Вольфганг Акунов - История военно-монашеских орденов Европы Страница 12

Новоиспеченным «римским императорам» приходилось срочно возвращаться из Италии в Германию подавлять эти мятежи. Папы римские, как правило, тут же поднимали против императорской власти население Рима, а то и всей Италии, причем нередко, с целью дальнейшего разжигания усобиц в Германии, короновали кого-либо из других германских князей «контримператорами». Императоры, подавив мятежи за Альпами и набрав новое войско, возвращались в Италию и заменяли непокорных пап «антипапами».

Ввиду ограниченности собственных людских и материальных ресурсов императорам приходилось призывать под свои знамена вассалов. Денег для выплаты им жалованья императоры, как правило, не имели и, кроме надежд на богатую итальянскую добычу, могли расплачиваться с вассалами за верную службу только предоставлением им все новых привилегий. Чем больше привилегий получали вассалы от императоров, тем более независимыми они становились от императорской власти. Таким образом, чем сильнее становились римско-германские императоры в Италии, тем слабее они становились в Германии. Поэтому многие из них, например упоминавшийся нами выше Фридрих II Гогенштауфен (прозванный сицилийским султаном за свою терпимость к мусульманам), предпочитали жить в своих итальянских владениях, тем более что столицей их империи считался Рим(!), а в Германию почти не заглядывали. Со временем владыки Священной Римской империи германской нации с целью дополнительного упрочения своей власти стали заставлять пап короновать своих наследников (кронпринцев) «римскими королями (царями)».

Папы римские, сами весьма склонные к захвату верховного владычества над всеми бывшими римскими (да и не только римскими) владениями, также присваивали себе древнеримские атрибуты и титулы, например древнеримский титул главного жреца (первосвященника) — «Верховного понтифика» (Pontifex Maximus), а (Западный) «Христианский мир» (в который включали лишь страны и народы, признававшие верховное владычество римских пап) именовали древнеримским термином «республика» (Res Publica), противопоставляя его тем самым универсальной власти «Римской мперии» — как Западной (германской), так и Восточной (Ромейской, или Византийской), хотя и основывали свои властные претензии на подложном «Константиновом даре» (изготовленной в период раннего Средневековья грамоте, которой древнеримский император Константин Великий перед своим переселением и переселением столицы во Второй Рим — Константинополь на Босфоре — якобы передал власть над Первым Римом и заодно над всей западной половиной Римской империи папам как «преемникам апостола Петра», традиционно считавшегося первым епископом Ветхого Рима на Тибре).

В свою очередь Восточная империя никогда не отказывалась от претензий на все римское наследство — как политическое и территориальное, так и духовное (церковное). Не случайно византийцы, даже забыв латынь и перейдя на греческий язык, по-прежнему упорно именовали себя не греками или эллинами, а ромеями (слово «ромей» означает по-гречески «римлянин»). В то же время на Западе их чем дальше, тем упорнее именовали как раз греками.

В общем, в походе на Константинополь оказались заинтересованы как германские императоры Священной Римской империи, мечтавшие, присоединив к ней Византию, «восстановить целостность Римской империи» (сын Филиппа Швабского, как внук византийского императора Исаака Ангела по матери, вполне мог претендовать как на римский, так и на константинопольский престол, после — или вместо! — своего родного дяди Алексея Ангела), так и венецианцы — во-первых, с целью исключения торговой конкуренции со стороны Византии, а во-вторых, с целью фактического возглавления дожем Энрико Дандоло всего крестоносного 'войска, которое он, пользуясь господством венецианцев на море, мог, кроме Византии, направить и на других своих конкурентов (например, на подчиненную венгерскому королю далматскую торговую республику Задар).

Подзадоривал крестоносцев и беглый византийский царевич Алексей Ангел, суливший им 200 000 марок серебром в качестве вознаграждения за восстановление на троне своего отца, 10 000 греческих воинов в помощь для борьбы с мусульманами в Святой земле и даже подчинение православной Константинопольской Патриархии папскому Риму. Он, кстати, был не первым из византийских владык, пытавшихся (часто не без успеха!) поймать «тупых западных варваров» на эту приманку.

12 июля 1203 г. флот западных «паломников» появился на константинопольском рейде. Крестоносцы выступали как союзники законного наследника византийского престола Алексея Ангела. Поэтому сопротивление греков было незначительным. Мало того! Против узурпатора Алексея III в осажденном Царьграде вспыхнуло народное восстание, и он тайно бежал из столицы.

18 июля константинопольцы силой освободили из узилища слепого Исаака Ангела и короновали его вторично. Наследник Алексей стал соправителем отца под именем Алексея IV Ангела. Но, узнав о громадной сумме, обещанной им крестоносцам в обмен на военную помощь, и об обещании подчинить Константинопольскую Патриархию папскому Риму, греки снова взбунтовались, перебили или выгнали всех проживавших в столице «латинян» и подожгли город. Ряд византийских городов и провинций не пожелали подчиняться соправителям. Тогда император Алексей IV попросту отказался платить крестоносцам и разорвал свой союз с ними в одностороннем порядке. Взбешенные очередным византийским вероломством, крестоносцы снова осадили Константинополь.

В январе 1204 г. «автократор на час» Алексей IV был низложен в результате нового мятежа. Вместо него был коронован императором вождь восставших Николай Канав (Канава или Канабус). В отчаянии Алексей IV не нашел ничего лучше, как обратиться за помощью к недавно обманутым им крестоносцам. «Франки», все еще надеявшиеся получить от лживого грека свои деньги, сменили гнев на милость и согласились помочь ему в обмен на твердое обещание заплатить наконец по счетам.

Но тут советник Алексея IV Ангела — военачальник из знатного рода Дук — Алексей Мурзуфл (Морчофль), взбунтовав войска, казнил Алексея IV Ангела, а затем и второго узурпатора, Николая Канава, и сам провозгласил себя «Василевсом ромеев» («царем римлян») под именем Алексея V. Платить крестоносцам по долгам свергнутых Ангелов он категорически отказался. Осада Константинополя возобновилась. Город был защищен со стороны моря мощными стенами, расположенными в один ряд и укрепленными многочисленными башнями, а со стороны суши — тройным рядом стен (так называемыми Длинными стенами, построенными при императоре Анастасии в V в. и имевшими 100 км в длину, внутри которых находились стены, возведенные при императоре Феодосии II, внутри которых в свою очередь находились еще более древние стены императора Константина I Великого).

Стены Феодосия II представляли собой сложнейший комплекс оборонительных сооружений протяженностью 5,5 км, пересекавшие весь полуостров, на котором располагалась столица Восточной империи, от одного берега до другого. Фактически эти стены состояли из трех рядов и имели 36 башен. Доступ к стенам преграждал наполненный водой каменный ров глубиной 10 м и шириной 20 м. С внутренней стороны рва поднималась пятиметровая стена — протейхизма — высотой 5 м. За ней, на известном удалении, возвышался второй ряд стен шириной 3 м и высотой 10 м, укрепленных 15-метровыми башнями. В 30 м за ними шли еще более мощные стены толщиной до 7 м, защищенные также огромными 8-, 6- и 4-угольными башнями высотой от 20 до 40 м с 2 оборонительными площадками каждая. Основания этих оборонительных сооружений уходили под землю на глубину 12 м, что делало всякие попытки подвести под них подкоп почти бесперспективными. В город вели пять защищенных башнями ворот. Кроме них, имелось пять военных ворот, меньших по размеру. Ведшие через рвы деревянные мосты в случае опасности могли быть легко разобраны или сожжены.

Константинопольские стены имели в общей сложности 400 (!) башен, надежно защищавших столицу Восточной Римской империи на протяжении многих столетий. Но какой прок был во всех этих мощных укреплениях, если подавляющее большинство 400-тысячного населения столицы отказалось защищать их от всего 20 000 западных «паломников» даже в минуту, казалось бы, величайшей опасности для Ромейской державы?

12 апреля 1204 г. Константинополь, оборонявшийся не столько греками-ромеями, сколько отрядами английских и датских наемников, пизанцами, генуэзцами и другими «латинянами» (от «латинян» же!), был взят крестоносцами штурмом со стороны моря. Узурпатор Алексей V трусливо бежал, бросив столицу и войско. Крайне переменчивые в своих симпатиях «ромеи» тут же короновали вместо него императором Константина Ласкаря (Ласкариса), но последний не отважился продолжать оборону столицы на Босфоре и бежал на галере через Босфор в Никею, правителем которой оставался до 1222 г., стремясь восстановить оттуда Ромейскую державу.