Кровавый навет в последние годы Российской империи. Процесс над Менделем Бейлисом - Роберт Вейнберг Страница 14

в гражданских делах, говорило о формировании гражданского общества в последние годы империи. Как указывал автор одного из писем, он был обязан оказать содействие полиции в деле, чрезвычайно важном для каждого российского гражданина[32]. Подавляющее большинство тех, кто отсылал письма, настаивали на том, что евреи убили Андрея в обрядовых целях. Это свидетельствует о широком распространении многовековых религиозных предрассудков в российском обществе начала ХХ века и позволяет понять, до какой степени образованная публика верила, что евреям требуется кровь христиан для религиозных ритуалов. По всей видимости, решение обвинителей построить свою стратегию на вере общественности в кровавый навет было правильным.

Сообщая сведения, которые, по их мнению, должны были помочь властям, отдельные авторы ссылались на личный опыт, а также слухи. Некоторые указывали полиции и обвинителям на книги и памфлеты, будто бы проливавшие свет на ритуальные убийства. В одном письме (от 25 февраля 1912 года) автор, ссылаясь на любопытное сочетание данных, полученных с помощью науки, астрологии и мистики, писал о своей уверенности в том, что смерть Андрюши не была мучительной. Он утверждал, что, если соединить все раны линиями, получатся очертания известных созвездий, и в подтверждение даже прилагал два рисунка с изображением тела. Подписи не стояло, но, судя по всему, письмо отправил Г. К. Опанасенко, видный деятель одной из киевских антисемитских организаций (см. Документ 36).

Были и те, кто советовал найти убийц с помощью гадания, спиритических сеансов или гипноза, полагаясь, наподобие Опанасенко, на мистику и оккультизм. На рубеже XIX и XX веков в России, как и в Европе и США, большой популярностью пользовались оккультные и мистические движения. Среди образованной публики, к примеру, был особенно распространен спиритуализм, вера в жизнь после смерти и способность живых общаться с душами умерших. В 1900 году число открытых сторонников спиритуализма по всему миру достигало нескольких миллионов; только в Москве и Петербурге действовало около 1600 спиритуалистских кружков [Carlson 1997: 138].

В одном письме женщина по имени Екатерина Иванова утверждала, что гипноз позволит разобраться в деле (см. Документ 37). В другом описывалось, как группа сторонников спиритуализма в середине октября 1913 года провела три сеанса за восемь дней, чтобы войти в общение с духом Андрея и узнать, кто убил его. В ходе сеансов выяснилось по большей части то, что и так было известно широкой публике, но в письме содержалась и дополнительная информация, якобы полученная на сеансах. Так, например, «оказалось», что Бейлису усердно помогал некий Жокман. Однако в материалах дела нет никого с таким или хотя бы с похожим именем. Участники сеанса также уверяли, что знают о местонахождении брюк и пальто Андрея, которых не нашли рядом с телом, в пещере (см. Документ 38).

Европейская и американская пресса внимательно следила за процессом. Газеты, чьи читатели интересовались международной обстановкой, охотно помещали материалы о внутренних делах царской России, особенно если речь шла о государственной политике в отношении евреев и медленном ходе политических реформ. «New York Times» опубликовала негодующую редакционную статью, провозглашавшую невиновность Бейлиса и осуждавшую не только обвинение в ритуальном убийстве, но и противоправные деяния царского режима. Как и Короленко за два года до того, газета сравнивала обвинения против евреев, звучавшие в ту эпоху, с гонениями на христиан в Римской империи двумя тысячелетиями ранее, и призывала царское правительство покончить с антиеврейскими предрассудками и предубеждениями в русском православии (см. Документ 39).

Рис. 14. Йосель Грузенберг. «Ну, Бейлис, на этот раз удалось, в следующий раз будь осторожен». Двуглавый орел. 1913. № 44. 30 октября. Российская национальная библиотека, газетный отдел

Антисемитская пресса также прибегала к визуальным образам, стремясь донести мысль о том, что евреи угрожают основам общества и культуры Российской империи. Считалось, что евреи не только эксплуатируют благородное крестьянство, но и ниспровергают политические ценности, отстаиваемые самодержавием, путем призывов к либеральным и революционным преобразованиям. «Двуглавый орел» использовал антисемитские карикатуры и стереотипы, чтобы выставить Бейлиса и его защитников врагами русского народа.

Рис. 15. Двуглавый орел. 1913. № 49. 24 ноября. Российская национальная библиотека, газетный отдел Напрашиваются две интерпретации этого рисунка. Круглый предмет, который держат и мальчик, и идол, – гостия, евхаристический хлеб. Нож в правой руке идола используется для ее осквернения. При этом круглый предмет является куском мацы, а нож может символизировать оружие, которым закололи Андрея Ющинского, чтобы собрать кровь для приготовления опресноков.

Карикатуристы этого издания подчеркивали будто бы присущую евреям склонность к наживе и идолопочитанию, и, кроме того, Бейлис стал для них предлогом, чтобы вспомнить о давнем обвинении евреев в сговоре с дьяволом. Они не стеснялись наделять евреев стереотипным обликом – крючковатый нос, толстые губы, большие уши, кустистые брови. Иногда евреи изображались как вредные насекомые с человеческими свойствами.

* * *

Обвинители потратили более двух лет, чтобы сфабриковать дело против Бейлиса при помощи ложных показаний, воображаемых построений и сознательного попирания истины. И все же они не смогли представить разумные доводы в пользу виновности Бейлиса. Процесс стал комедией ошибок из-за недоработок обвинения, и самой серьезной из них было полное отсутствие вещественных доказательств, связывающих Бейлиса с убийством.

Дело против Бейлиса стало разваливаться, как только обвинение начало вызывать свидетелей. Такой оборот не должен был стать сюрпризом для правительства, ведь эти свидетели давали противоречивые показания еще до процесса или сообщали следователям заведомо ложные сведения. В отчаянной попытке приписать убийство Бейлису власти слишком положились на свидетельства супругов Шаховских и Захаровой (Волкивны), тех, чьи досудебные показания пестрели ошибками и противоречиями. Они с трудом придерживались своих версий и меняли показания от заседания к заседанию. Признание всех троих в том, что они неумеренно употребляли водку, не добавляло к ним доверия.

Рис. 16. Двуглавый орел. 1913. № 40. 26 октября. Российская национальная библиотека, газетный отдел

Рис. 17. Двуглавый орел. 1913. № 47. 10 ноября. Российская национальная библиотека, газетный отдел

На процессе Шаховский утверждал, что следователи избивали его, пока он не признался, что видел, как Бейлис тащил Андрея к печи. Отказ Шаховского ответить на некоторые вопросы защиты заставляет предположить, что он не решался рассказать всю правду о злоупотреблениях полиции – возможно, из страха перед тем, что случится с ним после дачи показаний (см. Документ 40).

Он также заявил, что полицейские поили его и жену водкой и угрожали ей нанесением телесных повреждений. Что до У. С. Шаховской, то она оказалась не