Виктор Савиных - ЗАПИСКИ С МЕРТВОЙ СТАНЦИИ Страница 13

К выходу в открытый космос мы готовились на Земле в бассейне гидроневесомости. До мелочей проработали там те операции, которые впоследствии нам предстояло повторить на орбите. Сколько мы провели тренировок по выходу, а ни разу не готовили сами скафандры, не размещали оборудование в переходном отсеке. Масса вопросов возникает. Больше часа я потратил на подгонку магнитного фиксатора к телекамере, подпиливая надфилем флажок фиксатора кронштейна.

1 августа

1 августа мы целый день занимались подготовкой переходного отсека. Готовили корабль “Союз Т-13” на случай негерметичности выходного люка после возвращения.

Вероятность того, что переходный отсек после закрытия люка окажется негерметичным, мала, но, если это случится, космонавты должны перейти в корабль и возвратиться на Землю. Так что пришлось нам на всякий случай перетаскивать в “Союз Т-13” кассеты с отснятой пленкой и прочее наше добро, до бортжурналов включительно.

Наконец, выход в открытый космос! Он у меня был первый, а у Джана - второй.

2 августа

Утро этого дня началось рано. Подъем в 4.00, а в 4.30 - уже медконтроль. Спали три часа. Настроение боевое. Два дня с нетерпением ждали этого события, так как уже хотели не просто выход сделать, а поскорее выполнить необходимую работу по наращиванию дополнительных солнечных батарей. В станции стало холодно, температура 13 градусов, очень много влаги. Она появилась уже не только на иллюминаторах и конструкциях станции, но и около спальных мест. В общем, как мы шутили эти дни, отвечая на вопрос Земли, что летаем в середине станции и по воде не ходим, так как не касаемся стен.

Медконтроль показал, что у меня не пишется дыхание. Пришлось менять медицинский пояс на котором закреплены датчики контроля сердца, датчики дыхания.

Законсервировали станцию полностью, выключили свет в рабочем отсеке и перешли в переходный отсек, уже одетые в костюмы водяного охлаждения. В переходном отсеке тесновато. Закрыли люк РО-ПХО и люк между кораблем и переходным отсеком. Первым вошел в скафандр я, затем Володя. Начали подготовку к шлюзованию. Все шло гладко. Скафандры герметичны. Провели продувку, десатурацию, сбросили давление из переходного отсека до 15 мл, дальше сброс уже не шел. Расчетное время - 10.00, мы выполнили в 10.15, долго шел сброс.

Люк открылся без особых усилий. Когда я открыл его, в “Дверь” сразу полетел весь мусор, который был в переходном отсеке (из него осуществляется выход в космос): всевозможные обрывки целлофана, веревочки, кусочки поролона, пыль. Проплыла мимо отвертка, которую давно потеряли. Пыль ярко светилась в лучах солнца, которое было сзади, а где-то внизу чуть виден горизонт. Прямо - черный космос со слоями искрящихся пылинок, вылетающих из станции. Космос, как пылесос, вытягивает из станции последние молекулы воздуха. Ощущения, что это открытая дверь не было, как-будто перед нами - большой иллюминатор.

Установили защитное кольцо на выходное отверстие, чтобы не повредить резиновое уплотнение, которое обеспечивает герметичность после закрытия люка. Я выплыл из станции. Несмотря на то, что зафиксировал свое положение карабином, боюсь выпустить поручень из рук. Стал на “якорь”. Поразила и красота Земли, и черный космос, и сама станция. Она показалась какой-то очень большой, огромной... Основные солнечные батареи с наращенными дополнительными батареями, напоминающими гигантские ветряные мельницы, вращались, отслеживая Солнце. Володя находился в переходном отсеке. Он вывел через открытый люк контейнер с дополнительной солнечной батареей. Дальше по циклограмме мне нужно было транспортировать его к месту установки. Передвижение по обшивке станции, где имелись поручни с кронштейнером, который представлял собой огромный шкаф (1,2x0,7x0,3 м) резко отличалось от тех перемещений, которые мы отрабатывали в гидробассейне. Передвигаться значительно легче, но первое время очень много внимания уделял фиксации и руки постоянно уставали от напряжения при фиксации карабином. “Подошел” к рабочему месту около основной батареи, раскрыл якорь. Закрепил основную батарею и тут подплыл Володя. Начали установку. Лебедка вращалась легко.

До тени установили контейнер и состыковали разъемы. В тени выполнили снятие контейнера и раскрытие одной батареи. Тень была с Луной, да к тому же фонарики, которые установлены на шлеме нового скафандра, хорошо освещали рабочее место. Потом нужно было развернуть всю батарею, чтобы подставить другой “бок”. А это можно по команде с Земли только в зоне Евпатории. И вот в течение 20 минут была возможность в ожидании зоны посмотреть на Землю. Оживленно, перебрасываясь шутками, вели переговоры с ЦУПом.

Летели над Африкой, приближаясь к побережью Средиземного моря. На траверсе - Италия. Обзор совсем не тот, что обычно из иллюминатора.

Когда батарея развернулась, стало не до шуток. Где-то заело трос, на котором разворачивается рядом с основной плоскостью добавочная солнечная батарея. Вначале думали, что дело в лебедке, которую я крутил.

Зафиксировал, начал откидывать лебедку, она не снимается с фиксатора. Нужно было выдернуть шпильку, которая крепит фиксатор. Шпилька не выдергивается. Подошел Володя, тоже подергал за веревку, которая привязана к фиксатору. Затем эта веревка оборвалась. Земля посоветовала резким откидыванием лебедки срезать шпильку. В бассейне это получалось. Здесь, после двух ударов с основной солнечной батареи посыпались элементы. Не помогла и “кочерга”. Решили работать без фиксации, раскрыли ручки, но лебедка не вращается. Володя занял мое место, попробовал, но безрезультатно. В это время у нас уплыла “кочерга” и дополнительный поручень. Видимо, пока менялись местами, они расфиксировались. Ситуация сложная. Возвращаться назад нельзя - нужна наращенная батарея. Поняли, что дело не в лебедке, трос приварился к лиркам в которых он был уложен.

Володя отошел подальше к люку с наконечником в руке, а я остался у лебедки. Он резко дергал, а я пытался сдвинуть трос с места. После нескольких рывков трос пошел. Ура! Медленно, с огромным усилием вращал я лебедку, но это уже не имело никакого значения. Батарея медленно раскрывалась, поднимаясь вверх. Последнее усилие на лебедку. Кричу: “Есть вход в гнездо вверху!” Но Володя говорит, что не видит этого. Еще раз проверил. Лебедка стоит мертво. Еще усилие - ручки гнутся, а движения троса нет. Володя посмотрел внимательно, отплыв дальше в сторону и убедился, что штырь - в гнезде.

Справились. Руки уже плохо вращались в запястье, устали. А впереди еще установка всей аппаратуры для исследования поведения материалов в вакууме...

Передохнули... Сняли с внешней обшивки станции кассеты с образцами биополимеров и конструкционных материалов, длительное время пребывавших в открытом космосе. Мы их заменили новыми образцами. В том числе установили коллектор метеорной пыли, изготовленный французскими специалистами. Через два месяца мы ждали прохождения Земли через хвост кометы Джакобини - Циннера. Вот тогда-то ловушки должны были сработать и захлопнуться!

В космосе были ровно пять часов. Но вышли из скафандров сухие - система терморегулирования работала очень четко. На руках следы сдавления. Колет руки. Это продолжалось долго. Поужинали, запили горячим кофе с лимоном. Настроение бодрое, хотя пальцы гудят, особенно мизинцы. Принял таблетку и уснул.

Прибавка энергии позволила активнее заниматься наукой. Я уже упоминал о “Курске-85”, эксперименте, проводившемся в три этапа. Во главе этого эксперимента стоял Институт Географии АН СССР. В проведении этого эксперимента принимали участие Министерство сельского хозяйства, Институт радиотехники и электроники АН СССР, специалисты дружественных социалистических стран.

Участвовали мы также в исследованиях, проводимых по международной программе ЮНЕСКО “Человек и биосфера”. Интереснейшая, а главное, на мой взгляд очень актуальная программа. Мы фотографировали биосферные заповедники на территории Советского Союза - Центрально-Черноземный заповедник прежде всего.

Кроме этого, мы занимались визуально-инструментальными наблюдениями поверхности материков и акватории Мирового океана, изучением верхних слоев атмосферы, техническими экспериментами с использованием спектрометрической аппаратуры “Астра-1”.

В районе Кавказско-Каспийского полигона АН Азербайджанской ССР мы продолжили осуществление эксперимента “Гюнеш” (в переводе с азербайджанского означает солнечный). Проводили спектрометрирование нефтегазоносных районов Западного Азербайджана и прибрежной зоны Каспийского моря. На Южном склоне Большого Кавказа производили фотосъемку сельскохозяйственных угодий, а также определяли на заданной территории оптические характеристики атмосферы. Отмечу, что начала проводить “Гюнеш” третья основная экспедиция. Выполненная на основе его карта линий разлома Большого Кавказского хребта была удостоена золотой медали ВДНХ.