Алексис Трубецкой - Крымская война Страница 11

Если Россия осталась в одиночестве к концу войны, то и об Австрии можно сказать то же самое. Утратив добрые отношения с Россией, Франц-Иосиф не смог приобрести дружбу Англии или Франции. Обе эти страны сочли политику Австрии слишком выжидательной, осторожной и ненадежной.

Премьер-министр Сардинии, граф Камилло Кавур, «дородный мужчина в очках, с бакенбардами, чрезвычайно любезный в речах и обожающий формальности во всем», занял было наблюдательную позицию, следя за развитием событий. На двенадцатом часу войны «этот дальновидный политик, решившийся — как и следует великим политикам — сыграть по-крупному, убедил парламент Турина послать в Крым контингент сардинских войск».

В апреле 1855 года король Виктор-Эммануил попрощался с пятнадцатью тысячами своих солдат и те отплыли в Балаклаву. К моменту возвращения сардинского контингента двадцать восемь человек было убито в сражении у Черной речки и тысяча погибла от холеры. Это, разумеется, тоже потери, но они несравнимы с потерями в войсках других стран. Правда, судьба благоволит храбрецам. Когда в Париже собралась мирная конференция, граф Кавур занял свое место за столом переговоров, сидя как равный среди представителей великих держав Европы. И вскоре в повестку дня был поставлен «итальянский вопрос»: присутствию австрийцев на Апеннинском полуострове следует положить конец.

Австрийские власти в Италии ведут себя с непозволительной заносчивостью, заявил Кавур, что создает угрозу миру и может нарушить баланс сил в регионе, а продолжающееся присутствие австрийских вооруженных сил на итальянской земле противоречит условиям Венского договора. Лорд Кларендон, предусмотрительно настроенный должным образом сардинским премьером, обрушил обвинения на некомпетентность правительств Неаполитанского королевства и Папского государства, после чего в число обсуждаемых тем был включен вопрос объединения Италии. Однако после обмена мнениями стало ясно, что большого желания продолжать эту дискуссию и настаивать на выводе австрийских войск с Апеннинского полуострова у участников конференции нет. Впрочем, Кавур не был разочарован — ведь на этой конференции ему удалось обеспечить своей маленькой стране равное место среди великих держав. Наполеон III выказал свое сочувствие целям сардинского премьера, и никто не поспешил поддержать Австрию, а менее всех прочих — Россия. В течение трех лет после Парижской конференции сардинские и французские войска воевали против оставшейся в одиночестве Австрии и добились независимости Сардинии. А вскоре произошло и объединение Италии.

В Британии прекращение военных действий также ускорило проведение реформы — это была реформа армии. Крымская война стала первым вооруженным конфликтом, при котором население страны в полной мере оценило лишения и страдания простых солдат, их мужество и стойкость. Подводный телеграфный кабель и фотография сделали возможными быструю передачу новостей с фронта и сохранность этих сведений для последующего изучения. В результате ошибочные действия по руководству армией немедленно и в полном объеме становились известными обществу. Уже в начале войны отчеты с места событий говорили о вопиющей нехватке продовольствия, медикаментов и перевязочных материалов, о недостатках в транспортных средствах и в организации размещения войск, о некомпетентности управления. Все эти грубые промахи вызвали громкое возмущение в обществе и приблизили реформы. Новые правила и инструкции касались всех сторон организации армии — условий службы, обязанностей офицеров, медицинского обеспечения и госпиталей, строительства казарм, вспомогательных служб, программ обучения и тренировки и так далее. Армейские порядки, устаревшие за сорок лет мирного времени, стремительно менялись. Война остановила процесс разложения, который мог привести к краху британской армии и сделать ее бессильной перед необходимостью в будущем решать жизненно важные задачи.

В финансовом отношении затраты на Крымскую войну для Британии были относительно небольшими. Деловая активность не уменьшилась, средства для капиталовложений не истощились, безработица отсутствовала. Военные расходы покрывались за счет заимствований, но при этом около половины из семидесяти миллионов фунтов, потраченных на войну, были получены путем резкого увеличения подоходного налога.

Турция покрывала военные расходы заимствованиями, полученными под гарантии Британии и Франции, и в результате этот «больной Европы» увеличил свой долг западным странам более чем вдвое. Таким образом английские и французские держатели турецких облигаций приобрели влияние на внутренние дела Порты[36]. По условиям мирного договора союзники смогли принудить султана объявить о равенстве христиан и мусульман перед законом. Религиозной дискриминации был положен конец, права общественных учреждений и организаций подтверждены, включая их право открывать религиозные учебные заведения различных конфессий. Турция сделала значительный шаг в своем развитии по западному образцу, с тем чтобы войти в семью европейских государств, не потеряв своей целостности и независимости. Крымская война отсрочила падение и раздел Оттоманской империи.

Такова была эта война, и таковы были весьма значительные, хотя и непреднамеренные, ее результаты — немедленные и долгосрочные. Мог ли кто-либо десятью годами ранее ожидать подобных потрясений — тем более те политики, которые вели переговоры с Николаем I во время его визита в Британию в 1844 году?

По возвращении из Виндзора в Лондон Николай, к своему удивлению, встретил там прибывшего из Санкт-Петербурга лейб-медика Мандта. Сведения о болезни Адины оказались неутешительными — дочь царя страдала от прогрессирующего туберкулеза. Одно легкое было поражено полностью, и надежд на излечение принцессы не было. Подавленный этим известием, император решил немедленно возвращаться в Россию и приказал подготовить отплытие к следующему дню.

Вынужденный отъезд Николая был столь же стремительным и неожиданным, как и его прибытие в Англию. За девять дней, которые продолжался визит, императору удалось произвести на британцев большое впечатление и несомненно покорить сердца дам. «Не монарх оказался столь выдающейся личностью — скорее мужчина явил нам поистине царственное величие», — призналась одна из его поклонниц. Важнее, однако, были результаты бесед императора с сэром Робертом Пилем, Абердином и другими членами кабинета. Николай достиг поставленной цели: Россия и Британия пришли к соглашению. Обе стороны решили, что в интересах мира необходимо сохранить независимость Турции и при этом сделать все возможное, чтобы она и впредь пребывала в ослабленном состоянии. Да, Турции надлежало оставаться слабой, но не слишком — у султана должно быть достаточно сил, чтобы не только противостоять попыткам Франции установить господство над этой страной, но и провести совершенно необходимые внутренние преобразования.

Кроме того, стороны сошлись на том, что, «в случае непредвиденных событий в Турции» — иначе говоря, если правительство султана падет или возникнет угроза существования Турции со стороны какой-либо иностранной державы, — Британия и Россия будут действовать согласованно. Николай торжественно пообещал не предпринимать никаких шагов без консультаций с Британией. Пиль и Абердин, в свою очередь, заверили императора, что Британия не станет действовать односторонне. В довершение всего было решено, что, буде поддержка султана в дальнейшем станет невозможной, Россия и Англия обсудят детали, связанные с разделом Оттоманской империи, вместе с Австрией, игнорируя любые претензии или возражения со стороны Франции.

Британия и Россия договорились, что отныне будут взаимодействовать во всем, что касается турецкой проблемы. «Соглашение 1844» стало тайным договором между двумя странами, но, в отличие от Мюнхенгрецкого договора между Россией и Австрией, в Лондоне не состоялось подписание какого-либо документа. Это соглашение было устным, скрепленным рукопожатием и parole de gentleman. «Чрезвычайно благоприятно, что Николай… к тому же оказался человеком, на чью честность и верность слову можно без всякого риска положиться», — писал лидер оппозиции лорд Мельбурн. После возвращения императора в Санкт-Петербург Нессельроде составил меморандум, где в письменной форме были изложены основные положения достигнутых договоренностей. Последовавший обмен письмами между министрами обеих стран означал формальное признание этого меморандума британским правительством. Таким образом мир в Восточном Средиземноморье, включая Проливы, был обеспечен. Теперь в соответствии с Мюнхенгрецким договором и Лондонским соглашением Россия, Британия и Австрия должны были действовать в отношении Турции совместно в общих интересах.