Георгий Катюк - Запад и Русь: истоки противостояния Страница 11

Да и крестьянами стали называть бедняков не только в противоположность более состоятельным фарисеям, но, возможно, даже в большей степени в противоположность саддукеям. Ведь последние принадлежали к еще более зажиточным слоям населения. Не в пользу демократичности саддукеев свидетельствует и эпизод с глумлением царя-первосвященника над народным обычаем. Собственно, и Иисуса, как живое воплощение мессианской идеи, они, как и фарисеи, не признавали. В лучшем случае, как пророка.

Впрочем, все это не так важно. Речь ведь не о людях, а об учении. А оно в саддукейской редакции все-таки выглядело привлекательней, чем у фарисеев. Хотя бы уже тем, что, как и христианство, было обращено ко всем «языкам»[35].

Итак, первоначальный иудаизм был чужд кастовой замкнутости и ксенофобии и, следовательно, никоим образом не мог стать катализатором антисемитских настроений. Даже само понятие «богоизбранной нации» не могло возникнуть в эпоху владычества саддукеев, т. е. до появления на свет христианства, и поэтому не могло породить антисемитизм. А библейские сюжеты о заключении соглашений (Заветов) с Богом вначале Авраама, затем Моисея, обозначившие водораздел между иудеями и всем остальным человечеством, являются в свете сказанного не более чем идеологическими вставками.

Что же вызвало победу фарисейского направления в иудаизме?

Вот христианство и вызвало. Большая часть иудеев крестилась и стала христианами, что сразу же лишило иудаизм права называться мировой религией, превратив его в некое подобие секты, правда, еще очень влиятельной. (Вспомним, что даже в Средние века евреи умудрялись занимать руководящие посты.) Поначалу не очень серьезный, коснувшийся лишь обрядовой стороны древней веры, конфликт между точками зрения внутри иудаизма стал разрастаться, охватывая все более широкие слои иудеев, все большее количество догматов и ритуалов. И если начальная фаза рождения христианства носила всего лишь характер бунта против закосневшего в законничестве иудейского истеблишмента, то итогом стало полномасштабное межконфессиональное противостояние.

По-разному стали разрешать эту проблему ортодоксы и ранние христиане. Если христиане пошли по уже проторенному саддукеями пути интернационализации религии, вербовки неофитов, то ортодоксы избрали путь самоизоляции, отказа от прозелитизма и запрета межконфессиональных браков (впоследствии превратившихся в «межэтнические»), решив, что только так можно добиться сохранения веры в неизменном (чистом) виде.

Собственно, в «чистом» виде хотели сохранить иудаизм и христиане. Недаром время от времени из их рядов раздавались протестантские призывы к возврату к «чистой», «отчей» или «старой» вере, под которой, конечно же, имелся в виду иудаизм саддукейского толка.

Однако же ни тот, ни другой путь не способствовал решению данной задачи. Ну, с христианством более-менее ясно. Его возврату к «чистой» вере мешал образ Христа-Спасителя, пришествие которого считалось христианами уже свершившимся фактом в отличие от царства иудейского «Машиаха» (Мессии), которое, как считали ортодоксы, еще только грядет. Фигура Спасителя вызывала наибольшее раздражение у иудеев как нового, так и старого толка.

Не так заметны различия между модернизированным и прежним вариантами иудаизма, не столь афишируемые из-за своего несоответствия идее неизменности учения. Но и они, если присмотреться, огромны. И это при том, что иллюзия неизменности поддерживается еще и за счет обилия соответствующих вставок в текстах, одной из которых, как уже было отмечено, является библейский сюжет о заключении Завета с Богом, имеющий фарисейское, т. е. позднее происхождение.

На первый взгляд, не совсем понятно, зачем все это. Я имею в виду самоизоляцию. Ведь цель, которая ставилась при этом, – сохранение веры в «чистом» виде, – не была достигнута. Более того, вставки и исправления по сути породили новую религию.

Все становится на свои места, если предположить, что таким способом можно было добиться превращения еврейства из социальной прослойки империи, коей, как выясняется, оно и было на тот момент, в «народ». Не стану настаивать на том, что именно желанием такого рода руководствовались еврейские вожди, предпочтя фарисейский партикуляризм интернационализму саддукеев. Скорее, вначале это произошло спонтанно на почве бойкота ненавистного христианства. Но в том, что желание стать «народом» впоследствии сыграло огромную роль в деле перевода иудаизма на фарисейские рельсы, сомневаться не приходится. Ведь без его осуществления не воплотилась бы в жизнь главная сионистская мечта – «возвращение исторических территорий».

Ибо наивно было бы думать, что мировое сообщество могло пойти на выделение территории под строительство государства может и не совсем заурядной, но секте.

Отсюда и затушевывание различий между двумя версиями учения, уничтожение следов его функционирования в качестве мировой религии, локализация историками еврейской прародины в Палестине. Иудеи с самого своего появления на исторической сцене должны были выглядеть этнической, а не религиозной или какой-либо еще общностью. Только в этом статусе они могли обладать исторической родиной. Саддукеизм с его прозелитизмом препятствовал этому, выявлял в них «безродных космополитов», а следовательно, не должен был даже афишироваться, не говоря уже о том, чтобы почитаться в качестве официальной доктрины.

5. Римская империя евреев

Что касается евреев, то им со своими древностями еще придется серьезно разбираться. Ветхозаветные притчи, судя по современным исследованиям, к нынешним евреям не имеют никакого отношения. Это присвоенное предание, приписанная себе чужая история. Чья? Это вопрос науки, на который пока нет ответа. Ясно только, что это история не еврейская.

Становится очевидным, что саддукейская пропаганда не могла стать причиной антисемитских настроений. В то же время не подлежит сомнению, что причина этому все-таки имелась и была связана с определенными функциями, выполняемыми евреями в обществе. Иначе пришлось бы согласиться с С. Лурье, приписывающим евреям некие специфические национальные черты, изначально сделавшие их отщепенцами в глазах окружающих. «Я определенно примыкаю к той группе ученых, – заявил он в духе популярной в сионистских кругах теории «богоизбранности», – которые, исходя хотя бы из одного того, что везде, где только ни появляются евреи, вспыхивает и антисемитизм, делают вывод, что антисемитизм возник не вследствие каких-либо временных или случайных причин, а вследствие тех или иных свойств, постоянно соприсущих еврейскому народу»[36].

Нетрудно заметить, что такой подход закрывает доступ к решению вопроса о роли и месте еврейства в Древнем мире. Ибо если и есть у евреев национальные особенности, то это не причина, а как раз следствие той роли, которую потомки Авраамовы играли в обществе в разные моменты своей истории – роли, которая и сделала их отщепенцами в глазах окружающих.

Я сейчас не буду отвлекаться на рассмотрение теории «еврейского гена», связанной с позицией С. Лурье и являющейся современным выражением упомянутой доктрины «богоизбранности». Ее ошибочности и так уже уделено достаточно внимания, в том числе и в моей предыдущей работе[37]. Отмечу только, что эта, некогда очень популярная, теория сейчас активно теряет своих приверженцев, как, впрочем, и любая другая расовая доктрина. И политкорректность, то есть табу на теории такого рода, негласно действующее в ученом мире со времен Второй мировой войны с ее Холокостом, здесь ни при чем. Речь идет о чисто гносеологических просчетах, связанных с преувеличением роли генотипа в формировании нации.

Но за что же все-таки евреи подвергались и подвергаются дружному охаиванию? Что тому причиной, если не ростовщичество, не иудейская доктрина, не ущербные национальные особенности? Вопрос этот, как можно будет увидеть позже, связан с проблемой социальной ниши, которую евреи занимали в прошлом. Поэтому, собственно, я и пытаюсь найти на него ответ.

И частично на него я уже ответил. Евреи были верхушкой общественной пирамиды, кастой управленцев, своего рода дворянством. Становится понятным и то, каким именно обществом они управляли. Все указывает на то, что это Рим. Тот Рим, чей облик во многом совпадает с описанием в источниках Древнего или Первого Рима или Римской империи дохристианского периода, павшей под ударами варваров. Только вот считать, что империя евреев полностью умещалась на территории этого летописного Рима, будет неправильно. Речь идет о государстве вселенского значения, что следует уже из самого его названия («Рим» – это «мир», если читать это слово по-арамейски, т. е. справа-налево), государстве, расколовшемся надвое (а то и натрое, если учесть исламскую составляющую) в результате религиозной распри. Придать этому первогосударству очертания более поздней Западной Римской империи со столицей в итальянском Риме постановили позже, в этом самом итальянском Риме, с понятной целью обосновать свое первородство, а с ним и свои претензии на его материальное и духовное наследие Империи[38].