Андерс Стриннгольм - Походы викингов Страница 14

Бесчисленная толпа монахов и священников искала спасения где могла: некоторые прятались в горных расселинах и пещерах, где страдали от голода и жажды и едва оставались живы, другие с епископом Адрианом бежали на остров Маю (Мая), в тамошний славный монастырь. Но и там их нашли норманны: изрубив епископа и монахов, они разорили монастырь совершенно.

Между тем шотландский король Константин призвал к оружию весь свой народ и собрал многочисленное войско, с которым пошел на норманнов. Они расположились в двух станах по обеим берегам речки, называемой у туземцев Левин. От продолжительных проливных дождей на этой речке столько прибыло воды, что нельзя было переходить eе вброд, станы были отрезаны друг от друга, не стало никакой возможности для одного помочь другому. Заметив это, Константин со всем войском двинулся в ближайший к нему стан под начальством Уббе. Последний не находил выгодным покидать крепкое положение и при тогдашнем состоянии вступать в бой с неприятелем.

Но в это время Константин напал на отдельные шайки, бродившие по стране и пробиравшиеся в стан с награбленной добычей, и истребил их. Это привело норманнов в бешенство: они хотели, чтобы вожди вели их в бой. Уббе представлял неосторожность и опасность сражения со всеми шотландскими силами в то время, когда нельзя ожидать никакой помощи, ни выручки от другого отряда: вода отделяла их от него; он убеждал остаться в крепком стане и ожидать лучшего случая. Не слушая ничего, думая только о павших товарищах и о долге мести, норманны с диким воплем требовали битвы. Против воли повел их Уббе и приготовил все к бою.

На норманнах поверх кольчуг надеты были платяные кафтаны блестящей белизны, с красной оторочкой; в руках у них были короткие острые мечи, такой формы, что могли больше колоть, нежели рубить, и пронзали всякие латы. Такое вооружение великанов, подходивших в боевом порядке, с первого взгляда навело страх на шотландское войско. Но, полагаясь на превосходство в числе, они ободрились и открыли сражение громким воинским криком. Бились упорно с обеих сторон, развязка долго оставалась неизвестной, пока один шотландский отряд не зашел в тыл норманнам и не окружил их совершенно.

Тогда они отчаялись во всяком счастливом успехе и победе: каждый сражался за свое спасение. Многие убиты были в бегстве к стану, другие бросились в ров, окружавший стан, очень многие кинулись в реку, стараясь спастись вплавь, и большая часть их потонула; но Уббе и другие с ним счастливо достигли противоположного берега и перебрались в другой стан.

Два дня проводили шотландцы в шумной радости от одержанной победы; уверенные в таком успехе над другим отрядом, считали его уничтоженным; гордясь победой, отзывались о нем с презрением, вперед делили будущую добычу, очень важно рассуждали, как поступить с пленниками, и бросали жребий, убить ли тотчас норманнских вождей или оставить в живых для потехи и насмешек над ними. В таком развлечении они дожидались, когда река войдет в берега, потом перешли ее и двинулись к другому стану. Он раскинут был недалеко от берега по отлогим излучистым утесам; собранные в груду камни служили для него вместо вала. Под защитой этого крепкого стана на выгодной местности, норманны не пали духом от прежней потери; эта невзгода и чувство мести еще больше подстрекали их на отчаянный бой, к которому они готовились бодро и весело.

Их боевой порядок был устроен так: на правом крыле стал Уббе с 6000 человек, Буерн, или Бруерн, выходец-англичанин, распоряжался левым, состоявшим частью из англичан и пиктов; Ингвар, брат Уббе, начальствовал серединой и остальным войском. Он говорил речь войску, убеждая сражаться храбро: награда за их мужество — весь Альбион и все его сокровища; общая гибель и позор, который покроет кончину храбрых, будут верным последствием их бегства; он клялся богами, что не вернется в стан, кроме как победителем, и убеждал всех подражать ему. Все войско отвечало ударами в щиты и стуками оружия: это означало, что они разделяют его мнение. С решимостью победить или умереть они пошли на неприятеля. Каждое крыло шотландского войска состояло из 10 тысяч человек; правым начальствовалл Этус, брат короля, левым — некто Дункан Атоль, сам Константин — серединой. И он ободрял свое войско, благодарил за храбрость, оказанную в прежней битве, убеждал не позорить трусостью или постыдным бегством такую славную победу; им нечего бояться неприятелей, страшных не только храбростью, сколько исполинским ростом; их легко победить и истребить, если, храбрые шотландцы пойдут на них с обычной неустрашимостью.

Константин знал обыкновение норманнов — быстро и стремительно бросаться в бой; он велел своим не нападать на них, а остановиться и выжидать нападения. Он хотел, чтоб неприятели утомились от долгого и скорого похода, и рассчитывал, что они усталые прибудут на место сражения, — тогда успешнее можно напасть и уничтожить их. Но заметив, что шотландцы не двигались, норманны, как опытные на войне, остановились, тихо продвигались вперед, несколько минут отдыхали, чтоб прийти на бой со свежими силами, потом пустили тучу стрел и дротиков и ринулись на неприятеля. Шотландцы привыкли нападать всегда первыми, на всем ходу, с громким криком, который считали средством напугать врага и воспламенить к бою друг друга, но тут они оробели и смутились, видя, что на них нападают в противность их обычаю. Сначала отступили крылья; потом норманны со всех сторон напали на обнаженную середину. В этом бою пало 10 тысяч шотландцев. Константин был схвачен в бегстве, отведен в пещеру, и там отрубили ему голову. В память того пещера получила название «черная», а потом «чертова». Его брат Этус с трудом спас остатки разбитого войска.

Это случилось в 874 году, когда норманны покорили Мерсию и выгнали тамошнего короля Бургреда. Рассказывают, что потом они воевали с пиктами, беспрестанно делали набеги на страну, и стратклудензы — народ, живший прежде в графстве Галлоуэй, в Шотландии, но вышедший оттуда, по причине непрестанных нападений пиктов и скоттов, и поселившийся на реке Клайде, в северном Уэльсе, — не менее терпели от норманнов, рассеявшихся повсюду. Последние вторглись и в Камберленд, не пощадили также южного Уэльса.

Между тем норманны окончили покорение всей Нортумберлендии и Восточной Англии, основали в этих странах свои государства, разделили между собой землю и начали заводить там. прочные поселения. Потом, как будто согласясь общими силами покорить всю Англию, норманнские войска бросились со всех сторон на Уэссекское королевство. Король Альфред приведен был в самое горькое положение: покинутый всеми, с немногими приверженцами, он блуждал по лесам и болотам Соммерсета, где нашел убежище в Этелингее (Этильнее), в болоте, где водилось много диких коз и других зверей. Это неприступное место ограждалось со всех сторон другими болотами и лесами; к нему вела только одна тропинка между двумя замками. Тут пробыл Альфред многие месяцы и жил только тем, что мог достать в торопливых набегах. Между тем норманны наполнили весь Уэссекс. Тогда множество англичан покинули отечество и бежало за море на берега Франции.

И Девоншире, на реке Tee, находился замок Кинвит, ныне разрушенный. Он имел крепкие стены и был неприступен со всех сторон, кроме восточной. Туда удалились многие из людей и воинов Альфреда. Норманны осадили его, но не могли взять приступом и довольствовались осадой, чтобы голодом и жаждой принудить осажденных к сдаче. В отчаянии, не имея другого выбора, кроме голодной или славной смерти, англичане однажды на рассвете сделали неожиданную сильную вылазку. Она имела успех. Норманнский вождь пал, большая часть его войска истреблена, остальные спаслись в лесах или на судах. Англичанам досталось и священное знамя Рафан, или Равен, вышитое в утренние часы тремя дочерьми Лодброка, сестрами Ингварa и Уббе: посередине был изображен ворон, который, когда знамя несли в сражение, махал распущенными крыльями или опускал их неподвижно, в первом случае предсказывая победу, в последнем — поражение.[47]

Этот успех оживил мужество англичан, Альфред вышел из лесов, служивших ему убежищем: народ обрадовался, увидев его; в короткое время король собрал многочисленное войско. Одно из главных норманнских полчищ, под начальством короля Годруна, или Гитро (как называют его некоторые летописи), зимовало в Чипиенгаме, в Вильтшире, и овладело тамошним королевским замком. Туда направил поход Альфред.

Норманны раскинули стан на Браттоне, крутой и высокой горе, севернее Эддендуна (Эгандун), где видны еще следы их рвов и вала. Но почему-то (о чем молчат летописи) они оставили это крепкое положение и спустились к подошве горы. Тут напал на них Альфред и одержал полную победу. Остатки разбитого войска бросились в лежавший поблизости замок. Король обложил его и целые две недели держал норманнов в осаде. Мучимые голодом, они желали переговоров, обещали удалиться из королевства Уэссекского, предлагали заложников; число и качество их предлагали на его выбор, не требуя таких же с его стороны. На подобных условиях они ни с кем еще не заключали мира. Альфред боялся довести их до отчаяния и согласился на перемирие. Спустя семь недель Годрун с 30 храбрейшими из своих людей пришел к Альфреду в Альре (Aulre), в Соммерсете; и там принял христианскую веру, и сам Альфред был его восприемником.