Валерий Харламов - Хоккей - моя стихия Страница 10

Так я сижу у телевизора и беседую с Викуловым, а потом с не меньшим удовольствием переключаюсь на Сашу Мальцева. Мой старый друг играет вместе с Сергеем Капустиным и Хельмутом Балдерисом. И как играет! То ли его молодежь заводит, то ли он вдохновляет молодежь, — так или иначе, звено в первые минуты смотрится отлично. А ведь сейчас, в эту "микрокоманду" собраны форварды, привыкшие быть лидерами, играть на острие атаки. Все трое всегда нацелены на ворота, все умеют и любят забивать, а вот выступать в роли подыгрывающих желания обычно не проявляют.

Темп матча высок. Американцы играют жестко, но грубости откровенной мало, если не считать того, что Дженсен ударил локтем Бабинова в лицо. Но вот очередная атака нашей команды. Шайба адресована Викулову, тот с ходу отправляет ее назад Гусеву (и как он сумел увидеть набегающего Гусева?!), Саша делает два-три шага вперед, замахивается, вратарь американцев Курран готовится к броску, и в это мгновение наш защитник отдает шайбу Александрову. И Борис открывает счет. А вскоре три явных толевых момента создают Мальцев и Балдерис, но шайба летит мимо цели, а потом Викулов устраивает еще один праздник молодым своим партнерам: Александров вновь добивается успеха — 2:0.

Я вижу, чувствую, что американцы начинают нервничать. Все чаще и чаще нарушают они правила, вспыхивают стычки, и

хотя судьи справляются с делом, многие нарушения они все-таки не фиксируют.

Я не люблю играть с американскими профессионалами. Они слабее канадцев — не так техничны, менее интересны в тактическом плане, а вот темперамент у них такой же, и нравы те же, а поскольку техники не хватает, то к слепой силе, к дракам они прибегают чаще. Вот почему так важно, что молодые — я Ковин, и Скворцов, и Белялетдинов, впервые играющие с профессионалами, — смогли познакомиться с ними поближе.

Шайба остановлена. Музыкальная пауза. Я уже привык к этим необычным антрактам. Прежде они не то что мешали, скорее отвлекали от игры, а потом мы привыкли и, когда все хорошо, даже подпеваем музыкантам.

Звено Жлуктова разыгралось. Теперь уже никто не остановит ребят. Это один из неписаных законов хоккея: если не пошла игра, то, сколько ни старайся, с блеском действовать в этом матче ты не сможешь, хотя большие мастера ниже какого-то пристойного уровня не опускаются ни при каких условиях. А если все получается с самого начала, то играешь с каждой минутой все лучше. Но американцы стараются переломить ход борьбы, играют все более резко. Вот кто-то из защитников пытается "размазать" нашего форварда по борту. Вижу, как тряхнули Васильева. Ничего, Валерий не прощает ни одному обидчику — это его закон. А вот еще один гол в ворота Куррана! Викулов выдал классный пас на "пятачок" Александрову, вратарь отразил бросок Бориса, но Жлуктов был тут как тут.

По телевизору не так заметна грубость американских хоккеистов: камеры следят за шайбой, и телезрители не видят бесконечных отмашек игроков, остающихся за кадром. Третьяку Приходится нелегко. Много бросков. Он все время в игре. Бросают американцы здорово — точно, сильно, при первой же возможности. Да, в искусстве броска мы, пожалуй, пока уступаем заокеанским соперникам. И я словно слышу свист шайбы, невольно пытаюсь принять ее на грудь, защитить нашего вратаря. Наверное, смешно я выгляжу со стороны: дергаюсь, размахиваю руками и даже пытаюсь провести силовой прием. Ох, как трудно хоккеисту смотреть игру по телевизору! И какую игру! На кубок Канады! С нетерпением жду второго периода, и он начинается для нас удачно. Викулов как-то не спеша въехал в зону соперника, показал, что ищет партнера, которому сейчас отдаст шайбу, и неожиданно бросил. У Володи сильный кистевой бросок, швыряет он шайбу точно и без замаха клюшкой, Курран и глазом не моргнул, как шайба над его правым плечом влетела в верхний угол ворот…

Ну что же, 4:0 — это счет! И мне особенно приятно, что ко всем четырем голам приложил свою руку Викулов. И дело не только в голах — Викулов играет просто блестяще. Да и Мальцев не отстает от него. Ни разу не бился Саша с хоккеистами НХЛ так смело, как на этом турнире. Видимо, повязка капитана команды обязывает. Но вот удаляют Васильева, а затем и Белялетдинова. На площадке появляется Юрий Лебедев. Догадываюсь, почему Виктор Васильевич Тихонов послал на лед именно этого нападающего. Юрий хитер, отважен, очень хорошо понимает хоккей. Один из самых грамотных хоккеистов. Мне трудно играть против него. Катается Лебедев вроде бы и не очень быстро, но вот никуда от него не денешься.

Третьяк поймал шайбу, а соперник умышленно ударил его по рукам. Позорный эпизод! Вратарь — это половина команды, и хоккеисты всех стран обычно с подчеркнутым уважением относятся к стражам ворот. И к своим. И к чужим.

О чем говорил Тихонов команде в перерыве между вторым и третьим периодами? Не слышал, но догадаться нетрудно. Тренер, конечно, напомнил о том, что американцы не смирятся с поражением, тем более на своем льду. Что в предыдущем матче хоккеисты США отобрали очко у чемпионов мира — чехословацкой команды, причем по ходу игры сборная ЧССР проигрывала 2:4. Что и канадцы выиграли у своих соседей с преимуществом всего в две шайбы, причем вторую они забили в тот момент, когда американцы, пытаясь отыграться, заменили вратаря шестым полевым игроком. И, конечно же, Тихонов предупредил команду, что американцы, которым терять уже нечего, полезут напролом, и нам нужно терпеть, не ввязываться в драку, но в единоборствах не уступать, а в скорости не проигрывать. Сколько раз приходилось мне выслушивать торопливые тренерские наставления! Иногда злишься: "Отдохнуть спокойно не дадут", иногда отбрасываешь в сторону усталость и ловишь каждое слово. Но слушать рекомендации тренера "за кадром" не приходилось никогда. Оказывается, можно и так. И когда в третьем периоде разгорелась на льду яростная силовая борьба, то и дело выходящая за границы правил, я по действиям наших еще раз убедился, что правильно "услышал" те рекомендации, которые давал им тренер…

У нас — большинство: хоккеист из команды США на скамье штрафников. На площадке, как и всегда в этом случае, сильнейшие — пятерка Жлуктова. Но, увы, гола нет. Почему? Лихорадочно ищу ответ на этот вопрос, как будто если и найду разгадку, смогу подсказать правильное решение ребятам.

— Больше двигайтесь! — кричу я. — Идите на сближение! Жена усмехается:

— Без тебя они не знают, как надо использовать "лишнего" игрока!

А американцы навязывают нашим ребятам бокс, и те сдерживаются, не отвечают на провокации. Трудно на льду! Очень трудно! Но, наконец, Репнев, появившийся вместе с Лебедевым и Голиковым, забивает пятую шайбу. Игра катится к концу. Еще несколько атак, и вот звучит сирена, а я утираю пот и чувствую себя таким усталым, будто провел эти два часа не в кресле, а на льду.

Самый памятный матч? Нелегко выбрать только один поединок, только одну какую-то встречу. Они все в моей памяти — и первый матч в Новосибирске, и первый выход в Лужниках, и первая игра в шведском "Юханнесхофе", и матчи со "Спартаком" и с "Крылышками", с "Динамо" и с профессионалами, с чехословацкими соперниками и со шведами. И вот теперь матч нашей команды в "Спектруме" со сборной США. Первый матч, сыгранный мною после выхода из госпиталя.

ТРУДНО БЫТЬ "ЗВЕЗДОЙ"

Мы, хоккеисты, этого слова — "звезда" — не любим. Наверное, потому, что когда-то возникло на страницах нашей печати такое понятие, как "звездная болезнь". Как оно родилось? От хоккеистов постарше слышал, что лет двадцать назад появился фельетон Семена Нариньяни о знаменитом футболисте, совершившем тяжкий проступок. Фельетон был написан, рассказывают, блестяще, прочитали его, разумеется, все, и с тех пор слово "звезда", если речь шла о спорте, стало весьма непопулярным, почти ругательным. Звездой балета быть можно, звездой эстрады — тоже, но вот звездой хоккея или футбола — рискованно.

И все-таки звезды в хоккее водятся. Это не только Орр, Эспозито, Кларк, Маховлич, но и Третьяк, Мальцев, Якушев, Мартинец… Список можно продолжить.

Легко ли быть звездой? Нет, конечно же, нет! И не только потому, что требуются талант, колоссальное трудолюбие, но и потому, что с звезды огромный спрос. И то, что тренеры, прощают хоккеисту, скажем, из третьей тройки, они ни за что не простят мастеру из ведущего звена.

И, наконец, еще одно немаловажное соображение — отношение соперника. Я не причисляю себя к звездной когорте, хотя и не могу пожаловаться на недостаток хвалебных отзывов, на невнимание печати. Дело в том, что я знаю, как много у меня еще недостатков в игре, хотя от некоторых из них я уже, как мне кажется, начинаю избавляться. Но я вижу немало неиспользованных возможностей, вижу, над чем предстоит работать, и потому, повторяю, убежден, что до совершенства мне еще далеко.

Прошлой зимой случилась со мной крайне неприятная история. Во время матча я не удержался и ударил кулаком хоккеиста "Химика", моего бывшего партнера Владимира Смагина. Мы вместе с ним играли когда-то. За этот проступок я был удален с поля на пять минут. Об инциденте много писали и говорили. И все, естественно, дружно меня осуждали… Справедливо осуждали. Я заслужил это всеобщее порицание и оправдываться не хочу. Меня обсуждали на СТК — спортивно-технической комиссии Федерации хоккея, я каялся, каялся искренне, говорил, что это в первый и в последний раз.