Томас Рид - Тропа войны Страница 11

Обсудив с Рюбом план нападения, я погрузился в собственные размышления. Однако тяжкое подозрение не давало мне покоя: знает ли Изолина о нападении на меня? Не была ли хитростью с ее стороны просьба достать белого коня, чтобы оставить мой отряд без командира и тем облегчить неприятелю возможность захватить его? Может быть, все мои люди уже в плену и лишены не только жизни, но и чести? Боже мой, неужели я попал в сети ловкой обманщицы? Неужели Изолина могла так поступить?

Предположить, что она могла меня лично ненавидеть, было трудно. За что? Ведь я так любил ее! Но, может быть, она любит Иджурру, и он благодаря этому может заставить ее делать все, чего захочет. Что касается самого Иджурры, то он имел полное основание меня ненавидеть, отлично зная о моей любви к Изолине.

Однако мне не хотелось верить всем этим ужасным предположениям. Может быть, Изолина ничего не говорила Иджурре, который мог узнать обо мне от вернувшихся погонщиков. Нет! Нет! Не могла Изолина предать меня! И, стараясь оправдать ее, я стал перечитывать ее письмо, не заключавшее в себе и тени предательства!

Занятый своими мыслями, я бессознательно разглядывал скалу и неожиданно заметил в одном месте впадину, протянувшуюся сверху донизу. Эта впадина, вероятно, образовалась от дождевых потоков. Мне пришло в голову, что по ней можно взобраться на вершину горы, упираясь ногами о выступы скалы и придерживаясь за попадавшиеся здесь небольшие кусты стелющегося кедра.

Вглядевшись внимательнее, я различил след человеческих ног! Значит, тут кто-то проходил, следовательно, можно было добраться до вершины. Но какой смельчак мог решиться на это? Да кто же, как не Куакенбосс! Он сам рассказывал мне, что взбирался на вершину горы за каким-то редким растением. Куакенбосс был полуамериканцем, полунемцем, а по призванию - ботаником. Он был высокого роста, сутуловатый, тощий и неуклюжий человек с косыми глазами. Товарищи считали его добрым малым, но чудаком, а его занятия ботаникой - бесполезным вздором. Куакенбосс все свое свободное время посвящал поискам редких растений, порой подвергаясь большим опасностям.

"Если неуклюжий Куакенбосс мог сюда взобраться, то мы тем более взберемся", - подумал я.

Я сообщил друзьям о своем открытии, и они, обсудив мой план, решили, что подняться на гору действительно возможно.

Мы только боялись, что не сможем спуститься с другой стороны. Иджурра с товарищем тоже подъезжал туда, надеясь, видно, взобраться на скалу и напасть на нас сзади. Но по их жестам было видно, что вернулись они недовольными.

Однако если нельзя спуститься с другой стороны, то к чему нам подниматься на вершину?

Разумеется, наверху мы были бы в большей безопасности, но тогда нам пришлось бы внизу оставить лошадей, и вряд ли на горе была вода.

Обдумав и обсудив все это, мы с Гареем пришли к выводу, что наверх карабкаться бесполезно. Рюб молчал, но по выражению его лица, было видно, что у него созревал какой-то план.

Несколько минут прошло в молчании, которое Рюб прервал вопросом:

- Какой длины у нас канаты от лассо?

- Около двадцати ярдов каждый, - ответили мы.

- Сорок ярдов да моих шестнадцать! Прекрасно! - промолвил Рюб.

В свой план он все еще нас не посвящал. Мы отчасти догадывались, в чем дело, но, боясь обидеть старого друга, молчали, предоставляя ему самому высказаться.

- Слушайте, - наконец заговорил он. - Как только стемнеет, мы влезем на гору, захватив с собой канаты, свяжем их вместе, а если они все-таки окажутся короткими, то прибавим к ним еще уздечки. Конец каната мы прикрепим к дереву, спустимся по нему по ту сторону скалы и быстро направимся в село. Там мы соберем отряд, вернемся обратно и покажем нашим врагам, где раки зимуют.

Вполне одобрив план, вселивший в нас новую энергию, мы с Гареем принялись помогать старому Рюбу в приготовлениях к бегству.

Пока один стоял настороже, другие работали.

Крепко привязав друг к другу лошадей, мы поставили их в укромное местечко за глыбой скалы, а сами скрепили вместе наши лассо и стали ждать ночи.

Согласно предположению Рюба, ночь наступила действительно темная: небо покрылось свинцовыми тучами, начал накрапывать дождь.

Все это благоприятствовало нам, как вдруг блеснула молния, ярко озарившая всю прерию.

Мы пришли в отчаяние.

- Это хуже луны! - воскликнул Рюб.

К счастью, молнии сверкали не часто, и можно было взбираться на гору, пользуясь промежутками темноты.

Снова сверкнула молния, и мы ясно увидели герильясов, стоящих около своих лошадей.

- Нам надо воспользоваться промежутками между двумя молниями, а пока необходимо показать неприятелю, что мы здесь, - заметил Рюб.

Высунув лица и ружья из-за скалы, мы дождались молнии, при свете которой мексиканцы не могли не заметить нас.

Гарей должен был подняться первым. Дождавшись темноты, он закрутил конец каната вокруг пояса и стал карабкаться на скалу.

Пока Рюб наблюдал за неприятелем, я не спускал глаз с горы. Однако темнота мешала мне видеть Гарея, и я только слышал легкий треск, раздававшийся все выше и выше.

Когда снова сверкнула молния, Гарею до вершины было далеко.

Он стоял на выступе, словно распятый, прижавшись к скале и вытянув в обе стороны руки. Я оглянулся в сторону неприятеля. Там все было тихо: значит, его не заметили. Снова молния... На склоне горы не видно ничего, кроме темной ленты каната. Стало быть, Гарей уже наверху!

Теперь очередь за мной. Я стал подниматься с уверенностью, придерживаясь за канат, зная, что Гарей надежно прикрепил его к чему-нибудь наверху. Благодаря лассо подъем не представлял большой трудности, и я скоро очутился на вершине.

Расположившись между кустами у самого обрыва скалы, мы ожидали Рюба, вскоре присоединившегося к нам.

Пробравшись на противоположную сторону, мы сразу нашли место, где можно было спуститься.

Прежде всего мы покрепче прикрепили канат к стволу дерева, росшего на самом краю пропасти. Затем, настрогав деревянных палочек, навязали их в виде перекладин во всю длину лассо. Таким образом, у нас получилась самодельная лестница, значительно облегчавшая спуск.

Чтобы проверить длину каната, мы привязали к его концу камень, опустили его вниз и прислушались.

Раздался глухой удар о землю. Значит, канат достаточно длинен.

Убедившись в этом, мы снова подняли канат, отвязали камень и, сделав петлю, надели ее на Рюба, который должен был спуститься первым как самый легкий.

Сначала все шло хорошо, но вдруг веревка оборвалась, и снизу донесся пронзительный крик. Вскочив на ноги, мы стали тянуть канат вверх. Он шел совершенно свободно, так как груза на нем уже не было.

Рюб погиб! Мы в тревоге нагнулись над пропастью, но темнота не давала нам что-нибудь увидеть.

Тишина полная... Ни крика, ни стона! Он мертв... Но вот равнина под нами озарилась молнией, и мы увидели внизу у самой скалы двух всадников. Один из них был Иджурра. Они ехали шагом, спокойно разговаривая.

До нас долетели слова:

- Ты, наверное, ошибся и принял крик какого-нибудь зверя за крик человека.

- Нет, я уверен, что слышал человеческий голос.

- Но здесь никого не видно. Вернемся с другой стороны мезы.

По стуку копыт было ясно, что всадники проехали дальше.

Но что же стало с Рюбом?

Его нигде не было видно! Если наши враги не нашли его, значит, он не расшибся и успел куда-нибудь скрыться. Однако сделать это было очень трудно. Благодаря открытой местности, враги еще могли заметить его, и мы решили внимательно следить за ними.

Нагнувшись над пропастью, мы вдруг увидели Рюба, распростертого на земле. Он лежал совершенно неподвижно. Однако по его положению было видно, что он жив.

К счастью, Иджурра вернулся к своим товарищам, не заметив Рюба.

Когда же снова сверкнула молния, распростертая фигура виднелась уже гораздо дальше.

Слава Богу! Рюбу удалось ускользнуть.

XIV. Подкрепление. Шпион. Обратный путь

Со времени встречи с герильясами мы с Гареем в первый раз вздохнули свободно. Теперь мы не сомневались в своем спасении.

Разумеется, нечего было и думать спускаться вниз по оборванному канату. И нам оставалось только следить за врагами, чтобы при возможности помешать им приблизиться к нашим лошадям.

Теперь нас, главным образом, беспокоила судьба этих животных, так как за себя мы были совершенно спокойны. Рюбу, без сомнения, удастся дойти до села и привести к нам на помощь солдат. Если даже он вернется не так скоро, то и это не беда. Мы имели возможность утолять жажду соком росших здесь кактусов, а голод - питательными семенами шишек сосны...

Молния осветила неприятеля, продолжавшего в том же положении сторожить нас.

Вдруг раздался приближавшийся топот многих лошадей. При свете молнии мы разглядели Эль Зорро и его товарища, возвращавшихся в сопровождении еще тридцати всадников.