Геральд Матюшин - Тайны цивилизаций. История Древнего мира Страница 13

А был ли потоп на самом деле? Да, был. Только не всемирный. Однажды в Месопотамии реки так разлились, что затопили почти все поселки, а жителям показалось, что весь мир. Уцелели лишь те, у кого имелись большие лодки.

Рассказ об одном таком спасении попал в первые письменные источники, затем в другие древние книги и дошел до нас. За 6 тысяч лет его много раз переписывали разные народы и кое-что добавляли от себя. Например, поменяли имена героев. У вавилонян Зиусудру назван Утнапиштиму, а в Библии — Ноем. О потопе рассказывали и другие народы, например древние греки.

Мифы об Атлантиде. Около 2,5 тысячи лет назад египетские жрецы поведали греческому ученому Платону о сказочной стране, погибшей от потопа. Атлантида была невероятно богатой: на ее территории располагались большие города, благоустроенные порты, в которых стояло множество кораблей.

Прошли тысячи лет, но мифы об Атлантиде продолжают жить. Древние греки говорили, что атланты — великаны, которые держат небо на своих плечах. Ученые предполагают, что Атлантида — это остров Фере (сейчас — Санторин) в Средиземном море, погибший от извержения вулканов и грандиозного наводнения в XV веке до н. э. Тогда часть острова была затоплена, а землетрясение разрушило дворцы даже на острове Крит, находящемся на расстоянии 120 км от Фере.

Существовала ли Атлантида в действительности, до сих пор неизвестно, но грандиозное наводнение было. Правда, произошло оно на 9 тысяч лет раньше, когда еще нигде не было городов.

Когда растаял великий ледник. Такое наводнение произошло из-за того, что в XI тысячелетии до н. э. великий ледник, покрывавший большую часть Европы, вдруг начал таять и уровень воды в морях и океанах быстро повысился.

Случись сейчас такое наводнение, Санкт-Петербург и многие города на западе нашей страны оказались бы под водой, а море плескалось бы у самой Москвы…

Итак, климат на Земле изменился. Мамонты, носороги и бизоны, покрытые густой шерстью и привыкшие питаться травой около ледника, уходили на север, но там их ждал океан. Они начали вымирать.

Много сотен тысяч и даже миллионы лет человек охотился на слонов, мамонтов и других крупных животных. Даже на самых первых стоянках человека находят их кости. И вот эти животные исчезли, только на территории южных стран сохранились слоны и носороги. Катастрофа заставила человека приспосабливаться к новым условиям, менять образ жизни и обычаи.

В поисках пищи. На территории Евразии уменьшилось количество поселений, исчезли крупные поселки охотников на мамонта. Европа стала почти необитаемой. В горах климат и растительность меняются в зависимости от высоты. Поэтому при засухе люди и животные поднимались от подножия гор все выше, туда, где было много травы и пищи. Так, меняя место поселений, можно было выжить и при перемене климата. Особенно если в горах есть озера, как, например, на Южном Урале.

Хуже было на равнинах. Степи с некогда обильными травами превратились в пустыню. Люди и животные должны были подальше уходить оттуда, чтобы не погибнуть.

В X–IX тысячелетиях до н. э. на Южном Урале появляется много озерных мезолитических стоянок, где для рыболовства стали использовать неводы до 50 м длиной и новые костяные орудия — гарпуны, с которыми было легко охотиться на крупную рыбу. Зазубрины на острие гарпуна были наклонены в одну сторону, и, когда он вонзался в рыбину, она уже не могла сорваться. Появились точно такие же, как у нас, рыболовные крючки, только делали их из кости. Рыболовство кормило надежно.

На Южный Урал начали приходить люди не только с ближних равнин, но и из далеких областей юга, даже со Среднего Востока, а точнее, с территории современного Ирана. Их привлекали разнообразная растительность, обилие рыбы и дичи и наличие множества пород камня (всех известных на Земле). И ни к чему рыть глубокие шахты для его добычи, как в других местах, — он лежал прямо на поверхности.

А хороший камень был людям особенно нужен. Если на мамонта можно было охотиться только с копьем (загнать в ловушку и добить), то для охоты на лося, оленя, косулю, зайца требовалось другое оружие.

Ножевидные пластины. В мезолите техника изготовления ножевидных пластин достигает совершенства. Для того чтобы сделать чоппер, человеку из Олдувая 2 миллиона лет назад нужно было не только найти подходящий камень, но и ударить по нему в строго определенных местах не менее 25 раз. Для изготовления ашельского бифаса человеку прямоходящему нужно (рыло ударить по камню не менее 65 раз, неандертальцу, чтобы сделать нож, — 111 раз, а для изготовления орудия в мезолите человек должен был ударить по камню 251 раз.

Из 1 кг камня олдуваец получал всего 10–45 см режущего края, человек среднего палеолита — 230 см, а мезолита — 2500 см режущего края, т. е. в 250 раз больше режущих орудий. Теперь кусок камня не оббивали, а отжимали от него тонкие ножевидные пластины, длиной иногда до 0,5 м, а шириной 1,5–2 см. Края их были строго параллельными, толщина такая же, как у наших ножей. Если один конец такой пластины обернуть берестой, то получится кинжал, которым можно резать почти все — дерево, кость, мягкий камень, даже стекло.

На уральских стоянках мезолита найдены сотни тысяч таких ножевидных пластин, иногда шириной 3–5 мм. Ядрышко, с которого их отжимали, называется нуклеус. Чем уже пластина, тем она тоньше, а значит, острее.

Никакая бритва по остроте не может сравниться с ножевидной пластиной мезолита. Каменные (обсидиановые) пластины в 100 раз острее лучших современных хирургических скальпелей. (Не случайно некоторые хирурги самые сложные операции делают сегодня каменными ножевидными пластинами, изготовленными так же, как в мезолите.)

Правда, они были хрупкими, как стекло. Поэтому их вставляли в деревянную, костяную оправу или делали составными. Таким острым, легким и удобным ножом несложно разделать шкуру любого животного. Теперь не нужно было носить с собой много орудий. Имея небольшой каменный «карандашик» — нуклеус, можно было в любое время отжать с него хоть десяток острейших ножевидных пластин. А дерево или кость для оправы найти на стоянке не составляло труда, что было особенно важно при изготовлении стрел для лука.

Лук и стрелы. Больше 10 тысяч лет назад они были главным оружием человека.

Стрела, пущенная из обычного лука, достигает цели на расстоянии 80–90 м, из тяжелого индейского — на 450 м. Скорострельность лука — 20 выстрелов в минуту. Индейцы апачи насквозь пробивали человека стрелой на расстоянии 300 шагов.

Обычно лук делали из вяза высотой до 1 м. При раскопках мезолитических стоянок обнаружены целые луки и стрелы. Наконечники стрел в изобилии находят археологи и в поселениях других периодов. Даже после появления огнестрельного оружия лук и стрелы использовались очень долго. Так, в XIX веке в войне с Наполеоном некоторые русские полки были вооружены в основном луками и стрелами. Эти изобретения мезолитического человека не забыты и сейчас (соревнования по стрельбе из лука).

Бумеранги. Ученые давно находили при раскопках изогнутые, тщательно отполированные предметы, но не могли понять их назначение. Больше 100 лет назад русские путешественники, побывавшие в Австралии, увидели, как ими пользуются аборигены. «Австралиец швырнул свое деревянное плоское орудие, по форме напоминающее серп, величиной около аршина (около 72 см). Бумеранг, крутясь, пролетел высоко по воздуху шагов триста вперед и, описав параболу, стал было спускаться, но не дошел шагов на двадцать до земли, вдруг перевернулся в воздухе и полетел назад. Описав параболу, он наконец упал к ногам туземца», — рассказывал один из очевидцев.

Бумерангом аборигены сбивали на лету уток и других птиц. Если он не попадал в цель, то возвращался к хозяину. Это было очень удобное оружие для охоты, но все же не такое эффективное, как лук.

Вооруженный луком со стрелами, всевозможными ловушками и бумерангом, человек начал широко заселять нашу планету. Он проник в Америку и на другие территории, однако не везде могли помочь эти орудия. Особенно тяжело было в Египте, на Ближнем и Среднем Востоке. Жара, растопившая ледник, вызвала здесь огромную засуху. Человеку пришлось искать другие пути для выживания.

Как жили охотники в мезолите. Вот как рассказывает об этом Робертс: «Мы чаще питались диким ямсом, корнями лилий, гуанами, змеями и мясом кенгуру…

Вечно голодные, вечно рыщущие в поисках пищи, мы немедленно уничтожали свою добычу, ничего не оставляя на завтра и нисколько не заботясь о будущем. В семь лет моим любимым развлечением было ходить с отцом на воскресную прогулку, неслышно подкрадываться к добыче и разить ее игрушечным копьем, которое сделал мне отец… С момента появления на свет у меня не было никакой одежды. Моя мать, как и все мы, ходила босиком по камням, галькам, колючкам, твердой красно-коричневой земле. У нее никогда не было платья, ботинок, чулок, даже простого гребня. Ей не нужны были безделушки, какие, я видел, носят сейчас женщины ее племени. Она слепо подчинялась мужу, моему отцу Барнабасу, была его движимой собственностью, инкубатором его сыновей и послушно выполняла роль, отведенную ей племенем по раз и навсегда заведенному порядку».