Магнус, которому княжеское имя служит больше к позору, чем к почету, так как ты имеешь только тяжесть высокой должности, а не почет, и не осмеливаешься приказывать слугам Сецеха; но если ты пожелаешь сбросить ярмо рабства со своей шеи, то поспеши принять юношу, который находится у нас, на щит защиты". Все это внушал вождь чехов, охотно сеявший вражду между поляками. Услышав это, Магнус вначале долго колебался, но потом сообщил свой план магнатам и после того, как те одобрили его, принял Збигнева, согласившись с их словами. Владислав, отец Збигнева, по поводу этого огорчается, но Сецех с королевой много более того смущаются. Итак, они послали легата к Магнусу и вроцлавским магнатам с целью узнать, что это означает, что они приняли Збигнева и беглецов без позволения отца, и хотят ли они быть мятежниками или повиноваться ему. На это вроцлавяне единодушно ответили, что они отдали родину не чехам или другим чужеземным народам, а приняли сына своего князя и своих беглецов и что во всем и всегда они покорно повинуются своему князю-господину и его законному сыну Болеславу, но всеми силами противодействуют Сецеху и его коварным замыслам. Жители вроцлавские хотели побить легата камнями, так как он ложными выдумками защищал сторону Сецеха. Владислав, князь польский, и Сецех, под влиянием чрезмерного гнева, призвали на помощь против вроцлавян короля Венгрии Владислава и князя Чехии Бржетислава и имели от этого больше позора и ущерба, чем почета и пользы. Именно: король Владислав готов был взять с собой в Венгрию закованного Сецеха и взял бы, если бы тот ради своего спасения не убежал с юношей Болеславом. И когда они силой ничего не смогли сделать против вроцлавян, так как свои не хотели вести войну против своих, то отец неохотно заключил мир с сыном и тогда впервые признал в нем своего сына. Вернувшись опять из Польши, куда он было убежал, Сецех пытался хитрыми обещаниями и дарами подкупить магнатов города Вроцлава и понемногу склонял их на свою сторону. В конце концов, когда большая их часть уже была им подкуплена, князь Владислав подступил с войском к городу Вроцлаву и занял вокруг него города, сдавшиеся ему. Збигнев же, видя, что знатные люди как внутри города, так и за его пределами изменили ему, и понимая, что он встретился с тяжелым препятствием, отчаявшись в верности народа и в возможности остаться живым, бежал ночью в город Крушвицу, богатую рыцарями, и, будучи принят горожанами, вошел в город.

5. Завоевание и разрушение города Крушвицы

А отец, сожалея, что Збигнев так безнаказанно ускользнул и что жители Крушвицы приняли Збигнева вопреки его воле, с тем же самым войском следует за бежавшим Збигневом и всеми своими силами нападает на Крушвицу. Збигнев же, созвав множество язычников, имея семь боевых полков из жителей Крушвицы, выйдя из крепости, сразился с отцом, но справедливый судья рассудил между отцом и сыном. Там произошла война, более жестокая, чем обычная гражданская, ибо сын поднял нечестивое оружие против отца и брат - против брата. Там, как я полагаю, несчастный Збигнев заслужил вследствие отцовского проклятия то, что произошло и должно было с ним случиться впоследствии; там же всемогущий Господь явил князю Владиславу такое милосердие, что погубил бесчисленное множество его врагов, а из сторонников Владислава смерть взяла очень немногих. Столько человеческой крови там было пролито, такое множество трупов пало в озеро соседнее с городом, что с этого времени каждый истинный христианин боится есть рыбу из этой воды. Так Крушвица, прежде богатая и многочисленная рыцарями, была превращена почти что в пустыню. А Збигнев, оставшись с немногими в живых, бежит в город, не зная, чего он лишится: жизни или какого-нибудь из членов своего тела. Отец же, не мстя за глупость молодости и боясь, как бы сын не примкнул к язычникам или к другим чужеземным народам, отчего угрожала бы еще большая опасность, дав Збигиеву, по его просьбе, обещание сохранить ему жизнь и целость членов его тела, взял его с собой в Мазовию и томил его некоторое время в городе Сецеха в темнице. Впоследствии при освящении гнезненской церкви, благодаря вмешательству епископов и можновладцев, он призвал его к себе и по их просьбам вернул ему свое расположение, которое тот ранее потерял.