Леонид Млечин - Зачем Сталин создал Израиль? Страница 12

Первоначально эту идею отвергли не только арабы, но и евреи. Но евреи первыми поняли, что это единственно возможное решение, и сняли свои возражения.

Королевская комиссия рекомендовала создать к западу от Иордана небольшое еврейское государство. Правительство Англии согласилось. Но, увидев, что арабы против, быстро отказалось от этой идеи. В тридцать восьмом году в Лондоне собрали представителей палестинских арабов и палестинских евреев, чтобы найти компромисс. Арабские представители отказались вести переговоры с евреями и даже не хотели сидеть с ними за одним столом.

В тридцать девятом году британское правительство приняло роковое решение: в течение ближайших пяти лет не больше семидесяти пяти тысяч евреев смогут приехать в Палестину. Это был смертный приговор европейскому еврейству, оставленному на растерзание немецких нацистов и их единомышленников в других странах. Пожелавших принять участие в уничтожении соседей-евреев было предостаточно.

В январе тридцать девятого года Саудовская Аравия установила дипломатические отношения с нацистской Германией. Ибн-Сауд говорил немецким дипломатам, что в глубине души «он ненавидит англичан».

Это не мешало ему поставлять нефть американцам. А когда победа союзников стала очевидной, в феврале сорок пятого Ибн-Сауд получил аудиенцию у президента Рузвельта. Встречу организовал американский посол и разведчик Уильям Эдди — еще недавно в чине полковника он служил резидентом управления стратегических операций в Танжере.

Рузвельт был тяжело больным человеком. В двадцать первом году он заболел полиомиелитом и был частично парализован. Во всяком случае ходить он не мог, его возили в коляске. Но телевидения еще не существовало, и американцы ни о чем не подозревали. Для кинохроники его снимали сидящим либо в автомобиле, либо за своим столом, сооружали для него специальные трибуны.

В тридцать третьем году в Рузвельта стреляли. Был убит находившийся рядом мэр Чикаго, а президента бог спас.

В годы войны он страдал от тяжелой гипертонии, больное сердце не могло в должной степени снабжать кислородом мозг. У помощников складывалось ощущение, что президент иногда плохо понимает, что ему говорят.

А американцев продолжали уверять, что Рузвельт, с медицинской точки зрения, находится в лучшем состоянии, чем большинство людей его возраста. Рузвельт однажды демонстративно произнес речь на улице под дождем, чтобы показать, насколько он крепок.

Рузвельт в отличие от своих дипломатов и разведчиков в принципе симпатизировал сионистам. Он заговорил с саудовским королем о том, что евреям нужно дать возможность переселиться в Палестину и спокойно там жить.

Ибн-Сауд ответил, что это невозможно. Саудовский король посоветовал разместить всех евреев в домах немцев, которые их убивали. Ибн-Сауд ненавидел евреев. Однажды в управлении нефтяной компании «Арамко» его угостили апельсинами. Он попробовал, а потом встревоженно спросил, не палестинские ли они, не выращены ли евреями? Его успокоили, сказав, что апельсины калифорнийские.

Резкая реакция короля произвела на Рузвельта сильное впечатление. Он сказал, что, поговорив с саудовским королем пять минут, узнал больше, чем за все прежние годы. Рузвельт не хотел лишаться саудовской нефти. Заканчивая встречу, американский президент сказал, что в таком случае он не станет помогать евреям в ущерб арабским интересам.

Рузвельт был политиком до мозга костей и обо всем на свете судил с точки зрения текущих интересов его президентства. Бороться за голоса американских евреев ему не было нужды — они и так его поддерживали. Судьба Ближнего Востока его мало интересовала. Он не хотел ни с кем ссориться, еврейским политикам говорил одно, арабским — другое. Но для себя решил, что не станет тратить силы на создание еврейского государства в Палестине.

Надежды сионистов получить поддержку Соединенных Штатов рухнули.

Первоначально Гитлер намеревался заставить всех немецких евреев покинуть Германию. Он опасался реакции Запада на откровенный антисемитизм. Но Запад молчал.

«Если мы откроем двери Палестины перед взрослыми мужчинами-евреями, покидающими неприятельскую территорию, — говорил один из сотрудников британского министерства иностранных дел, — хлынет поток, который мы не сумеем удержать».

Гитлер решил, что значительно лучше уничтожить этот народ целиком. Нацисты отличились тем, что создали индустрию для уничтожения целого народа. Они не были маньяками. Они рассматривали уничтожение евреев как повседневную рутинную работу, которую надо хорошо исполнить.

На Ближнем Востоке нацисты нашли союзников и единомышленников. Гитлер обещал арабским странам полную независимость, если они помогут ему в борьбе с англичанами.

С помощью денег, выделенных Гитлером и Муссолини, к власти в Багдаде пришел генерал Рашид Али аль-Гайлани, который в мае сорок первого поднял восстание против англичан.

Гитлер подписал секретный приказ № 30:

«Арабское освободительное движение на Среднем Востоке является нашим естественным союзником против Англии… Поэтому я решил подстегнуть такое развитие событий, поддержав Ирак».

Но британские войска быстро подавили мятеж.

Летом сорок второго немецкий экспедиционный корпус генерала Эрвина Роммеля успешно действовал против англичан в Северной Африке. Египетские националисты восторженно приветствовали продвижение частей вермахта. Молодые египетские офицеры, лидерами которых были будущие президенты страны Гамаль Абд-аль Насер и Анвар аль-Садат, пытались поднять восстание и вместе с немецкими войсками разгромить англичан.

Но немецкая армия, к их величайшему огорчению, была разгромлена. Оставшись без Гитлера, арабский мир продолжал войну против палестинских евреев самостоятельно.

В декабре сорок пятого года в Каире представители Египта, Ирака, Саудовской Аравии, Сирии и Ливана приняли решение об экономическом бойкоте палестинской еврейской общины, запретив в своих странах продажу товаров, производимых евреями.

Уничтожить всех европейских евреев Гитлер не успел. Спасшиеся не знали, что им делать и куда деваться.

После войны в лагерях для перемещенных лиц на территории Германии, Австрии и Италии скопилось больше двухсот тысяч евреев. Примерно сто семьдесят пять тысяч — после разгрома нацистов — вернулись было в Польшу, но вновь бежали оттуда. Они не хотели оставаться среди ненавидевших их людей, особенно после того, как летом сорок шестого при погроме в польском городке Кельце местные жители — уже без помощи нацистов — убили сорок одного еврея.

Сразу после войны судьба европейских евреев волновала только их самих. Все страны приходили в себя после кровавой бойни, у всех были свои заботы.

Весной сорок пятого две сравнительно небольшие организации «Международный еврейский комитет действия» и «Международный союз эмигрантов и беженцев-антифашистов» обратились к великим державам с предложением поселить оставшихся в живых евреев на территории разгромленной Германии (подробнее см. «Новая и новейшая история», 2003, № 1).

Это был момент, когда державы-победительницы еще не решили, как поступить с Германией, и обсуждался вопрос о расчленении третьего рейха на несколько небольших стран. В одной из частей бывшей Германии и предлагалось поселить всех европейских евреев.

Письмо было передано в советское посольство в Италии с просьбой передать наркому иностранных дел Вячеславу Михайловичу Молотову. В посольстве расценили идею как несерьезную, выдвинутую «неавторитетной организацией», но письмо все-таки переслали в Москву.

Его изучили в 1-м Европейском отделе и доложили заместителю наркома Владимиру Георгиевичу Деканозову, человеку из ближайшего окружения Берии. Деканозов сделал большую карьеру в госбезопасности, был секретарем ЦК Грузии, начальником республиканского госплана.

Перебравшись в Москву, Берия взял его с собой и сделал начальником политической разведки, но уже через полгода комиссара госбезопасности II ранга утвердили заместителем наркома иностранных дел. Перед войной Деканозов служил послом в нацистской Германии. Деканозов не стал знакомить с письмом Молотова и отправил его в архив.

В годы войны палестинские евреи были надежными союзниками англичан, сражались вместе с ними. Война кончилась — и, не сказав им «спасибо», британские власти опять относились к палестинским евреям как к подозрительным лицам.

После войны англичане установили квоту: в Палестину могут приезжать не более полутора тысяч евреев в месяц. Это вызвало возмущение — куда деваться чудом выжившим европейским евреям?

Следует отметить, что новый американский президент Гарри Трумэн вовсе не был сионистом. Он равнодушно относился к этим проблемам, хотя евреям симпатизировал. Он стал президентом в апреле сорок пятого, после смерти Рузвельта, и столкнулся со множеством новых и трудных для него проблем в международных отношениях.