Рой Медведев - О СТАЛИНЕ И СТАЛИНИЗМЕ Страница 10

8 октября 1923 года Троцкий направил членам ЦК и ЦКК письмо с резкой критикой партийного руководства. Большинство замечаний Троцкого о бюрократизации партийного аппарата и свертывании партийной демократии было совершенно справедливо. Однако письмо содержало и немало преувеличений, если иметь в виду обстановку 1923 года.

«Тот режим,- писал Троцкий,- который в основном сложился до XII съезда, а после него получил окончательное закрепление и оформление, гораздо дальше от рабочей демократии, чем режим самых жестких периодов военного коммунизма».

В письме Троцкого было множество намеков на необходимость изменений в руководстве партией. Тем не менее он заявлял, что ставит своей целью лишь изменение ошибочной политики, а не «нападение» на существующее руководство. Он подчеркивал также, что считает это письмо внутренним документом ЦК и ЦКК и не предполагает излагать свои взгляды перед всей партией. Письмо, однако, стало известно в копиях многим сторонникам Троцкого и было опубликовано в 1924 году меньшевистской эмигрантской газетой «Социалистический вестник».

Еще более резкие замечания содержались в полученном 15 октября в ЦК РКП(б) «заявлении», которое подписали сорок шесть известных членов партии. Несомненно, Троцкий был заранее ознакомлен с его содержанием.

«Режим, установившийся в партии,- говорилось в этом «заявлении»,-совершенно нетерпим. Он убивает самодеятельность партии, подменяя партию подобранным чиновничьим аппаратом, который действует без отказа в нормальное время, но который неизбежно дает осечки в моменты кризисов и который грозит оказаться совершенно несостоятельным перед лицом надвигающихся серьезных событий».

Столь же резко критиковалась и деятельность ЦК РКП(б) в хозяйственной области, утверждалось, что именно из-за некомпетентности, бессистемности и произвольности решений ЦК вместо успехов и достижений экономика пришла к серьезному кризису. Это «заявление» также не было опубликовано, но распространялось в списках по многим партийным организациям.

Тот факт, что именно Троцкий был в центре борьбы за партийную демократию, мог показаться многим партийным активистам еще более странным, чем забота о внутрипартийной демократии, проявленная главой ВЧК и ОГПУ Дзержинским. Троцкий никогда не слыл в партийно-государственных кругах демократом, и его методы работы, например, в армии и на транспорте, отличались крайней авторитарностью. Именно Троцкий еще недавно настаивал на милитаризации труда на предприятиях и на «перетряхивании» профсоюзов, их полном подчинении государству. С этим авторитаризмом сочетался и крайний индивидуализм Троцкого, его высокомерие, что давало повод и самым близким людям называть его «барином».

Так или иначе, а именно Троцкий возглавил левую оппозицию в партии, и это определило в дальнейшем как многие ее успехи, так и неудачи.

Письмо Троцкого в ЦК и «заявление 46-ти» были такими документами, мимо которых руководство партии не могло пройти. 25-27 октября 1923 года в Москве был созван объединенный Пленум ЦК и ЦКК совместно с представителями 10 партийных организаций. Пленум осудил эти документы как шаг к расколу партии и как пример фракционной деятельности. Однако резолюция Пленума была опубликована лишь через несколько месяцев. Руководство партии понимало, что избежать новой большой дискуссии уже невозможно. Но оно не хотело положить в основу дискуссии письмо Троцкого или «заявление 46-ти». Политбюро стремилось взять инициативу дискуссии в свои руки. 7 ноября 1923 года в «Правде» была опубликована большая статья Г. Зиновьева «Новые задачи партии», выдержанная в критическом и самокритичном духе. Зиновьев, в частности, утверждал, что «во внутрипартийной жизни за последнее время наблюдается чрезмерный штиль, местами даже прямо застой… Главная наша беда состоит часто в том, что все важнейшие вопросы у нас идут сверху вниз предрешенными. Это суживает творчество всей массы членов партии, это уменьшает самодеятельность низовых партячеек…»

«Правда» призвала членов партии развернуть широкую дискуссию о статье Зиновьева как в печати, так и в партийных организациях. С 13 ноября «Правда» начала регулярно печатать в порядке дискуссии разнообразные материалы и статьи по проблемам внутрипартийной демократии. Эта дискуссия вызвала огромный интерес в партии. Публиковались статьи как сторонников, так и противников Троцкого. Однако по многим положениям эти статьи не слишком разнились. И та, и другая стороны признавали ненормальность сложившегося в партии положения и призывали к всемерному развитию внутрипартийной демократии. При этом было высказано немало разумных предложений и соображений, многие из которых не потеряли своей актуальности и поныне. В целом дискуссия имела конструктивный характер, и это открывало возможность для компромисса. И такой компромисс был достигнут. 5 декабря 1923 года состоялось совместное заседание Политбюро ЦК и Президиума ЦКК. На нем после долгих и трудных споров единогласно была принята резолюция, которую 7 декабря опубликовала «Правда». В резолюции говорилось:

«Только постоянная, живая идейная жизнь может сохранить партию такой, какой она сложилась до и во время революции, с постоянным критическим изучением своего прошлого, исправлением своих ошибок и коллективным обсуждением важнейших вопросов. Только эти методы работы способны дать действительные гарантии против того, чтобы эпизодические разногласия не превращались во фракционные группировки. Для предотвращения этого требуется, чтобы руководящие партийные органы прислушивались к голосу широких партийных масс, не считали всякую критику проявлением фракционности и не толкали этим добросовестных и дисциплинированных партийцев на путь замкнутости и фракционности… Необходимо расширить сеть партийных дискуссионных клубов, не прибегать к неправильным ссылкам на «партийную дисциплину», когда речь идет о праве и обязанности членов партии на обсуждение интересующих их вопросов и вынесение решений…».

За резолюцию голосовали среди других как Троцкий, так и Сталин, Зиновьев и Каменев. Но единодушие оказалось не слишком прочным. Для Сталина и Зиновьева резолюция от 5 декабря была некоторой уступкой давлению оппозиции. Во всяком случае, им пришлось признать наличие существенных элементов бюрократизма в партийном аппарате и даже призвать партию к их решительному искоренению. Но это была чисто «бумажная» уступка, уступка на словах, а не на деле. Ибо никакой существенной борьбы за расширение внутрипартийной демократии, за расширение дискуссионных клубов Политбюро после 5 декабря не развернуло. Напротив, многие работники аппарата восприняли резолюцию от 5 декабря как сигнал к окончанию дискуссий и стали на деле сокращать возможности для «добросовестных и дисциплинированных партийцев» заниматься «постоянным критическим изучением своего прошлого, исправлением своих ошибок и коллективным обсуждением важнейших вопросов».

Но и «левая» оппозиция не собиралась отступать. Она не добилась никаких изменений в руководстве партии, а это вопреки заверениям Троцкого было ее важнейшей задачей. Поэтому она решила использовать свою частичную победу для усиления нажима на Политбюро.

Уже вечером 8 декабря на собрании партийного актива Краснопресненского района Москвы было зачитано письмо Троцкого к партийным совещаниям, озаглавленное «Новый курс». По форме это были личные комментарии Троцкого к только что опубликованной резолюции Политбюро ЦК и Президиума ЦКК. Троцкий заявлял, что она является поворотным пунктом в жизни партии, что она обращена в первую очередь к рядовым членам партии, и они должны использовать открывшиеся для них возможности.

Письмо Троцкого было встречено враждебно не только «тройкой», но и большинством партийного аппарата. Тем не менее оно было опубликовано 11 декабря в «Правде» с рядом добавлений и примечаний самого Троцкого. Он пользовался еще слишком большим влиянием, чтобы можно было помешать этой публикации. На упреки некоторых активистов Сталин ответил:

«Говорят, что ЦК должен был запретить печатание статьи Троцкого. Это неверно, товарищи. Это было бы со стороны ЦК опаснейшим шагом. Попробуйте-ка запретить статью Троцкого, уже оглашенную в районах Москвы! ЦК не мог пойти на такой опрометчивый шаг».

Выступление Троцкого дало повод к новой вспышке дискуссии. Повсеместно проходили как общие собрания партийных организаций, так и фракционные собрания сторонников «левой» оппозиции. В одних организациях принимались резолюции в поддержку линии большинства ЦК, в других поддерживалась линия оппозиции. Наибольшую поддержку сторонники Троцкого получили среди учащейся молодежи, служащих советских учреждений, во многих военных организациях. На предприятиях они чаще всего оставались в меньшинстве.

Из-за болезни Троцкий не мог принять непосредственного участия в проходивших повсеместно собраниях и конференциях, что, несомненно, ослабляло ряды «левой» оппозиции. В порядке развития и продолжения своего письма от 8 декабря он написал еще две большие статьи, которые были опубликованы 28 и 29 декабря 1923 года в «Правде». Вместе с другими материалами и статьями все эти публикации были объединены в брошюре «Новый курс», выпущенной в свет в начале января 1924 года. Троцкий в этой брошюре расширил масштабы дискуссии. Он не только намекал на возможность перерождения старой партийной гвардии, но также призывал ориентироваться на молодежь и в первую очередь на учащуюся молодежь, которая, по его словам, должна быть «вернейшим барометром партии». Этот тезис с воодушевлением встретили во многих студенческих организациях, но он не получил поддержки даже среди тех, кто подписал «заявление 46-ти».