Историк и власть, историк у власти. Альфонсо Х Мудрый и его эпоха (К 800-летию со дня рождения) - Коллектив авторов Страница 12
- Категория: Научные и научно-популярные книги / История
- Автор: Коллектив авторов
- Страниц: 196
- Добавлено: 2025-01-11 07:18:15
Историк и власть, историк у власти. Альфонсо Х Мудрый и его эпоха (К 800-летию со дня рождения) - Коллектив авторов краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Историк и власть, историк у власти. Альфонсо Х Мудрый и его эпоха (К 800-летию со дня рождения) - Коллектив авторов» бесплатно полную версию:Король Кастилии и Леона Альфонсо X Мудрый (1252-1284) – выдающийся политический деятель своего времени, король-мыслитель, король-писатель, король-трубадур, король-рыцарь, чье кастильское «возрождение XIII века» заложило основы современного испанского языка и испанской культуры Золотого века. Глубоко и серьезно рефлексировавший над прошлым Испании, Мудрый король впервые осмыслил политическое пространство современных ему королевств Леон и Кастилия, земель Арагонской Короны, Наварры, Португалии и мусульманской Гранады как политическое и культурное единство с общей исторической судьбой, что во многом предопределило будущее объединение испанских земель в единое государство.
Монография, написанная при участии видных историков-медиевистов из России, Испании, Аргентины, Бразилии, Великобритании и некоторых других стран, отражает современное состояние исследований вклада Альфонсо X в формирование основ испанской и европейской культуры.
Для ученых (историков, филологов, философов, политологов), преподавателей и студентов гуманитарных специальностей и всех интересующихся историей и культурой средневековой Испании.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Историк и власть, историк у власти. Альфонсо Х Мудрый и его эпоха (К 800-летию со дня рождения) - Коллектив авторов читать онлайн бесплатно
Учитывая, что направления исследований, – изучение документов эпохи Альфонсо Х исходя из их оборота[32], исследование кастильских актов, опубликованных в последние годы, анализ сочинений юристов для того, чтобы установить момент, с которого начинают ссылаться на Партиды, и проверка используемой системы цитирования, – должны оставаться неизменными, мне показалось уместным по-своему последовать примеру поэта Эухенио Монтеса, весьма поэтично сравнившего короля Сицилии Фридриха II и кастильского короля Альфонсо Х. Два деятеля XIII в., в течение своего правления вступавших в конфликт с папством, которых, кроме того, сближает оценка их интеллектуальной деятельности, данная почти восемьдесят лет назад во времена расцвета империализма[33], что сейчас, после Гражданской войны, открывает широкий простор для обсуждения.
Сравнения всегда одиозны и, как правило, некорректны, особенно когда они производятся за пределами контекста[34], без необходимой точности. Хайдеггер указывает на то, что математика – наука точная, чего нельзя требовать от истории, но «математическое познание не строже, чем историко-филологическое»[35].
Исследователи, говоря об этих деятелях, обычно выделяют их роль интеллектуалов, порой используя современные определения этого понятия. В случае Фридриха II следует уточнить, что английский клирик XIII в. Матвей Парижанин (Мэтью Пэрис) был первым, кто определил его как stupor quoque mundi et immutator mirabilis[36], и что сам Фридрих II в прологе к своей книге об охоте с ловчими птицами представляет себя следующим образом: «Auctor est vir inquisitor et sapientie amator Divus Augustus Fredericus secundus Romanorum imperator, Ierusalem et Sicilie rex»[37]. Таким образом, не следует ни связывать эти обозначения, приписывая им одинаковое происхождение[38], ни влагать в уста современников характеристику, придуманную самим императором[39], поскольку даже Данте отмечает, что он славился как человек рассудительный и высокообразованный – «loico e clerigo grande»[40]. Меньше вопросов вызывает прозвище, под которым известен только Альфонсо Х – «Мудрый»[41].
Эта слава двух высокообразованных людей не имеет непосредственного отношения к их роли законодателей, и поэтому следует покинуть царство поэзии и сосредоточиться на конкретных аспектах их законотворческой деятельности, чтобы указать на определенные схожие моменты в процессе решения трудностей, с которыми они неизбежно сталкивались. Я не пытаюсь установить текстуальные тождества между Liber Augustalis (Мельфийские конституции) и трудом Альфонсо Х, которые бы позволили констатировать взаимосвязь между этими текстами. Находясь внутри идейного контекста так называемого res publica christiana [христианского государства (лат.)], оба деятеля подойдут к решению одних и тех же проблем по-своему и, на тот момент, независимо друг от друга. Речь идет не об установлении связей, а об указании на совпадения при использовании общих мест.
В 1231 г. в Мелфи, городе в области Базиликата (совр. пров. Потенца), Фридрих II обнародовал так называемые Liber Augustalis для своего Сицилийского королевства[42], а несколькими годами позднее Альфонсо Х издал «Королевское фуэро» для Кастилии и обеих Эстремадур, затем – «Семь Партид» для всех жителей своего королевства. Таким образом, они воплотили в жизнь теорию, которую впоследствии систематизирует Джакомо да Витербо, подчеркнув, что король-судья должен был превратиться в короля-законодателя для того, чтобы посредством законов отвечать на запросы времени.
Оба законодателя действовали в рамках одной и той же правовой концепции власти, основывавшейся на послании апостола Павла, в котором признается ее божественное происхождение. Эта концепция прошла через фильтр так называемого политического августинианства и нашла точное выражение в трудах Исидора Севильского. Таким образом, обрисованная в послании папы Геласия res publica christiana, становилась политической реальностью. В конечном счете, короли были поставлены во главе своих людей, – своих народов, – божественным проведением для того, чтобы, внушая страх, устанавливать христианскую справедливость, за что им надлежало давать отчет перед Богом. Для выполнения своей задачи королям следовало дать своим вассалам законы, чтобы те знали, как можно и как нельзя поступать, а судьи, назначенные королем, должны были поклясться судить справедливо, прежде чем приступить к исполнению своих обязанностей[43].
Тем не менее два названных законодателя исходили из разных ситуаций. Фридрих II был призван стать императором с детства, как только его избрали королем римлян. Несмотря на драматические первые годы царствования, 22 ноября 1220 г. в Риме папа Гонорий коронует его как императора[44]. Когда Альфонсо Х составил «Королевское фуэро» и приступил к работе над «Зерцалом», он еще не принял пизанское посольство и предложение императорской короны.
Позиция Фридриха II четко определена в прологе его Liber Augustalis или Liber Constitutionum[45] (так обычно называют конституции, провозглашенные Фридрихом II в Мелфи). Изложив доктрину res publica christiana, он постановляет, что только данные законы, то есть Мельфийские конституции, составленные от его имени, имели нерушимый характер и наделялись юридической силой в Сицилийском королевстве. Упразднив там все устаревшие законы и обычаи, противоречащие названным конституциям, император повелел, чтобы впредь все неукоснительно следовали новым установлениям, поскольку по приказу Фридриха II в них были сведены воедино все предыдущие законы сицилийских королей и его собственные в том числе, и чтобы законы, не вошедшие в этот корпус, не имели никакой правовой силы и власти как в суде, так и вне его[46].
В «Королевском фуэро» аргументация по очевидным причинам иная, но вывод идентичен: Альфонсо Х пожаловал «это фуэро, записанное в этой книге, чтобы вершился суд над мужчинами и женщинами в соответствии с ним» и далее повелел, «чтобы этому фуэро следовали всегда, и никто не осмеливался пойти против него» (FR. Pro.)[47].
Помимо общей теории, Фридрих II включил в Liber Augustalis конституцию о происхождении права (LA. I.31), в которой, изложив выработанную римскими юристами концепцию перенесения величия (maiestas) римского народа на императора, напоминает, что Бог среди прочих королевств поручил его попечению и Сицилию, и объявляет о своем желании вершить правосудие через своих чиновников[48].
Следует отметить стремление Альфонсо Х создать труд, достойный хвалы в области права, о чем он в очевидной форме сообщает в «Зерцале», определив эту книгу как «Зерцало, то есть отражение всех законов» (Espéculo. I.13). Это осознание свершения чего-то нового проявляется во включении в «Зерцало» закона, титул которого говорит
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.