Владимир Мельников - Их послал на смерть Жуков? Гибель армии генерала Ефремова Страница 12

В 18 часов отряд Беззубова предпринял вторую попытку форсировать р. Нара на своем левом фланге в районе кирпичного завода. Атаке предшествовал огневой налет артиллерии двух дивизионов 486-го ГАП, однако выполнить поставленную задачу вновь не удалось. Отряд отошел в исходное положение, заняв оборону по восточному берегу реки Нара, на рубеже: искл. Таширово, Городище.

К исходу дня 4-я стрелковая рота 175-го МП под командованием старшего лейтенанта Кудрявцева продолжала удерживать один из корпусов ткацко-прядильной фабрики, остальные подразделения вели огневой бой с противником, находясь у самой реки. Противник вел сильный артиллерийский огонь, стремясь заставить подразделения дивизии отойти на восточный берег р. Нара. 3-й батальон полка в количестве около 40 человек, сумевший вырваться из окружения, был выведен в резерв командира полка и занял оборону по восточному берегу реки Нара.

6-й МСП одним стрелковым батальоном продолжал вести бой на южной окраине Наро-Фоминска. Два других батальона удерживали рубеж: искл. станция Нара, Афанасовка, Ивановка, прикрывая левый фланг дивизии.

В 19 часов 45 минут, когда командующий армией находился на НП 1-й Гв. МСД, пришла новая телеграмма Военного совета Западного фронта:

«Т. ЕФРЕМОВУ

ДЛЯ НЕМЕДЛЕННОЙ ПЕРЕДАЧИ

КОМАНДИРУ 1 МСД т. ЛИЗЮКОВУ, КОМИССАРУ 1 МСД МЕШКОВУ

Т. ЛИЗЮКОВ и т. МЕШКОВ до сих пор не донесли ничего об исполнении приказа т. СТАЛИНА. Немедленно пошлите донесение, копию представьте нам.

А докладывать было, по сути дела, нечего. День боев за город не принес желаемого результата, не говоря о том, что на улицах Наро-Фоминска дивизия потеряла более 50 % личного состава. Общие потери личного состава боевых подразделений 6-го и 175-го МСП за четыре дня боев были огромными и составили по докладу штаба дивизии до 70 %[37].

По данным радиоперехвата и показаниям захваченного пленного, противник свои основные усилия сосредотачивал на захвате мостов через р. Нара, для того чтобы перекрыть путь отхода подразделениям дивизии на противоположный берег и окружить их в городских кварталах на западном берегу реки.

После долгих раздумий было решено отправить в адрес И. В. Сталина и штаба Западного фронта телеграмму следующего содержания:

«МОСКВА. ТОВ. СТАЛИНУ.

КОПИЯ ТОВ. ЖУКОВУ, ТОВ. БУЛГАНИНУ.

К 20.00 овладел северной, западной, северо-западной, центральной и юго-восточной частью города НАРО-ФОМИНСК. Упорные бои продолжаются. Подробности дадим шифром.

Некоторое время после отправки этой телеграммы все с замиранием сердца ждали реакции Верховного Главнокомандующего и командующего Западным фронтом на доклад командования 1-й Гв. МСД. Однако никакого ответа на нее и дополнительных вопросов к командованию дивизии как со стороны И. В. Сталина, так и со стороны генерала армии Жукова не последовало.

В это время на других участках фронта продолжались не менее кровопролитные бои. 151-я МСБр оборонялась отдельными опорными пунктами на фронте: искл. Ляхово, Ястребово, Юматово, Радчино. По непроверенным данным, в бригаде оставалось в живых не более 600 бойцов и командиров.

222-я СД, имея в своем составе около четырех тысяч бойцов и командиров, выполнила поставленную командармом задачу и с боем вышла из окружения, прорвав оборону противника на участке Шубинка — Бавыкино. К исходу дня полки дивизии занимали оборону на рубеже:

774-й СП — Маурино, искл. Любаново;

479-й СП — Любаново, школа севернее Таширова.

По данным разведки, в районе с. Таширово находилось до батальона пехоты противника с танками, а в д. Новинское — до роты пехоты.

По приказу командарма Московский маршевый батальон в количестве 1275 человек, предназначенный для пополнения 110-й СД, прикрыл брешь между 1-й Гв. МСД и 110-й СД, заняв оборону на рубеже: бараки, далее по опушке леса северо-восточнее населенных пунктов Горчухино, Атепцево.

Командир 110-й сд полковник И. И. Матусевич. Послевоенное фото

Утром штаб армии, наконец, смог установить связь со штабами 110-й и 113-й стрелковых дивизий, благодаря чему была получена исчерпывающая информация об их состоянии и местонахождении. Исполняющий обязанности начальника тыла армии подполковник А. Н. Лаговский получил задачу подготовить для отправки в дивизии транспорт с продовольствием и боеприпасами.

1287-й СП 110-й СД продолжал занимать оборону в районе Каменского, тыловые и штабные подразделения дивизии находились в районе Шаламово, Мыза, Сотниково. Штаб дивизии размещался в д. Сотниково. Всего в дивизии насчитывалось 2653 бойца и командира.

По докладу командира дивизии, 1291-й СП в составе 691 человека приводил себя в порядок, находясь в деревне Пучково[39]. Как он оказался там, в 40 км северо-восточнее Наро-Фоминска, одному богу известно.

Полковник И. И. Матусевич сразу же получил от командарма задачу: 25 октября имеющимися силами и средствами, во взаимодействии с 1-й Гв. МСД, уничтожить противника в районе Чухино, Атепцево, Слизнево и овладеть рубежом: Горчухино, Атепцево, Слизнево, в дальнейшем наступать в направлении Нефедово и к концу дня выйти на рубеж: Козельское, Ивакино. Глубина задачи составляла около 15 км.

Тяжело сказать, чем мотивировал свое решение генерал Ефремов, ставя, по сути дела, деморализованной дивизии такую непосильную задачу. Конечно, надо было брать инициативу в свои руки и улучшать общую обстановку в полосе боевых действий, но постановкой подобных задач можно было в лучшем случае лишиться боевого настроя в войсках, в худшем — потерять последние боевые подразделения дивизии.

Сложной оставалась обстановка в 113-й СД. Полки дивизии, по-прежнему не имевшие войсковой нумерации, занимали оборону на рубеже:

2-й СП, численностью 150 человек с 4 ручными и 2 станковыми пулеметами и 4 орудиями — Каменское, Клово;

1-й СП — высота с отм. 208,3, дорога из д. Романово на д. Савеловка;

3-й СП оборонял Романово, прикрывая дороги, ведущие из Романово на Панино и Шибарово.

Саперный батальон дивизии прикрывал брод восточнее Рыжково.

Противник подтягивал из глубины резервы, однако активных действий не предпринимал, за исключением района высоты с отм. 208,3, где до роты пехоты пыталось атаковать позиции, занимаемые подразделениями 1-го СП.

Дивизия имела большой некомплект командиров различного уровня, в том числе вакантной была должность командира 3-го СП, не лучше обстояли дела с укомплектованием штабов. Начальник штаба дивизии майор Н. С. Сташевский докладывал начальнику штаба армии:

«Штаб дивизии в настоящее время полностью не укомплектован. Совершенно нет в штабе 5-й и 4-й части, вопросами тыла и учета личного состава некому заниматься.

В штабе имеются только 4 командира, которые не знают штабной службы.

Штабы полков и батальонов также полностью не укомплектованы. В полках нет технического имущества связи, кабеля, телефонов.

Управление осуществляется только голосом и связными, такой вид связи, конечно, командиру полка не обеспечит полного управления войсками.

Прошу принять срочные меры по укомплектованию комсоставом штаба и тех. средствами связи»[40].

Командир 113-й СД полковник К. И. Миронов ближе к вечеру также получил на следующий день боевую задачу на наступление, и, так же как и 110-я СД, абсолютно невыполнимую. Дивизия должна была, наступая в направлении Клово, Шилово, Лапшинка, овладеть рубежом: Шилово, Аристово, Алопово.

Кроме 110-й и 113-й СД, получили боевую задачу на наступление 1-я Гв. МСД и Московский маршевый батальон.

С наступлением темноты бой за город Наро-Фоминск стал потихоньку затихать.

За день боя, по докладу штаба дивизии, 1-я Гв. МСД потеряла 43 человека убитыми, 97 — ранеными и 621 — пропавшими без вести[41]. Итого 761 боец и командир. Таков был страшный итог всего одного дня боя одной дивизии.

Очень большая цифра пропавших без вести (в данном случае — 81,6 %) наглядно свидетельствует о полной апатии бойцов и командиров к своей судьбе. Бестолковость и бесплодность ежедневных атак, проводимых командирами только для того, чтобы старший начальник не упрекнул их в бездеятельности, порождали у людей безразличие к происходящему: и врага ненавидели, и жить больше не хотелось. Поэтому наиболее слабые в плане психологической устойчивости красноармейцы и младшие командиры при первой возможности прекращали сопротивление и сдавались в плен. Плен для многих из них был избавлением от ежедневного ада войны и вакханалии, творившейся в частях и соединениях в тот период.

75 % от общего числа пропавших без вести приходилось на сдавшихся в плен бойцов и командиров, и только 25 % на тех, чья смерть на поле боя осталась незамеченной их товарищами в пылу борьбы с врагом, а также раненых, которые оказались в плену не по доброй воле, а по обстоятельствам боевой обстановки.