Игорь Ивлев - «Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне Страница 13

Частям 5-й тд и 252-й пд пришлось нанести встречный удар по вклинившемуся противнику и отбросить его с колоссальными потерями. Связь с 11-й тд была восстановлена. За сегодняшний день взято в плен более 25 000 человек»[92].

Из журнала боевых действий 4-й армии за 12 октября:

«21.20… 5-я тд продвинулась до правого фланга 11-й тд. Количество погибших русских невероятно большое, становится прямо-таки страшно. По дорогам из-за трупов едва ли можно продвигаться. Только 46-й мк захватил 60 000 пленных.

23.25. 46-й мк докладывает, что русские вчера ночью и сегодня утром предприняли одна за другой 15 атак против 11-й тд. У части военнослужащих дивизии закончились боеприпасы, и они погибли. Корпус захватил в плен 160 000 человек»[93].

Деревня Селиваново (17 км южнее Вязьмы) в течение 10 и 11 октября несколько раз переходила из рук в руки. По свидетельству местных жителей, на поле у деревни тела погибших воинов лежали в три слоя[94].

Позже из допроса пленных немцы установили причину столь сильного напора: только на узком участке перед 46-м мк действовала вся советская 20-я армия и части 16-й армии. Их общая численность составляла около 30 000 человек, и они были сосредоточены для прорыва. Их возглавлял сам командующий армией.

13 и 14 октября немцы в основном занимались прочесыванием местности западнее Вязьмы с целью захвата военнопленных. Из донесения штаба 4-й армии[95]:

«14.10. За период с 2 по 12.10 частями 4-й армии взято в плен 328 тыс. человек. Уничтожено и захвачено: танков – 310, орудий – 1400, неповрежденных самолетов – 26, автомашин – 6000, 45 груженых составов, 1 обоз с продовольствием, 1 колонна с боеприпасами, 2 склада с горючим»[96].

О соотношении потерь севернее автострады можно судить по отчету 8-го ак 9-й армии:

«…За время боев с 2 по 13 октября 8-й ак в составе 8-й, 28-й и 87-й пд (без учета дивизий, которые в ходе наступления временно переподчинялись корпусу) потерял 4077 солдат и офицеров, в том числе убитыми – 870, пропавшими без вести – 227.

В этот же период соединения корпуса захватили в плен 51 484 человека, уничтожили и захватили: танков – 157, орудий всех типов – 444, пулеметов – 484, полевых кухонь – 23, автомашин – 3689, лошадей – 528»[97].

Позднее в письме А.А. Жданову в Ленинград Г.К. Жуков напишет о тех днях:

«Сейчас действуем на западе – на подступах к Москве. Основное это то, что Конев и Буденный проспали свои вооруженные силы. Принял от них одно воспоминание: от Буденного – штаб и 98 человек, от Конева – штаб и два запасных полка…»[98]

Тут Г.К. Жуков, конечно, несколько преувеличил: войска были, в том числе и те, которым удалось избежать окружения. Но их еще нужно было разыскать, привести в порядок, поставить задачи, соответствующие обстановке, наконец, помочь в материально-техническом отношении. Всего в ходе оборонительной операции в состав вновь воссозданного Западного фронта пришлось ввести шесть армий (сд – 26, кд – 14, сбр – 15, вдбр – 2, опулб – 6). Калининский фронт дополнительно получил три стрелковые и две кавалерийские дивизии[99]. И это не считая войск правого крыла Юго-Западного фронта и Московской зоны обороны, принявших участие в операции.

Какую же часть из объявленного числа безвозвратных потерь в 514,3 тыс. чел. за 67 суток боев, по мнению авторов статистического исследования, составили потери в октябре? Ответа нет. Авторы уклонились от определения людских потерь в первых двух операциях – Вяземской (2–13 октября) и Орловско-Брянской (30.9–23.10), в которых наши войска потерпели сокрушительное поражение[100].

С цифрами, приведенными в труде «Россия и СССР в войнах ХХ века», не согласны большинство исследователей, изучавших Московскую битву. Речь идет об очень серьезных работах. Например, в 90-е гг. в связи с намерением подготовить новое издание истории Великой Отечественной войны, свободное от идеологических догм и наиболее замшелых мифов советской пропаганды, Институт военной истории разработал и издал четыре тома военно-исторических очерков о Великой Отечественной войне. В них рассматривались в основном недостаточно исследованные проблемы, излагались взгляды по спорным вопросам, в том числе и по столь больному вопросу, как потери в отдельных операциях.

В частности, в первой книге «Суровые испытания», посвященной в основном событиям 1941 г., при рассмотрении итогов первого этапа Московской стратегической оборонительной операции был сделан вывод, что «за первые 2–3 недели боев под Москвой Красная Армия лишилась до одного миллиона человек убитыми, умершими от ран, пропавшими без вести, пленными»[101].

В основу этого вывода были положены расчеты известного историка Б.И. Невзорова, сотрудника Института военной истории. Он пользовался данными фондов ЦАМО РФ, к которым допускались в то время далеко не все исследователи. Невзоров определил ориентировочную величину наших потерь в людях, исходя из следующего. Из Вяземского «котла» вышло около 85 тыс. чел. (в том числе начсостава – 6308, младшего начсостава – 9994, рядового состава – 68 419, всего – 84 721), из Брянского – около 23 тыс. чел., всего 108 тыс. Например, в течение 15 и 16 октября только в районе Наро-Фоминска было задержано 4 тыс. чел., из них без оружия 2 тыс. А всего с 10 по 15 октября в районах Наро-Фоминска и Волоколамска было задержано 17 тыс. бойцов и командиров[102]. Все они, вышедшие из окружения в составе отдельных групп или задержанные заградотрядами, вливались в свои части или в сводные отряды.

К числу вышедших из окружения Невзоров приплюсовал 98 тыс. чел. – тех, кто избежал окружения из состава 29-й и 33-й армий, группы Болдина, а также 22-й армии, где была окружена только одна дивизия (126-я сд севернее Ржева). По его подсчетам, избежали окружения и присоединились к своим войскам примерно 200 тыс. человек. Но выход из окружения отдельных групп военнослужащих продолжался и в ноябре и даже позже. Поэтому Невзоров общее число оставшихся в строю людей из первоначального состава трех фронтов округлил до 250 тыс. В итоге им был сделан вывод, что Красная Армия лишилась до одного миллиона человек (80 % первоначального состава трех фронтов), из которых (по немецким данным) около 688 тыс. (то есть 70 % от общих потерь) были пленены[103] (выделено нами. – Авт.). Попутно заметим, что Б.И. Невзоров при определении убыли советских войск не учитывал пополнение, полученное фронтами в ходе операции.

Отметим, что трактовка некоторых событий в вышеупомянутых очерках в некоторых случаях противоречила официальной истории войны, и их издание прекратили, а подход ко многим вопросам впоследствии резко изменился. Так, в опубликованном в 2004 г. исследовании того же института, носящем многообещающее название «Статистический анализ», авторы согласились с цифрами труда «Россия и СССР в войнах ХХ века», так и не дав своей оценки степени достоверности данных своих же сотрудников. Хотя потери в Московской стратегической оборонительной операции, по примеру Г.Ф. Кривошеева, можно определить, пусть и ориентировочно, расчетным методом.

Именно этот метод при подсчете потерь в Московской операции использовал старший научный сотрудник Института военной истории доктор исторических наук С.Н. Михалев, но результат получил несколько другой, нежели Б.И. Невзоров. Убыль в людях он подсчитал как разницу между первоначальной численностью Западного, Резервного и Брянского фронтов (на 1 октября 1941 г. – 1212,6 тыс. чел.) и численностью Западного (включая уцелевшие войска Резервного фронта), Калининского и Брянского фронтов на 1 ноября (714 тыс. чел.). Она составила 498,6 тыс. чел. С учетом пополнения, поступившего за это время на эти фронты (304,4 тыс. чел.), потери в людях за октябрь составили 803 тыс. чел. Учитывая убыль за ноябрь, общие потери фронтов в операции достигли 959,2 тыс. чел., из них безвозвратные – 855 100[104] (и это без учета потерь за 4 дня декабря), то есть в 1,7 раза больше, чем подсчитано Г.Ф. Кривошеевым. Санитарные потери фронтов составили 104,1 тыс.[105]

Свои расчеты С.Н. Михалев доложил на Военно-научной конференции «50-летие победы в битве под Москвой», на которой присутствовали и представители авторского коллектива Г.Ф. Кривошеева. Казалось бы, они должны были бы оспорить метод Михалева, показав ошибочность его расчетов и правильность своих, но они этого не сделали.

Позднее С.Н. Михалев уточнил цифры потерь трех фронтов в октябре 1941 г.:

«В самом начале Московской битвы, в октябре 1941 г. под Вязьмой и Брянском оказались в окружении семь советских армий (19, 20, 24, 32, 50, 3 и 13-я). В результате в штабы Западного, Резервного и Брянского фронтов поступили лишь отрывочные сведения о потерях личного состава этих объединений, и фронтовые штабы отчитались перед Генеральным штабом, подытожив лишь поступившую информацию. Основанная на этих данных оценка потерь трех фронтов за октябрь составила всего около 45 тыс. человек, что явно не соответствовало действительности: к началу битвы в составе трех фронтов насчитывалось 1212,6 тыс. чел., а по состоянию на 20 октября, по данным фронтового учета, осталось всего около 544 тыс. За это же время к ним прибыло до 120 тыс. чел. пополнения. Следовательно, убыль личного состава достигла 788,6 тыс. чел. …Отметим, что в дальнейшем известная часть пропавших без вести вышла из окружения, и реальные потери фронтов в итоге оказались ниже названной здесь цифры, но к концу октября военно-оперативные потери достигали почти 800 тыс. чел.»[106].