Андрей Буровский - Расправа над СССР – предумышленное убийство Страница 12

Скоропадский договаривался с возникшими на развалинах Российской империи правительствами, как с суверенными государствами. Он подписал с курултаем крымских татар договор о дружбе и сотрудничестве; согласно этому договору в августе 1918 года немцы вошли и в Крым.

Одесса отродясь не была частью Украины. Как и Донбасс, и Крым. Земли, отвоеванные в конце XVIII века у татар и турок, носили название «Новороссии». А университет в Одессе назывался Новороссийским университетом.

Но и в Новороссию немцы входят, потому что Скоропадский заявляет: все до самого Черного моря – Украина. До Северного Кавказа – ведь в Новороссию и на Кубань переселяли именно украинцев. И Ростов и Таганрог – тоже их, украинские города.

5 декабря 1918 года гайдамаки Петлюры пытаются взять власть в Одессе… Это чистейшей воды интервенция, ничем не лучше и не хуже немецкой. А если считать украинцев все же подданными России – то самый натуральный бунт.

Гайдамаков немного – с полтысячи. Офицеров-добровольцев генерала А.Н. Гришина-Алмазова – примерно столько же… Но именно они к вечеру 4 января очистили город от петлюровцев. Гришин-Алмазов объявил свой отряд частью Добровольческой армии Деникина.

В Ростове и Таганроге Петлюра не появлялся, но немцы вошли и в эти города.

Донбасс на Украине считали украинской территорией… И гетман Скоропадский «впустил» туда немецкие войска.

По Брестскому договору ни Донбасс, ни Крым немцам не отдавали. Но большевики никогда ни словом не возразили. Более того, даже после окончания Гражданской войны они стали считать Донбасс частью Украины. Отродясь он этой частью не был и быть не мог никогда… Но большевики «так решили» – и до сих пор Донбасс, исторически и культурно составляя часть России, считается частью Украины.

Семь Украин и их проблемы

С одной стороны, в 1991 году правительству Украинской Советской Социалистической Республики во главе с Кравчуком повезло – оно получило громадные территории с развитой инфраструктурой, богатыми землями, промышленным потенциалом.

Что характерно: ну неужели у Ельцина не было возможности присоединить к России если не Донбасс, то по крайней мере Крым?! Не буду спорить, мог он это или не мог… Главное – даже не пытался.

Очень легко показать, что в 1992 году перспективы развития Украины были намного более благоприятны, чем Российской Федерации.

Судите сами: природные ресурсы Украины громадны. Это и территория, превышающая территорию Франции, прекрасный климат и почвы, роскошное сельское хозяйство, богатства недр, трудолюбивое квалифицированное население. В 1991 году на территории Украины располагалась громадная и передовая для того времени промышленная инфраструктура. Уровень и качество жизни на Украине были выше, чем на большей части территории России.

С тех пор идет только деиндустриализация, особенно в области высокотехнологичных производств и машиностроения. К 1999 году ВВП составил менее 40% от уровня 1991 года. Самые «стойкие» отрасли, которые сохранили конкурентоспособность на мировом рынке, оказались те, которые больше всего используют льготные российские цены на энергоносители. Это металлургические, химические и другие энергоемкие производства, атомные электростанции, каскад гидроэлектростанций на Днепре, горнодобывающая промышленность – добыча угля, руды. Но высокотехнологичные отрасли практически умерли.

При этом самые передовые в экономическом смысле районы – Донбасс и Приднепровье в Восточной Украине, а также крупные города: Киев, Харьков, Одесса. В меньшей степени сохранили положение промышленных центров Львов и Черновцы. В других областях Западной Украины деиндустриализация практически полная.

При этом глубокой переработки сельскохозяйственной продукции практически нет. Не возникло украинских торгово-промышленных брендов международного значения, даже в магазинах самой Украины почти нет продуктов и промышленных товаров местного производства. Тогда как таких товаров и продуктов в России много, а Белоруссия подняла производство на такой уровень, что из России ездят приобретать ее экологичную и качественную продукцию.

Спустя 20 лет «незалежности», в 2012 году, экономические и социальные показатели Украины намного хуже российских. Достаточно сравнить такие простейшие параметры, как состояние дорог, состояние инфраструктуры производства, состояние инфраструктуры быта, стоимость жилья, уровень доходов, источник доходов большинства населения, рождаемость, число детей в семьях.

Но экономическая теория, давая громадный сравнительный материал, не поможет понять, почему экономические показатели Украины только ухудшаются и почему исторически области этого государства за 20 лет не сблизились, а смотрят друг на друга с нарастающим неодобрением, если не с враждебностью.

Ответить на эти вопросы способно новое направление в науке – политическая экология[21].

Политическая экология прямо вырастет из лучших традиций русской школы исследователей природы, синтеза данных разных наук, русского экологизма и эволюционизма, концепций биосферы и ноосферы В.И. Вернадского.

Эти политико-экологические идеи качественнее и научнее, чем идея «устойчивого развития». Гораздо более концептуальны, чем научная «биологическая экология».

Политическая экология стремится обобщить наши знания о том, как социальные системы организуют свое взаимодействие с окружающей средой, как они конкурируют за биосферные ресурсы и как они их распределяют.

Предмет политической экологии – решения, принимаемые государственными системами и народами в области использования и распределения своих биосферных ресурсов и борьбы за эти ресурсы внутри государства и на международной арене. О последствиях этих решений – для окружающей среды, общества и семьи.

Тем самым политическая экология закладывает основы для многоуровневого понимания того, как государства и общества существуют в биосфере Земли. Для этого понимания политическая экология исследует:

1. Механизм принятия экологических решений обществом и его политическими, экономическими и интеллектуальными элитами.

2. Формирование образа жизни, экономической деятельности и культуры в зависимости от среды.

3. Формирование обществом своей среды обитания.

4. Взаимодействие различных обществ, решающих проблемы доступа к природным ресурсам и превращения их в общественный ресурс.

5. Создание и функционирование различных систем жизнедеятельности, их организацию, инфраструктуру и иерархию.

6. Последствия реализации законодательных и хозяйственных решений.

7. Современную глобальную геополитическую и эколого-политическую ситуация.

Впрочем, подробно познакомиться с политической экологией лучше всего на сайте httр://рolitiсaleсology.ru.

Политическая экология показывает три важнейшие причины, лежащие вне экономики – но принципиально важные.

Семь Украин в борьбе друг с другом

«Семь Украин в одной» – вовсе не преувеличение. Причем в каждой из Украин существует наивное убеждение, что именно эта Украина и есть настоящая. В Галиции просто умиляет вера в то, что ОУН воевала за «Усю Украйну» и что Степан Бандера – национальный герой. Недавно один житель города Самбора обещал, если его изберут в украинский парламент, поставить памятник Бандере в Киеве… Его выбрали, но памятника он не поставит: Бандера был и останется национальным героем… но вовсе не всех украинцев и даже вовсе не всех «западенцев», а только галичан. Для волынян он уже не совсем герой, а для карпатских русинов и восточных украинцев – вообще никакой не герой. Тем более он не герой в Новороссии, в Крыму и в Донбассе.

И любое решение правительства, любое постановление, любой закон, любое событие будут по-разному восприниматься в каждой из семи Украин. На Украине не только не знают, что с этим делать, но и не думают об этом… Для многих украинцев сама мысль об неоднородности Украины глубоко неприлична: что-то вроде «происков жидив тай москалив», направленных на погубление «ридной незалежной Украйны». Каждая элита каждой части Украины ведет себя именно так – как носитель неких истин, общих для Украины в целом и необходимых для всех украинцев. Стоит ли удивляться, что эти региональные истины никак не становятся всеобщими?!

Несчастная лоскутная Украина просто не понимает саму себя. Это страна, в которой регионы не обладают единым менталитетом, образом жизни, поведением.

Именно поэтому закрепленные в 1991 году территориальные «приобретения» ни к чему хорошему не привели. Если предположить у Ельцина великую государственную мудрость и патологическую ненависть к Украине, его «подарок» в виде русских «кусков» следует считать миной, сознательно заложенной под будущую украинскую независимость. Но поскольку пахло от Ельцина не мудростью, а коньяком, остается другое предположение: о сказочном неразумии всех участников событий, об их неумении видеть дальше собственного носа.